М значит Магия - Гейман Нил - Страница 3

– По-моему, нет. Сестра… Да, вспомнил, у Толстяка не было сестры.

– Уверен?

– Абсолютно. В тот день, когда у моей сестры родился первый ребенок, я сказал Толстяку, что стал дядей. Он посмотрел на меня и ответил: «А я никогда не стану дядей, Джо. У меня нет ни братьев, ни сестер, вообще никаких родственников».

Если таинственная мисс Шалтай не его сестра, то кто же она?

– Скажи-ка, Джо, ты видел его когда-нибудь с дамой вот такого роста, вот с такими формами? – Мои руки описали в воздухе пару парабол. – Похожей на белокурую богиню?

Он покачал головой.

– Я вообще его никогда с женщинами не видел. В последнее время он таскался повсюду с каким-то докторишкой. Единственное, что его волновало, так это его чертовы животные и птицы.

Я глотнул виски и чуть не подавился.

– Животные? Мне казалось, что он с этим завязал.

– Пару недель назад он появился у меня с целой кучей дроздов, которых учил петь. Может, его из-за них кто-то того…

– Кто?

– Понятия не имею.

Я поставил стакан на стойку:

– Спасибо, Джо. Ты мне здорово помог. – Я протянул ему десять долларов. – Это тебе за информацию. Смотри, не трать все сразу.

В моей профессии шутка – единственный способ не сойти с ума.

Мне осталось сделать лишь один звонок. Мамаше Хаббард. Я нашел уличный автомат и набрал ее номер.

– Буфет мамаши Хаббард – отменные пироги и супы.

– Ма, это Хорнер.

– Джек? Разговаривать с тобой опасно.

– Ладно уж, вспомни старые добрые времена. Кстати, за тобой должок. – Однажды ее буфет обчистили два жулика. Я поймал их и вернул мамаше ее пироги и суп так быстро, что они не успели остыть.

– Ладно. Но все равно, это мне не нравится.

– Ты в курсе всего, что происходит на пищевом фронте, Ма. Что означает пирог с двадцатью четырьмя ручными дроздами внутри?

Она тихо присвистнула.

– Ты что, и вправду не знаешь?

– Если бы знал, не спрашивал.

– В следующий раз почитай разделы дворцовой хроники, мой сладкий. Боже, на этот раз ты взялся за дело не по плечу.

– Брось, Ма. Давай, колись.

– Так случилось, что это особое блюдо было подано за две недели до приезда Короля… Джек? Ты слушаешь?

– Да, Ма, слушаю, – спокойно ответил я. – И теперь все части головоломки сложились воедино. – Я повесил трубку.

По всему выходило, что коротышке Робину-Бобину повезло, и он ухватил самый лакомый кусочек этого пирога.

На улице все еще шел дождь, холодный и нудный. Я вызвал такси.

Через пятнадцать минут из темноты появилась машина.

– Ты опоздал.

– Жалуйтесь в министерство по туризму.

Я сел на заднее сиденье, опустил стекло и прикурил сигарету.

Я ехал во дворец поговорить с Королевой.

Дверь личных покоев Королевы была заперта. Эта часть дворца закрыта для посещения публики. Лично я никогда себя к публике не относил, и поэтому маленький замочек легко поддался. Дверь с огромным красным сердцем оказалась незапертой, я постучался и немедленно вошел.

Королева Сердец была одна. Она стояла у зеркала, держа в одной руке тарелку с печеньем, а другой пудря носик. Обернувшись, она увидела меня, ахнула и уронила тарелку на пол.

– Привет, Королева, – сказал я. – Или тебе удобней, чтобы я называл тебя просто Джил?

Она и без парика была очень даже ничего.

– Вон отсюда! – зашипела она.

– Я не спешу, милашка. – Я сел на кровать. – Сначала мне нужно кое о чем тебе рассказать.

– Говори, я послушаю. – Она незаметно нажала на кнопку тревоги. Я ничего не имел против. По дороге сюда я успел перерезать провода – в моей профессии приходится быть очень предусмотрительным.

– Мне нужно кое о чем тебе рассказать.

– Это ты уже говорил.

– Буду рассказывать так, как считаю нужным, леди.

Я прикурил сигарету, и тоненькая струйка голубого дыма вознеслась к небесам, куда, возможно, отправлюсь и я, если мое предчувствие окажется неверным. И все-таки я привык доверять своим предчувствиям.

– Как тебе такая версия? Шалтай Толстяк не был твоим братом. Он даже другом твоим не был. На самом деле он тебя шантажировал. Он знал о твоем носе.

Она стала белой как труп, которых я за время работы детективом насмотрелся вдосталь, подняла руку и прикрыла свой свеженапудренный носик.

– Видишь ли, я знал Толстяка много лет, когда-то давным-давно он всерьез занимался дрессировкой животных и птиц, обучая их делать всякие мерзости. Это заставило меня задуматься… Недавно у меня появился один клиент, который потом неожиданно исчез. Доктор Фостер из города Глостер, пластический хирург. По официальной версии он сидел слишком близко к огню и расплавился. Предположим, его убили за то, что он слишком много знал. Я просто сложил в уме два и два и сорвал джек-пот. Попробую восстановить события. Ты была в саду, вероятно, развешивала белье, и вдруг к тебе подлетел один из дрессированных скворцов Шалтая и отщипнул у тебя кусочек носа. Ты схватилась за нос руками, но в этот момент к тебе подошел Толстяк и сделал предложение, от которого ты не могла отказаться. Он предложил свести тебя с пластическим хирургом, который прооперирует тебя, и твой нос станет как новенький. И никто об этом не узнает. Я прав?

Она молча кивнула, а потом нехотя пробормотала:

– На сто процентов. Правда, после того как меня клюнули, я побежала в гостиную, чтобы съесть немного хлеба с медом. Там он меня и нашел.

– Весьма правдоподобно. – На ее щеки постепенно возвращался румянец. – Значит, Фостер сделал тебе операцию, и ты решила, что все будет шито-крыто. Пока Шалтай не сказал тебе, что у него есть твои рентгеновские снимки. И ты решила от него избавиться. Через пару дней ты вышла прогуляться в окрестностях дворца. Увидела, что Шалтай сидит на стене спиной к тебе и смотрит куда-то вдаль. В порыве безумия ты столкнула его со стены. И Шалтай-Болтай упал. Но ты оказалась в большой беде. Никто не заподозрил бы тебя в убийстве, но ты не знала, где снимки. Когда Фостер обратился ко мне, снимков у него уже не было. Но ты не знала, что он может напеть мне про тебя. Ты убрала Фостера, но у тебя все еще не было снимков, и ты решила нанять меня, чтобы их найти. Это было твоей ошибкой, сестра.

Ее нижняя губа задрожала, и мое сердце затрепетало.

– Но ты ведь меня не выдашь?

– Сегодня вечером ты пыталась меня подставить. Мне это не понравилось.

Дрожащей рукой она расстегнула верхнюю пуговицу блузки.

– Может, попробуем прийти к какому-нибудь компромиссу?

Я покачал головой.

– Извините, ваше величество. Коротышку Джека, сынишку миссис Барабек, всегда учили держаться подальше от королевской семьи. Простите, но я лучше сохраню дистанцию.

Почувствовав себя в безопасности, я на мгновение отвел взгляд и напрасно. В ее руках неведомо откуда появился симпатичный дамский пистолетик, который она направила прямо мне в грудь. Все произошло так быстро, что я и чирикнуть не успел. Может, пукалка и была мала, но я знал, она за милую душу продырявит меня так, что я навеки выйду из игры.

Эта дама была смертельно опасной.

– Положите пистолет, ваше величество. – В дверях спальни стоял сержант О’Греди, в его похожем на кувалду кулаке был зажат полицейский наган. – Извини, что я подозревал тебя, Барабек, – сухо сказал он. – Но тебе крупно повезло, что ты был под подозрением, черт побери. Я следил за тобой и слышал все, о чем вы здесь говорили.

– Привет, сержант, спасибо, что заглянул. Но я еще не закончил рассказ. Если ты присядешь, я продолжу.

Он мрачно кивнул и уселся рядом с дверью. Пистолет в его руке почти не дрожал.

Я встал с кровати и подошел к Королеве.

– Видишь ли, крошка, я еще не сказал тебе, кто именно сделал снимки твоего носика во время операции. Это был Шалтай. И ты убила его.

Ее идеальной формы бровь изящно изогнулась.

– Не понимаю… Я обыскала тело.

– Еще бы. Но первой к Толстяку подоспела вся королевская рать. Копы. Один из них и прикарманил конвертик. Когда все успокоилось, шантаж возобновился. Только на этот раз ты не знала, кого убивать. Кстати, я должен перед тобой извиниться. – Я нагнулся, чтобы завязать шнурок на ботинке.