Отдыхать, так по-божески! - 1 - Фирсанова Юлия Алексеевна - Страница 5

• Предыдущая
• 5/80
• Следующая

Звездный набор помог богине облачиться в платье и бархатные туфельки с серебряными пряжками, которые дополнили туалет, а потом снова занял привычное место и стал невидимым. Посмотрев на себя в зеркале, Элия деловито кивнула и отправилась в будуар, чтобы причесаться. Диад последовал за хозяйкой, надеясь получить еще капельку нежности.

Богиня пока не выбрала прическу. Но времени хватало. К тому времени, когда Бэль всласть нахулиганится с Кэлером, а Нрэн прочитает ей нотацию и станет мучиться вопросом, следует ли пойти к кузине вместе с сестренкой или нет и бороться с собой, все будет готово. А потому, восседая на пуфике, Элия меланхолично наблюдала себя с разных сторон в трех огромных зеркалах трельяжа сразу и мысленно рисовала во всех подробностях предстоящую встречу с неприступным кузеном. Диад лежал у ног принцессы и методично вылизывал лапу, показавшуюся ему грязной. Сбросив туфельки, Элия зарылась ножками в густую шерсть пантеры.

Магическая щетка из ясеня порхала, расчесывая густые волосы цвета темного меда, струящиеся по плечам и спине великолепным водопадом. Полуприкрыв веки, богиня наслаждалась процессом, оглядывала свое отражение в новом платье, короче, по-своему медитировала, правда, иначе, чем Нрэн, – без кальяна и заунывной тырдынки. Зеркала правдиво показывали Элию до тех пор, пока изображение принцессы в одном из них не подернулось туманной дымкой и на смену не явился стройный мужчина с глазами цвета ярчайшего малахита и гривой черных волос.

Его лицо оказалось образцом той хищной дикой красоты, которая всегда так нравилась Элии. На визитере были черные брюки с серебряной строчкой, темно-зеленая, под цвет глаз, шелковая рубашка и накинутый поверх нее короткий черный камзол. На поясе – нет, не зловещий черный меч, подобный наточенному сгустку первозданной тьмы, как показалось в первую секунду богине, а совершенно обычная гибкая сабля. Под расстегнутым воротником рубашки виднелся серебряный медальон с изумрудом. На сильной руке с длинными пальцами красовался единственный массивный перстень.

Некоторое время мужчина разглядывал Элию, а она разглядывала его. Потом зеркало с лучшей магической защитой от проникновения из Межуровнья пошло темной рябью, прогнулось, и незваный гость шагнул на ковер, проделав по воздуху, словно по лестнице, пару первых шагов. Ощущение гнетущей, могущественной силы, захлестнувшее богиню с головой, словно гигантский прилив, слегка ослабело, будто схлынула волна, оставляя за собой лишь тень намека на бездну мощи, укрывшуюся под оболочкой красавца-мужчины.

Расческа повисла в воздухе. Отважный Диад при появлении незнакомца поджал хвост и спрятался за спину хозяйки, но не сбежал. Если Элия не решит дело миром, пантере придется защищать ее, не щадя клыков и когтей, жертвуя целостностью своей прекрасной черной шкуры.

– Прекрасный день, моя леди, – вежливо поздоровался гость из зеркала звучным голосом. – Кажется, у вас так принято начинать общение?

– Прекрасный день. Так, – откликнулась принцесса, стряхивая оцепенение. На ее губах заиграла доброжелательная, загадочная полуулыбка, только сердце забилось, как пойманный в клетку сильф. – Ведь никогда не знаешь, кого в следующий раз доведется приветствовать. Нам чужд обычай многих миров, заставляющий желать здравия врагу или незнакомцу. Сила слов бога велика и может обернуться против говорящего. Констатация же факта о прекрасном дне вполне невинна, поскольку мы не уточняем, для кого он прекрасен.

– Мудро, – коротко одобрил незваный гость и опустился в кресло рядом с пуфиком принцессы, продолжая рассматривать обстановку женского будуара как заморскую диковинку.

– А как приветствуют друг друга у вас? – увлеченно поинтересовалась богиня, нашаривая скинутые туфельки. Любопытство, как обычно, оказалось сильнее инстинктивного ужаса.

– Мне говорят: «Вечности Повелителю!» – я не говорю ничего, – с небрежным, оттого еще более явным надменным высокомерием проронил мужчина, закидывая ногу на ногу. Он явно чувствовал себя в обществе принцессы куда комфортнее, чем она – все еще не оставившая инстинктивной настороженности.

– И тебя не пугает такое приветствие, Злат? – задумчиво покачала головой Элия, скользя пальцами по искусной резьбе расчески, спланировавшей на руки.

– Привык, – безразлично передернул плечами собеседник. – А что?

Убедившись, что чужак не нападает, Диад успокоился, перестал дрожать и немного отодвинулся от Элии, прекратив прижиматься к хозяйке, как новорожденный котенок к материнскому боку.

– Существовать вечно в одном неизменном состоянии – не то чтобы скучно, скорее странно, неправильно. Рано или поздно устаешь играть в одну и ту же игру, как бы занимательна и привычна она ни была, и хочется начать новую, – объяснила свою точку зрения богиня и прищелкнула пальцами, чтобы возобновить действие заклятия на расческе.

– Пожалуй, – хмыкнул Злат, поудобнее откинулся на спинку кресла и стал следить за тем, как скользит щетка по роскошному медовому водопаду. – Логично. Впрочем, чего иного ждать от богини логики? Но многие, очень многие с тобою не согласятся, предпочтут вечность смерти.

– В них говорит страх, – уверенно заявила Элия.

– А ты не боишься? – чуть подавшись вперед, вкрадчиво спросил гость и стал похож на большого кота, забавляющегося с полупридушенной мышкой.

– Смерти или боли – нет. Я боюсь того, что не буду помнить о родичах и истинной сути. Я многого боюсь. Ничего не страшится лишь дурак или сумасшедший, – не поддаваясь на провокацию, спокойно ответила принцесса. Ее гость был не тем, с кем стоило бы юлить или говорить полунамеками. В эту игру он умел играть куда лучше самых записных интриганов Лоуленда, и играл куда дольше любого из них.

– Храбрая девочка, – не то иронично, не то одобрительно кивнул мужчина. – Признать свой страх может только тот, кто по-настоящему смел. Поведай-ка, милая, у вас сейчас какие-то праздники? – неожиданно резко сменил тему Злат.

– Да, мой лорд, Новогодье, – согласилась красавица.

– Расскажи, – попросил гость, снова с комфортом устраиваясь в кресле. Отщипнув виноградинку из вазы с фруктами, стоящей рядом на маленьком столике, мужчина кинул ее в рот.

– Это праздник смены сезонов: конец осени – начало весны. На два семидневья собираются в замок все родичи. Следуют обмен сплетнями, совместные трапезы, пирушки, сделки, игры, ничего не значащая болтовня. Никаких дел и проблем. Первая семидневка только для семейного общения, потом начинаются праздничные вечерние балы для лоулендской знати, городские забавы: карнавалы, фейерверки, кутежи и, наконец, на закуску – Большой бал последнего дня Новогодья – на целые сутки.

– Забавно, – задумчиво протянул незваный гость, постукивая кончиком пальца по щеке. – Насколько я слышал о твоей семье, это должно быть чрезвычайно забавно. Как же вы выдерживаете, проводя столько времени под одной крышей?

– Нас утешает мысль о том, что Новогодье не длится вечно. Братья шляются по городу, бузят, притаскивают с собой приятелей, чтобы не скучать. Каждый развлекается, как может. Иногда бывает действительно весело. – Принцесса уже поняла, чего добивается Злат, и готова была согласиться на его «просьбу». Она слишком много была ему должна, слишком многим обязана. Таким существам, как ее гость, как правило, никогда не отказывали. Конечно, если дорожили жизнью, силой, рассудком и душой. Им даже противоречить в мелочах решались очень немногие, во всяком случае, Элия о таких прецедентах не слышала.

– Я хотел бы посмотреть на это, познакомиться с твоими родичами, – небрежно бросил визитер, вздернув смоляную бровь. – Такое возможно?

– Конечно, – кивнула принцесса, сложив руки на коленях. – Я приглашаю вас, лорд Злат, стать моим гостем на эти праздники. Только… – Богиня замялась, не зная, как сформулировать свою просьбу и не оскорбить собеседника.

• Предыдущая
• 5/80
• Следующая