Стратегия семейной жизни. Как реже мыть посуду, чаще заниматься сексом и меньше ссориться - Артамонова К. П. - Страница 6

• Предыдущая
• 6/9
• Следующая

Немного настораживает то, что у женщин в этом вопросе проявляется комплекс жертвы, в то время как мужчины всего лишь хотят быть полезными. Но мы сейчас не об этом. Суть в том, что Эрик и Нэнси не единственная пара в мире, которая занимается счетоводством. И, хотелось бы верить, не единственная пара, которой удалось найти правильный выход.

«Я понимал, что, если мы хотим и дальше жить вместе, – сказал нам Эрик, – мы должны перестать соревноваться».

Чтобы сделать это, они прибегли к помощи одной из древнейших экономических концепций – разделению труда по принципу сравнительных преимуществ.

Двое супругов, как и две страны, обмениваются между собой товарами и услугами – при этом каждый из них обладает своим набором возможностей и предпочтений. Выяснив, кто из них имеет сравнительное преимущество в том или ином деле – от выгула собаки до ухода за комнатными растениями, – Эрик и Нэнси могут решить, кому из них на чем следует специализироваться. И тогда, возможно (хотя не факт!), им удастся разрядить атмосферу.

К примеру, Нэнси быстрее и качественнее справляется с мытьем посуды и уборкой дома. Она более внимательна, и стоит ей войти в комнату, как там, словно по мановению волшебной палочки, воцаряется порядок. Не то чтобы Нэнси очень гордилась этим своим талантом, но она всегда знала, что он у нее есть. И Эрик тоже это замечал. Говоря экономическим языком, у Нэнси было абсолютное преимущество во всем, что касалось посуды и уборки.

Как ни странно, на посуду и уборку у Нэнси и Эрика уходит столько же времени, сколько у Португалии и Англии уходит на вино и панталоны (таблицы 3 и 4). Так уж совпало.

Итак, если Нэнси настолько быстрее справляется с обеими операциями, которые проводятся у нее в доме шесть раз в неделю, имеет ли смысл выполнять их на пару с Эриком? Вряд ли – равно как и заниматься этими делами в одиночку, пока Эрик плюет в потолок.

А вот выстроить систему, основанную на теории сравнительных преимуществ, имеет смысл. В данном случае Нэнси имеет сравнительное преимущество в уборке, а Эрик – в мытье посуды.

Если каждый из них специализируется только на одной задаче, Нэнси будет убирать в доме все шесть дней в неделю, а Эрик соответственно будет мыть посуду. И схема получится вот такая (таблица 5):

Таким образом, Нэнси сэкономит себе в неделю 30 минут, а Эрик – 90. С точки зрения их прежнего понятия о «равноправии», эту новую систему нельзя назвать «справедливой» – ведь чисто формально Эрику приходится работать больше, чем его жене. Но разве их старая система, при которой Эрик возился с этими делами три лишних часа, была «справедливее»? Эрик и Нэнси считали свое прежнее разделение труда удачным лишь потому, что оно не позволяло взвалить всю домашнюю работу на кого-то одного. Хотя при этом оно лишало их драгоценных месяцев жизни.

«У сравнительных преимуществ есть одно чудесное свойство: нет такого человека, который бы ими не обладал, – говорит экономист Лорен Ландсбург. – У каждого есть что предложить другому, и от этого обмена, как ни странно, выигрывают оба. Даже тот, кто отстает от партнера по всем параметрам, может быть в чем-то полезен»^{5}.

Те 120 минут (или два часа) дополнительного времени, которые Эрик и Нэнси освободили на двоих, представляют собой их общий дополнительный доход, полученный за счет специализации. Построим для наглядности простенький график (рисунок 3). Типичный график «труд – досуг» иллюстрирует соотношение базовых экономических понятий: чем больше вы работаете (труд), тем больше получаете денег, но тем меньше у вас остается свободного времени (досуг). И наоборот, чем больше вы сидите на диване, тем меньше времени вы посвящаете работе и тем меньше денег получаете. Все просто. Объективно. И старо как мир.

Рис. 3. Что Нэнси и Эрик выигрывают от специализации

Традиционно на графике такого типа ось ординат (вертикальная линия) показывает доход, который вы получаете от своей работы, а ось абсцисс (горизонтальная линия) – свободное время, которое у вас остается. В нашем случае целью труда является не зарплата, а поддержание дома в чистоте на протяжении недели (ну, может, с «идеальным порядком» мы переборщили, но вы поняли, о чем речь: никаких залежей пыли и гор немытой посуды в раковине). «Досугом», как вы понимаете, является свободное время Эрика и Нэнси. Следовательно, чем дольше они занимаются уборкой, тем меньше времени они сидят у телевизора.

Без учета сравнительных преимуществ Эрику и Нэнси приходилось тратить каждую секунду своего свободного времени на поддержание идеального порядка в доме и у них не оставалось никакой возможности просто посмотреть телевизор. Если бы они поступились своими принципами и стали убирать в доме менее тщательно, они могли бы сэкономить себе время на отдых, но в доме тогда была бы только относительная чистота.

Но если бы они решили распределить дела, основываясь на сравнительных преимуществах, у них в доме царил бы идеальный порядок и при этом у них бы оставалось два часа на телевизор.

Причем не забывайте, что освободившееся время можно тратить не только на просмотр телепередач. Можно посвятить его другим приятным делам: поиграть во «Властелин разума»[11], посидеть в саду на закате, заняться сексом. Короче, мораль сей басни такова: мойте посуду каждый день, и у вас будет больше секса. Спасибо вам, Давид Рикардо Глостерширский!

Стороны: Нора и Эндрю

А что если в семейной жизни происходят изменения и некогда идеальная система разделения труда неожиданно перестает работать?

Гармонию в доме Норы и Эндрю нарушили дети. Эта пара познакомилась в двадцать с небольшим лет – тогда они оба жили в Филадельфии и были теми самыми «притягивающимися противоположностями». Эндрю родился в западной Пенсильвании и ни разу не покидал границы своего штата. Детство Норы прошло в постоянных разъездах, несколько лет она провела за океаном. Эндрю был рукастым парнем, болел в местных спортбарах за футбольный клуб «Филадельфия Иглз» и каждые выходные гулял с компанией бывших одноклассников. Нора владела французским и немецким, дружила с художниками или всякими бездельниками (либо и первыми и вторыми в одном лице) и считала «Иглз» бейсбольной командой.

Они жили в одном квартале, и каждое утро Эндрю заставал Нору в местном мини-маркете, где она брала кофе и газету. Она ему понравилась, и он начал здороваться с ней – потом они заговорили о погоде, и наконец он предложил ей сходить куда-нибудь вместе.

На одном из первых свиданий Эндрю спросил Нору, как она проводит время со своими друзьями. Она ответила, что часто встречается с ними в кафе («Это было в начале 90-х, – поясняет Нора. – Еще до того, как появился Starbucks»), на что Эндрю сказал, что никогда не бывал в кафе, но с удовольствием посидел бы там с ней. Такое признание повергло Нору в шок – хотя в нем было и что-то очень милое.

– Поначалу я думала: «Откуда он вообще взялся, такой чудной?» – вспоминает Нора. – Но мне нравилась его искренность: он никогда не пытался что-то из себя изображать, не стеснялся своей наивности. Его жизненный опыт отличался от моего, но с Эндрю все равно было интересно – он от природы очень любознательный человек, всегда открытый чему-то новому.

Но главным аргументом в пользу Эндрю стало для Норы его умение обращаться с детьми – все говорило о том, что из него выйдет прекрасный отец.

• Предыдущая
• 6/9
• Следующая