Основание [Академия] - Азимов Айзек - Страница 41

• Предыдущая
• 41/55
• Следующая

– Слушай, Мэллоу, ты просто обязан защитить этого несчастного. Иначе честь твоя будет растоптана, и ты навеки потеряешь уважение земляков. Он же прямой представитель Фонда, священнослужитель, человек, наконец!.. А местные дикари его… В конце концов, ты слушаешь меня или нет?!

– Слушаю, слушаю, – саркастически заявил Мэллоу, – но у меня найдутся занятия более важные, чем быть телохранителем тупых миссионеров. Я собираюсь делать лишь то, что сочту нужным, и клянусь Селдоном, Духом и всей Галактикой, что если я замечу хоть кроху неповиновения с твоей стороны, то вколочу тебе все зубы в твою паршивую глотку! Ну как, ты еще не раздумал вставать на моем пути?! Он оттолкнул Твера и подошел к миссионеру.

– Эй, вы! Святой отец Парма! Вам были известны положения Конвенции, запрещающие миссионерам доступ на кореллианскую территорию? Да или нет?!

Миссионера била дрожь.

– Сын мой, если в душе моей зазвучит голос Духа Галактики, я повинуюсь ему без рассуждений. Когда темные души местного населения не ведают о свете истинной веры – разве это не знак того, что именно они и нуждаются в просвещении?!

– Все сказанное вами, святой отец, не имеет ни малейшего отношения к поставленному вопросу. Вы в любом случае находитесь здесь, нарушая тем самым все законы – как Кореллии, так и Фонда. И не нарушая закона, в свою очередь, я не имею возможности защитить вас.

Миссионер привычно воздел руки к небесам. Но на этот раз в движении не было растерянности и замешательства. За иллюминаторами глухо ревела взбешенная толпа, звучал зуммер системы внешней связи, и дикий страх горел в глазах преподобного отца Пармы.

– Неужели вы не слышите ничего? И после этого продолжаете твердить мне о неких эфемерных законах, начертанных слабой рукой человека?! Есть, есть высшее, истинное правосудие! Или забыли вы заповеди Великого Духа: «Видя мучения ближнего своего, нельзя стоять, сложа руки!» Или иную заповедь: «Как ты отнесешься к униженным и оскорбленным, так и к тебе отнесутся иные!» Вы же на корабле, у вас есть орудия!.. Разве не милосердный Фонд стоит за вашей спиной?! И разве над всем этим и всеми нами не царит могучий и милосердный Дух, правящий Галактикой?!

Он замолчал, тяжело переводя дух.

И вместе с ним умолк зуммер внешней связи «Далекой Звезды». Дверь хлопнула, и в каюту вбежал крайне обеспокоенный лейтенант Тинтер.

– Я слушаю вас, лейтенант! – резко сказал торговец.

– Сэр, кореллианцы настаивают на выдаче миссионера.

– И в случае отказа?..

– Трудно было разобрать конкретно. Но угрозы звучали несомненно. Народу полно… и все они просто озверели. Там еще орет какой-то тип, называющий себя губернатором округа. И вроде бы он имеет некие особые полномочия – но поет явно с чужого голоса.

– Так или иначе он является представителем законных властей, – пожал плечами Мэллоу. – Пойдите и сообщите кореллианцам, что если этот губернатор или полицейский явится один – он сможет забрать преподобного Джорда Парму.

Мэллоу повернулся к остальным, и в руке его неожиданно обнаружился пистолет. Он навел его на Хаима Твера.

– Я никогда не сталкивался ранее с неповиновением и не знаю, что это такое. Но если кто-либо из присутствующих попытается учить меня хорошим манерам, он рискует нарваться на ответный урок.

Твер, явно собиравшийся что-то сказать, с усилием сложил лицо в более или менее спокойную маску. Но дышал он тяжело и шумно.

Тинтер покинул каюту, а Мэллоу приблизился к экрану внешнего обзора.

Через пять минут от толпы, стоящей перед кораблем, отделился тощий человечек. Он шел медленно и нерешительно. Два раза он готов был бежать обратно, но грозный рев пришедшей в неистовство толпы заставлял его продолжать путь к кораблю.

– Отлично, – Мэллоу подкрепил свои слова движением бластера, который по-прежнему не выпускал, – Гэен и Апшур, забирайте проповедника.

Миссионер отчаянно завопил. Он снова вознес худые руки к небесам, широкие тяжелые рукава рясы опали к плечам, обнажая жилистые предплечья со вздувшимися синими венами.

На крохотную долю секунды в каюте вспыхнул какой-то непонятный свет, но тут же погас. Мэллоу зажмурился, но тут же повторил свой презрительный и приказывающий жест.

Два солдата волокли святого отца к выходу, а он, извиваясь в их руках, изрыгал потоки проклятий.

– И да проклят будет предатель, отдающий ближнего своего на смерть и поругание! Да оглохнут уши, не внявшие мольбам невинного, да ослепнут зеницы, не заметившие страданий беззащитного!.. И душа, вошедшая в союз с черным мраком зла, да станет чернее просторов Космоса!..

Твер в ужасе зажал уши руками.

Мэллоу поставил бластер на предохранитель и убрал его в кобуру.

– Разойдись! – голос торговца был ровен и спокоен. – По местам! После ухода толпы сохранять состояние боевой готовности шесть часов. После чего удвоить все вахтенные дежурства до сорока восьми часов. Ждите дальнейших указаний. Пока все. Твер, а вы пройдите со мной.

Они уединились в личной каюте Мэллоу. Повелительным жестом торговец указал на свободный стул, и Твер послушно сел. Создавалось ощущение, что его массивная фигура усохла.

Мэллоу иронично разглядывал его.

– Твер, – наконец произнес он, – вы меня разочаровали. Мне кажется, что три года крупной политики вытравили из вас навыки торговца. Так что имейте в виду – если на Терминусе я и поборник демократии, то у себя на корабле я действую любыми подходящими методами и использую любые доступные мне средства, вплоть до абсолютной тирании. Мне никогда раньше не приходилось поднимать оружие на своих людей. Я и сегодня не стал бы делать этого, если бы не ты и твое поведение. Пойми, Твер, ты на корабле исключительно по моему приглашению, официальной должности ты не занимаешь, и всяческие почести я стану тебе оказывать лишь наедине в каюте. Вне ее стен с этого момента в присутствии команды и офицерского состава ты будешь звать меня «сэр», а я тебя «мистер Твер». И если мне вздумается отдать приказ, то ты кинешься исполнять его куда расторопнее самого занюханного новобранца третьего разряда, хотя бы из чувства самосохранения, иначе я еще расторопнее засажу тебя в трюм. Причем в кандалах. Уяснил?

Крупный партийный босс с трудом сглотнул и закрыл пересохший рот. Ему понадобились незаурядные усилия, чтоб произнести:

– Извини.

– Считай, что я принимаю твои извинения! Пожмем друг другу руки!

Крепкая ладонь Мэллоу сильно сдавила вялые пальцы Твера.

Политик сказал:

– А ведь я исходил из самых лучших побуждений… Очень трудно обрекать человека на смерть. Этот худосочный липовый губернатор не сможет остановить толпу. Так что миссионер конченый человек.

– Ничего подобного. И я не мог поступить по-другому. Все происходящее было откровенно шито белыми нитками. Неужели ты не обратил внимания?!

– На что?

– На что? Этот космопорт на окраине Кореллии, здесь все население спит до полудня. И вдруг, как чертик из табакерки, бежит несчастный затравленный миссионер. А откуда, собственно, он взялся? И почему бежит именно сюда? Ну, допустим, совпадение… Мгновенно собирается огромная толпа народу. Опять же, откуда?! До ближайшего сколько-нибудь солидного города более ста миль! Но толпа, в свою очередь, умудряется собраться за полчаса. Возникает масса вопросов…

– Действительно… – растерянно протянул Твер.

– И напрашивается вывод: что, если преподобного отца привезли к нам и подбросили в качестве аппетитной наживки? Что-то уж больно был неловок наш приятель, святой пророк Джорд Парма. И мне показалось, что за все время пребывания на борту он так и не пришел в себя.

– Нетрудно понять – при таком суровом обращении… – с горечью вставил Твер.

– Можно и так! А возможен и расчет на наши благородные порывы и дешевую гордость! Они хотели, чтоб мы проглотили святого червяка и принялись его ретиво защищать. Тем более, что он находится здесь, нарушив все законы – и Терминуса, и Кореллии. Если бы я позволил Парме остаться на борту, то мое поведение означало бы агрессию против Кореллии, а Фонд не имел бы ни малейших юридических оснований для нашей защиты.

• Предыдущая
• 41/55
• Следующая