Алешкина любовь. Простая история. - Метальников Будимир Алексеевич - Страница 6

— А-а, мальчик мой, — подхватил Аркашка, — проговорился! Значит, у тебя тоже это самое — любовь?

И все опять рассмеялись.

— Ерунда все это, — лениво сказал Николай, отсмеявшись. — Про любовь писатели навыдумывали. Нечего им писать, вот и сочиняют. Им же за это деньги платят.

— Неправда! Любовь есть! — воскликнул Алешка.

— Например, у тебя! — с невинным лицом бросил Аркашка.

И парни снова захохотали.

— Как в книжке, да? — спросил Аркашка, заливаясь.

— Ох, умора! — повалился на кровать

Сергей.

— Он… Он… — показывая на Алешку пальцем и давясь смехом, еле выговорил Женя. — Он сам, должно быть, в роман попасть хочет!

И хохот возобновился с новой силой.

Буровая переезжала на новую точку. Впереди шла Аркашкина машина, сзади «МАЗ» с прицепом и цистерной. Снова все машины до отказа были загружены оборудованием и пожитками людей.

Зрелище это довольно занятное.

Поэтому, когда машины подошли к переезду, девушка вышла из дома и с невольным любопытством стала рассматривать их.

Но едва они поравнялись с ней, Аркашка пронзительно свистнул и послал ей воздушный поцелуй, а Сергей, Женя и Николай, как будто только того и ждали, высунулись из фургона и закричали, размахивая руками и кривляясь:

— Эй, рыжая! Привет!

— Поедем с нами!

— Чтоб ухажеру твоему ходить недалеко было!

— Еще получше найдем!

Сергей, смеясь, обернулся к Алешке.

— Да ты хоть поздоровайся!

Алешка забился к самой кабинке, чтоб его не было видно, и умолял их:

— Не надо, ребята! Что вы делаете? Зачем?

Девушка презрительно посмотрела на орущих парней и скрылась в доме. Вдогонку полетел свист.

Алешка опустил голову и, казалось, готов был заплакать от негодования.

— Ну? Чего же ты спрятался? — снова спросил Сергей, возвращаясь на место.

Алешка бросил на него затравленный взгляд и ничего не ответил.

— Нехорошо! — с укоризной сказал вдруг молчавший до сих пор Волков.

— А что особенного? Пошутить уж нельзя? — удивленно спросил Сергей.

— Нехорошо! — повторил Волков. — Девчонка может подумать, что Алешка вам невесть что болтает про нее.

— Подумаешь! — возмутился Женя. — От товарищей нечего скрываться. Вон Колька нам не такое рассказывал! — засмеялся он.

— Ну и свинство это! — звенящим голосом неожиданно сказал Алешка.

— Что-о? — протянул Николай и уставился на него недобрым взглядом.

— Самое последнее дело! — бесстрашно подтвердил Алешка. — Если женщина тебе доверилась — то умри, а не выдавай ее! Порядочные люди о таких делах не болтают.

— Так, значит, я непорядочный? — прищурился Николай и, схватив резиновый сапог, замахнулся на него.

Алешка испуганно прижался к стене.

— Стой! — спокойно остановил Волков руку Николая. — Алешка хоть и помоложе вас, а прав он. Порядочному человеку действительно не к чему болтать о своих успехах.

— А как же товарищество? — загорелся Женя. — Что это за друзья, если они секреты свои от меня имеют?

— А ты не будь бабой, — ухмыльнулся Волков. — Необязательно тебе про всякий секрет знать!

Ребята растерянно переглядывались.

Николай, бросив на Алешку сердитый взгляд, с сожалением отложил сапог…

…Машины сворачивают с большака на еле заметную колею, промытую в траве недавно проехавшей машиной.

…И через некоторое время подъезжают к небольшому искусственному водоему, тому самому, из которого брали воду Алешка с Аркашкой.

На той стороне пруда виднеются строения животноводческой фермы.

Машины останавливаются, все выходят, осматриваются.

— Эге! — радуется Женя и кивает на ферму. — Молоко будет!

— Вода рядом, проложим трубы, качай сколько надо, — замечает Волков.

— Купаться можно! — восклицает Аркашка.

— А вон и бабоньки! — ухмыляется Николай, завидев на той стороне несколько женщин. Они высыпали гурьбой на берег и разглядывают приезжих.

— Здорово, бабоньки! — гаркнул Николай во всю глотку и помахал им рукой.

Женщины зашушукались.

— Ну, что? Сходить на разведку, что ли? Насчет молока, — подмигнул Николай.

— Успеешь! Разгрузиться сначала надо, — остановил его Волков.

— Тогда давай побыстрее.

…И вот идет разгрузка. Николай, обнаженный до пояса, рисуясь и поглядывая на тот берег, где сидят рядочком несколько женщин, бегом стаскивает с машины тяжелые трубы.

— Берегись! — то и дело покрикивает он, и трубы с грохотом укладываются аккуратными рядами.

Остальные натягивают палатку, разбирают вещи с прицепа.

— Ишь, как торопится! И здоров же, дьявол! — восхищенно заметил Женя, поглядывая на Николая.

— Сила есть — ума не надо! — пожал плечами Аркашка.

Женя охотно засмеялся…

Крякая, у берега возились и ныряли утки; мальчишка прогнал через поляну стайку подсвинков.

У воды сидели девчата с фермы, разодетые по случаю выходного дня, и посмеивались, поглядывая на противоположный берег, где расположилась вся бригада.

Кто еще купался, кто просто лежал отдыхая, Лиза стирала. Не видно было только Алешки.

А он, уже искупавшись и переодевшись в чистое, сидел на кровати и разглядывал в маленькое зеркальце пушок над губой.

Вошел приодетый Аркашка, причесываясь на ходу, и протянул руку к зеркалу.

— Дай-ка!

И разглядывая себя в зеркало, задумчиво сказал:

— Пожалуй, надо бы побриться… Неудобно все-таки… Ты сколько раз уже брился?

— Я? Не помню уже. Много, — небрежно ответил Алешка.

— Вообще-то я тоже часто бреюсь, — поспешно сказал Аркашка. — Вот только сейчас подзапустил! — И с солидным видом провел ладонью по щекам, заросшим тонким нежным пухом.

Потом он увидел в открытом Алешкином чемодане несколько книг.

— Книг-то сколько! Дашь почитать?

— Возьми.

Аркашка взял наугад книгу.

— Хм! Пушкин! Ну, это, брат, мы в школе проходили.

Он небрежно отшвырнул томик в сторону и открыл другой.

— Опять стихи, — разочарованно сказал он и больше смотреть не стал, а обратив внимание на Алешкин наряд, оживился:

— А ты тоже с нами на ферму?

Алешка отрицательно покачал головой.

— А чего же вырядился так?

Алешка пожал плечами.

— Неужели обратно на переезд?

Алешка кивнул.

— Так ведь это же километров пятнадцать! А то и больше…

Алешка снова пожал плечами.

— Чудак! Охота тебе в такую даль тащиться. Ведь девчата и тут на ферме есть.

Алешка уничтожающе глянул на него и вышел из палатки. Не на шутку заинтересованный и чем-то смущенный, Аркашка вышел следом.

— Так-таки и пойдешь? Смотри, дождь собирается, и по радио обещали…

Алешка вернулся в палатку и вышел с плащом.

— Сапоги бы надел, — заметил Аркашка.

— Пожалуй, — согласился Алешка и, вернувшись в палатку, стал переобуваться.

Аркашка, последовавший за ним, с любопытством смотрел на него.

— Что же, — со странной для него робостью спросил он. — Выходит, и вправду у тебя… любовь?

Алешка, удивленный необычностью его тона, посмотрел на Аркашку и словно заколебался, не зная, как ему ответить, но недоверие, ставшее уже привычным, заставило его небрежно процедить:

— Тебе-то что?

— Нет, я по-хорошему, не для смеха, — смущенно сказал Аркашка.

— А, что вы понимаете! — вздохнул Алешка… И впервые он посмотрел на него, как старший смотрит на младшего, усмехнулся и вышел из палатки.

Аркашка опять вышел за ним и долго смотрел ему вслед.

Обернулись и Белогоров с Волковым, сидящие возле своей палатки, и тоже проводили его глазами.

— Кажется, это серьезней, чем мы предполагали, — заметил Белогоров.

— Что ж, дело молодое, — задумчиво ответил Волков.

Увидели его и на берегу пруда.

— Гляньте-ка! — привстал Женя. — Никак, он опять на переезд снарядился?