Парад обреченных (СИ) - Печёрин Тимофей - Страница 8

Шея у монаха оказалась могучей, можно сказать бычьей. Да и ткань рясы была достаточно толстой, чтобы задержать легкое лезвие. Но не остановить! А когда монах взревел в агонии, захлебываясь кровью, я уже подскочил на ноги. И с ножом ринулся на второго монаха.

Ему я успел разве что оцарапать руку, сжимавшую дубинку. Не так уж мало, все равно ущерб для боеспособности. Но и не столь много, как того мне хотелось. Потому что в следующее мгновение сразу два монаха атаковали меня со спины. Обрушив дубинки на мою несчастную голову.

Хотя нет, не на мою — Кифа. Я же поспешил покинуть его обреченное тело. После чего насладился несколькими мгновениями, когда монахи дружно принялись пинать неверного союзника. Остановил их инквизитор-колобок, оказавшийся отнюдь не глупым.

— Да оставьте вы… хватит, — велел он строго, — не понимаете что ли? Наверняка тут без дьявола не обошлось.

И сопроводил свои слова движением, которое лично мне напомнило набившую оскомину «зигу» из моего мира. Приложил ладонь с растопыренными пальцами сперва к сердцу, потом ко лбу.

Я же поспешил убраться восвояси. То есть в трапезную «Кирки и лопаты». А еще точнее — в тело Вилланда. Сразу почувствовавшего мое возвращение.

Дела, кстати, у моих спутников складывались не лучшим образом.

— Поймите, ничего личного, — словно оправдывался перед ними хозяин таверны, — но вам придется отсюда уйти. За одну ночь у вас уплачено, так что я согласен подождать до утра. Но не более. И ни за какие деньги. Все-таки инквизиция — не лучшие соседи для моего заведения.

Вилланд и Эдна слушали его молча. И с изрядно помрачневшими лицами.

Но откуда не ждали, приходит не только беда. Как оказалось — спасение тоже! К хозяину таверны и его нежеланным постояльцам подошел Ивар.

— Этот человек помог мне, — заявил он, становясь рядом с Вилландом, — помог облегчить душу… просто чудо сотворил. Не то я бы так и гнил здесь заживо. Пивом захлебываясь.

— Ну и? — непонимающе вопрошал хозяин, уперев руки в бока.

— Покажи им потайной ход, Дэр. Я же знаю, видел. Да и не только я. Покажи, ну чего тебе стоит. Так они и из таверны уйдут — и в лапы монахов не угодят.

— Ладно, — держатель таверны вздохнул, — будет вам ход. Идемте за мной, в подвал. Хотя стоп… сперва третьего с собой прихватите. Ну, с вами ведь еще старик был.

С Вилландом они остались ждать. В то время как Эдна отправилась в снятую комнату за Аль-Хашимом.

— Деньги за ночлег я вам не верну, — не мог не внести ясность в этом вопросе хозяин, — считайте это платой за раскрытие одной из тайн этого места. Как и вообще главного секрета Ларны.

— Жизнь дороже, — пожал плечами охотник.

Со времен основания поселка Вольных Рудокопов его жители не только глубоко вгрызлись в породу близлежащих гор. Они и землю под самой Ларной успели изрыть не хуже матерых кротов.

И вот теперь под поселком вились и петляли многочисленные туннели, коридоры, ходы и лазы. Целый лабиринт. Конечно же, в большинстве своем эти подземные тропинки уходили в горы. Там они соединялись со штольнями рудников, плавно в них перетекая. И отчасти облегчали транспортировку руды.

Однако имелось под Ларной и несколько туннелей, что уходили еще дальше. Тянулись под горами, пронизывая их — и выводили в чужие земли. Эти-то туннели считались для поселка чем-то вроде последнего козыря. Давая надежду на спасение даже при самом безнадежном раскладе.

Благодаря им Ларна пережила не одну осаду. Окруженный скалами, поселок совершенно не нуждался в крепостной стене. А пару относительно узких проходов во внешний мир оборонять было проще простого. Однако любую оборону можно было сломить измором. Сломили бы, наверное, и Вольных Рудокопов… если б не подземные дороги. По ним то из Эльвена, то из Остенвинда или Королевских земель порой проходили целые караваны с провизией. Чтобы вернуться обратно с грузом железной руды.

Так уж устроен мир: когда у тебя есть враг, то и друзья вскорости сыщутся. Будучи врагами твоего врага.

Еще, если верить одной легенде, подземный лабиринт позволил Ларне пережить нашествие кочевников, прозванных «степными шакалами». О том, чтобы принять бой с ордой кочевников, не могло быть и речи. Те смахнули бы немногочисленных защитников поселка, глазом не моргнув. В крайнем случае могли бы завалить трупами.

Однако явившись в ущелье, «шакалы» застали в нем покинутые дома, из которых было вынесено все мало-мальски ценное. И брошенные рудники, в которых никто не работал.

Кочевники не знали, что жители Ларны заблаговременно укрылись в подземельях под поселком. Прихватив с собой деньги, вещи и запас еды. Поэтому, овладев очередным поселением на своем пути, кочевники так и не смогли отвести душу в полной мере. Нечего там было им грабить, некого насиловать и убивать.

Ограничились тем, что сожгли половину домов. Каменные, они, кстати, разгорались с неохотой. А уже на следующий день орда потекла дальше, вглубь Фьеркронена. Чтобы в течение нескольких лет частично погибнуть, частично рассеяться в чужой земле. Превратившись в мирных землепашцев и скотоводов.

Не один век минул с той поры. И сильные соседи убедились, что пытаться покорить, поработить Вольных Рудокопов — занятие безнадежное. Торговать-то выгоднее оказалось.

Так что мало-помалу значимость подземных дорог и убежищ померкла и в глазах самих ларнцев. Сделавшись чем-то вроде памятника героям давней войны. Ну или пророчества о Конце Света. Которое, конечно, пугает кого-то, а кому-то вселяет надежду. Но исполнение оного слишком удалено по времени от дня сегодняшнего. Так что принимать его близко к сердцу ни к чему. Несерьезно как-то.

Тем не менее, о тайных ходах под Ларной помнили. Так, на всякий пожарный. И память эта теперь пригодилась. В деле помощи хоть не самим жителям поселка, но вызывающим сочувствие чужакам.

Возможно, Эдна, Вилланд и Аль-Хашим были не первыми и не последними, кому удалось уйти от преследования благодаря ларнским туннелям. Не исключено даже, что Вольные Рудокопы за определенную плату помогали удирать и скрываться беглым преступникам. Что считались таковыми для короля, графа, их вассалов. Но уж никак не для жителей поселка, живущего по своим законам.

Вернемся однако к трем беглецам, коих за порогом таверны ждали посланцы инквизиции. Аль-Хашим, как оказалось, успел задремать, притомившись с дороги. И потому необходимость снова отправляться в путь его, мягко говоря, не обрадовала. Даром, что иного способа оторваться от погони не было.

«Эх, — не удержался от ворчания алхимик, узнав, что инквизиция не забыла о нем и едва не достала, — будь тут необходимые условия и ингредиенты… я бы мог сварить Зелье Невидимости. Или Зелье Неуязвимости… будь у меня нужные ингредиенты. И тогда…»

Что тогда — ни сам Аль-Хашим толком не объяснил, ни спутники его не поинтересовались. Ведь что толку мечтать о заведомо недоступном? Труд алхимика сложен. Не зря же ему в свое время понадобилась целая лаборатория. Отдельное помещение, причем немаленькое, куча сосудов и материалов. К тому же ингредиенты, коими грезил старик, наверняка встречались редко и были жутко дороги. Не то бы все кому не лень могли по доступной цене стать хоть невидимыми, хоть неуязвимыми. Пускай и на ограниченное время.

«За нас не волнуйтесь, — зачем-то напутствовал Вилланда и его спутников Ивар, — ту шайку в рясах мы отсюда выкинем. Всей Ларной. Если под ногами путаться будут. А то на кой ляд нам такие гости? Хлеб разделить с нами брезгуют, угрожают».

Голос его звучал по-боевому бодро, уверенно и даже как-то весело. Глаза блестели. А от былой горечи и безысходности не осталось следа.

Попрощавшись с Иваром, трое беглецов в сопровождении хозяина «Кирки и лопаты» направились первым делом в подвал. Ну или в погреб, а может, подпол. Просторное, с каменными стенами и деревянными подпорками, помещение. Где наверняка было бы темно, не возьми держатель таверны с собой свечу.