Торговец плотью - Пратер Ричард Скотт - Страница 1

Тони увидел девушку, когда она выскочила из дверей “Зеленой комнаты” и зашагала по Сатер-стрит в противоположную от него сторону. Что-то в ее облике пробудило у него смутные воспоминания, и он медленно последовал за ней, наблюдая за колыханием черной юбки над ее приятно округленными икрами и плавным игривым покачиванием ее соблазнительных ягодиц. Девушка вдруг остановилась и прикурила сигарету, повернувшись к нему вполоборота, и в свете уличного фонаря он разглядел ее юное личико, пухлые алые губы и прямые темные брови. И Тони вспомнил – Мария, Мария Казино.

Они практически выросли вместе в Сан-Франциско, на Говард-стрит. Тони ухмыльнулся, вспомнив, как в первый раз – ему было всего тринадцать, а ей четырнадцать – они с Джо и Уайти Коваксом затащили Марию в дом Ковакса, когда там не было его родителей. Случилось это приятное приключение семь лет назад. Пути их разошлись, и, насколько Тони помнил, последний раз они виделись где-то года три назад. Он оглядел ее с ног до головы своими узкими глазами. Черт, в то время она еще не была такой фигуристой и привлекательной, как сейчас.

Мария стояла примерно в десяти футах от входа в “Зеленую комнату”, попыхивая сигаретой. Тони не сводил с нее глаз, проходя мимо дверей, и поэтому не заметил вывалившегося на улицу качающегося амбала, пока тот с размаху не врезался в него. Тони резко дернул головой, раздраженно глянул на пьяного, но ничего не сказал и пошел дальше. Парень схватил его за руку.

– Эй! – прорычал он. – Поосторожней!

Мария повернулась и поспешно зашагала в направлении к Пауэлл. Тони смерил взглядом пьяного – около шести футов ростом, массивный, с опухшим красным лицом. От него несло пивом и виски.

– Отпусти-ка руку, – спокойно сказал Тони. – И убирайся, ты, пьянь рваная!

Парень не отпускал его и злобно, нарываясь на скандал, рявкнул:

– Шпана проклятая! Смотри, куда прешь! Сукин сын, разуй…

В свои двадцать Тони дорос до пяти футов десяти дюймов, а его вес был сосредоточен в основном в крепких мускулистых руках и ногах и в мощных плечах. Тони уперся раскрытой правой ладонью в грудь пьяного, ухватил его за пиджак, белую рубашку и узкий галстук и с легкостью притянул к себе массивного и явно тяжелее его мужика. Он не произнес ни слова, но его глаза сузились в щелочку, а губы сжались в тонкую твердую полоску. Ярость охватила Тони, у него возникло сильное желание врезать ублюдку как следует, а то и надраить его красной мордой шершавый тротуар.

Его намерение явственно проступило в выраженном лице, губах и глазах, в набухших желваках тяжелой челюсти. Очень тихо, но жестко Тони произнес хлесткую, как удар, фразу. У пьяного плеснулся в глазах страх, и он отнюдь не воинственно забормотал:

– Послушай, парень, ты того… давай забудем. Отпусти-ка меня…

Тони медленно разжал пальцы, оттолкнул забулдыгу. Пьяный обошел Тони, не спуская глаз с его свирепого лица, и заторопился прочь.

Тони посмотрел в сторону Пауэлл и увидел медленно идущую Марию. Он поспешил вслед за ней, нагнал на углу перекрестка и осторожно коснулся ее руки. Девушка остановилась и повернулась к нему с привычной улыбкой готовности на губах.

– Привет, детка, – поздоровался Тони. – Где это ты пропадала?

– Тони! – Ее улыбка осветила лицо радостью, и она порывисто сжала его руку. – Тони Ромеро! А ты откуда тут взялся?

Она и в самом деле выглядела потрясно. Коротко стриженные темно-каштановые волосы обрамляли бледное лицо, большие карие глаза казались почти черными на фоне белой кожи…

Губы ее были красны и чуть припухли, а мелкие ровные белые зубы сверкали в искренней улыбке.

– Только что засек, как ты выходила из “Зеленой комнаты”. Чертовски рад тебя видеть. Выглядишь ты классно!

– Ха, Тони! – заговорила она. – Где же ты пропадал? Не видела тебя целую вечность.

– Да бродил по свету. Я не живу на старом месте. Уже года два, как выбрался из трущоб. И знаешь, давненько не встречал никого из нашей шайки. А ты что поделываешь, подруга?

Мария глубоко затянулась сигаретой и швырнула ее в сток.

– Да то то, то се. Я тоже уже не живу там, где раньше.

Тони бросил взгляд на свои дешевые часы. Второй час ночи.

Считай, уже утро воскресенья.

– Пойдем, – предложил он, – я тебя угощу. Ты свободна?

– Вся ночь впереди, Тони, – рассмеялась Мария.

– Отлично. – Тони взял ее под руку и повел обратно по Сатер-стрит. – Мне тоже нечего делать. – Он подмигнул. – Так что составь мне компанию.

– С удовольствием, Тони. – Мария повисла на его локте и залепетала что-то о старых добрых временах, пока они шли к ближайшему бару – “Зеленой комнате”.

Когда они подошли к бару, Мария глянула на входную дверь и нерешительно остановилась:

–Ой! Я и не знала, что ты меня сюда ведешь. Давай пойдем куда-нибудь в другое место, а?

– А чем здесь плохо? Тут есть удобные темные кабинки, – возразил Тони.

– Нет… Я тебе потом объясню. Не нравится мне это заведение.

– Да брось ты, детка. Выпьем по стаканчику, и ты мне расскажешь о себе. – Тони потянул ее за руку, и она, посопротивлявшись немного, последовала за ним. – Потом заглянем еще куда-нибудь, если у нас останется время, – добавил он.

Нахмурившись, явно колеблясь, Мария вошла вместе с ним в бар.

“Зеленая комната” оказалась небольшим заведением. Вдоль правой стены протянулась стойка с несколькими высокими табуретами, слева располагались ряды кабинок со столиками.

Человек двенадцать, в большинстве своем мужчины, сосредоточенно трудились над выпивкой.

Сделали заказ; Мария помолчала немного и, опустив смущенно взгляд, спросила:

– Ну и что ты об этом думаешь, Тони?

– О чем?

– О том, чем я занимаюсь.

– Я знаю, что ты славная девушка, Мария.

– Скажи честно, Тони. Мы ведь давно знакомы. Тебе… ну, тебе на это наплевать?

Он скосил на нее глаза и задумался. “А и правда, – задался он вопросом, – как я к этому отношусь?” Тони припомнил те времена, когда он и другие ребятишки развлекались с ней в пустом доме Ковакса и в других местах. И она была в их компании далеко не единственной. Что ж, теперь Мария брала за это деньги – вот и вся разница.

Тони посещал раза три-четыре публичные дома, хотя, правда, года два обходил их стороной. Не то чтобы он видел в этом что-то зазорное, просто ему не нравилось платить за показную страсть. Если он хотел провести время с женщиной, то только потому, что желал ее, а она – его.

– Ну так что?

– А? О, даже не знаю, Мария. Не вижу, признаюсь, ничего страшного. Ты смотришься как и раньше – только раз в десять привлекательнее.

Глядя на нее, Тони вновь подумал, что она стала настоящей красоткой. Выглядит внешне чуть ли не стеснительной девственницей. Вот только тело у нее вполне женское, с богатыми формами, манящее. Он вдруг как бы воочию представил, сколько мужчин целовало и ласкало ее тело, наслаждалось им, пускало слюни на ее пухлые губы. И это нисколько не задело его, разве что вызвало некоторую неприязнь к длинной веренице похотливых самцов.

Они помолчали, пока официант подавал напитки. Затем она поставила локти на столик и доверительно наклонилась к нему:

– Тони, Тони, знаешь ли, что ты отличный парень? Ты-то уж никому не дашь спуску, а? Ты всегда был таким. Я тебя считала сильным и добрым, помнишь? Ты всегда мне нравился.

Тони рассмеялся:

– Ты еще говаривала, что балдеешь от меня, детка.

– Ага. – Несколько секунд она с интересом смотрела на него. – Может, я так и не отделалась от этого чувства до сих пор, веришь?

– Отделалась, отделалась, не заливай. Не рассказывай дяде сказок.

Они решили заглянуть еще куда-нибудь. Прикончив напитки, снова вышли на Сатер-стрит. Ночь стояла прохладная, воздух свеж и бодрящ, свободный от смога. Мария привычно прижалась к Тони, они прошли до Пауэлл и повернули направо, в сторону Маркит-стрит.