Волки Кальи - Кинг Стивен - Страница 81
- Предыдущая
- 81/168
- Следующая
Она направилась к амбару. Когда до пугал, охранявших ворота, оставалось пятьдесят ярдов, Роланд коснулся руки Маргарет, остановив ее.
— Нет. — Она покачала головой. — Слишком далеко.
— Я видел, как ты бросала тарелку и с большего расстояния, — возразил Эйзенхарт, а когда она бросила на него сердитый взгляд, добавил: — Да, видел.
— Может, и видел, только тогда рядом не стоял стрелок из рода Эльда, — фыркнула она, но не сдвинулась с места.
Роланд подошел к амбару, снял с одного из пугал, того, что стояло слева, голову, лыбящуюся тыкву, вошел в амбар, без труда нашел секцию с картофелем, взял картофелину, вышел из амбара, положил на плечи пугала взамен тыквы. Поскольку размерами пугало не уступало человеку, контраст между головой и туловищем получился разительный. Теперь пугало напоминало карнавального уродца.
— О, Роланд, нет! — закричала Маргарет. — У меня не получится! Я не смогу!
— Я тебе не верю. — Стрелок отступил в сторону. — Бросай.
На мгновение подумал, что орису она не бросит. Маргарет огляделась в поисках мужа. Если б Эйзенхарт стоял рядом, она точно сунула бы тарелку ему в руки, а сама бросилась в дом, не думая, порежется он или нет. Но Воун Эйзенхарт уже отошел к ступенькам крыльца. Мальчишки стояли у него за спиной, Бенни Слайтман улыбался, зато Джейк пристально наблюдал за ней, сдвинув брови, чтобы ничего не упустить.
— Роланд, я…
— Хватит, миссас. О прыжках ты все говорила правильно, но теперь я хочу посмотреть, не расходятся ли у тебя слова с делами. Бросай.
Она отпрянула, глаза широко раскрылись, словно ей отвесили оплеуху. А потом повернулась к пугалу, занесла правую руку над левым плечом. Последние лучи заходящего солнца окрасили тарелку в багрянец. Губы Маргарет превратились в тонкую белую линию. На мгновение мир застыл.
— Риса! — яростно, пронзительно выкрикнула она и выбросила руку вперед. Пальцы разжались, указательный вытянулся вдоль линии, по которой полетела тарелка. Из всех находившихся во дворе (в том числе и трех ковбоев, остановившихся посмотреть, как хозяйка бросает орису) только Роланду хватило остроты глаз, чтобы проследить за полетом тарелки.
«Точный бросок! — радостно подумал он. — Очень точный!»
Тарелка с низким воем летела над утоптанной землей двора. Менее двух секунд потребовалось для того, чтобы достичь цели. Картофелина развалилась на две половинки, одна упала на землю у правой руки чучела, вторая — у левой. Сама же ориса вонзилась в воротину.
Мальчишки издали восторженный крик. Бенни вскинул раскрытую ладонь, как научил его новый друг, Джейк звонко хлопнул по ней второй ладонью.
— Отличный бросок, сэй Эйзенхарт! — крикнул Джейк.
— Отличное попадание! Спасибо тебе! — добавил Бенни.
Роланд заметил, как разошлись губы женщины, обнажая зубы, когда она услышала эту искреннюю похвалу, — совсем как у лошади, увидевшей змею.
— Мальчики, на вашем месте я бы ушел в дом, — сказал он.
На лице Бенни отразилось недоумение. Джейк еще раз взглянул на Маргарет Эйзенхарт и все понял. Ты делаешь, что следует… а потом до тебя доходит, что ты сделал.
— Пошли, Бен, — бросил он.
— Но…
— Пошли. — Он взял своего нового друга за руку и потянул к кухонной двери.
Роланд позволил женщине постоять несколько секунд, чтобы она пришла в себя. На ее щеках еще горели пятна румянца, но в остальном лицо побелело, как молоко. Стрелок подумал: она изо всех сил старается побороть тошноту.
Подошел к воротине амбара, схватился за сектор орисы с тупой кромкой, потянул на себя. Удивился, сколь большое усилие пришлось приложить, прежде чем тарелка шевельнулась и наконец ее удалось вытащить. Он принес тарелку Маргарет со словами:
— Твой инструмент.
Поначалу она орису не взяла, зато бросила на Роланда полный ненависти взгляд.
— Почему ты насмехаешься надо мной, Роланд? Как ты узнал, что Воун взял меня из клана Мэнни? Скажи нам, прошу тебя.
Помогла, конечно, роза, прикосновение к ней усилило интуицию, помогло и лицо Маргарет, в котором было немало общего с лицом старика Хенчека. Но он не собирался объяснять этой женщине, каким путем и откуда попадали к нему те или иные сведения. Поэтому просто покачал головой.
— Я этого не знал. И не насмехался над тобой.
Маргарет Эйзенхарт ухватила Роланда за шею. Сухой, жаркой ладонью. Наклонила ухо к своему перекошенному рту. Он будто уловил запах всех кошмаров, мучивших ее с того момента, как она решила покинуть своих близких ради крупного ранчера Кальи Брин Стерджис.
— Я видела, как вчера вечером ты говорил с Хенчеком. И еще будешь говорить с ним? Будешь, не так ли?
Роланд кивнул, завороженный ее хваткой. Невероятной для такого миниатюрного тела силой. Она шумно дышала ему в ухо. Неужто лунатик таился внутри каждого, даже в такой вот женщине? На этот вопрос Роланд не знал ответа.
— Хорошо. Я говорю спасибо тебе. Передай ему, что Маргарет из клана Красной тропы прекрасно живет со своим любимым, ага, прекрасно. — Хватка стала еще крепче. — Передай ему, что она ни о чем не сожалеет! Сделаешь это для меня?
— Да, леди, будь уверена.
Она выхватила у него тарелку, не боясь порезаться об острую кромку. С тарелкой явно почувствовала себя увереннее. Посмотрела на него полными слез глазами.
— Ты говорил с моим отцом о Пещере? О Пещере двери?
Роланд кивнул.
— С чем ты пришел к нам, ты, несущий смерть человек с оружием?
Подошел Эйзенхарт. С тревогой глянул на жену, которая ради него ушла из привычного ей мира. Какое-то мгновение она смотрела на него, словно видела впервые в жизни.
— Я делаю только то, что велит ка, — ответил Роланд.
— Ка! — воскликнула Маргарет, ощерившись, лицо вдруг стало злобным, пугающим. — Отговорка всякого возмутителя спокойствия. И ты ничем не отличаешься от прочих!
— Я делаю, что велит ка, и то же будешь делать ты.
Маргарет смотрела на него, словно не понимая слов. Роланд оторвал жаркую руку от своей шеи, сжал ее, мягко, не до боли.
— И то же будешь делать ты.
Секунду-другую она держала его взгляд, потом опустила глаза.
— Ага, — пробормотала. — Ага, как и мы все. — Вновь решилась посмотреть на него. — Ты передашь Хенчеку мои слова?
— Ага, леди, я же обещал.
На дворе, где с каждым мгновением сгущалась ночь, воцарилась тишина, нарушаемая разве что далекими криками расти. Трое ковбоев по-прежнему стояли у загона с рабочими лошадьми. Роланд направился к ним.
— Добрый вечер.
— Надеюсь, все у тебя хорошо, — приветствовал его один из них, коснувшись лба.
— Пусть все будет еще лучше, — ответил Роланд. — Миссас бросила тарелку и бросила хорошо, мы говорим спасибо, да?
— Мы говорим спасибо ей, — согласился другой ковбой. — Рука у миссас крепкая, глаз острый.
— Острый, — кивнул Роланд. — И вот что я вам сейчас скажу. Слушайте меня внимательно, прошу вас.
Ковбои недоуменно уставились на него.
Роланд вскинул голову, улыбнулся небу, вновь посмотрел на них.
— Вам, возможно, захочется поговорить об этом. Рассказать, что вы видели.
Они не сводили с него глаз, не желая признаться, что такое желание у них, конечно же, возникло.
— Проговоритесь — я убью вас всех, — добавил Роланд. — Вы меня поняли?
Эйзенхарт коснулся его плеча.
— Роланд, право же…
Стрелок сбросил его руку, не оглядываясь.
— Вы меня поняли?
Ковбои кивнули.
— Вы мне верите?
Они вновь кивнули. На лицах читался страх. Роланда это порадовало. У них были основания для испуга.
— Скажите: спасибо тебе.
— Мы говорим спасибо тебе, — ответил один. Его прошиб пот.
— Ага, — ответил второй.
— Большое-большое спасибо, — ответил третий, нервно сплюнув табачную жвачку.
Эйзенхарт предпринял вторую попытку:
— Роланд, послушай, я прошу…
Но Роланд не слушал. В голове одна за другой возникали идеи. Внезапно он понял, что надо делать. Во всяком случае, что надо делать на этой стороне.
- Предыдущая
- 81/168
- Следующая
