Волки Кальи - Кинг Стивен - Страница 66

• Предыдущая
• 66/168
• Следующая

Запах исчез. Синее свечение вокруг шеи исчезло. И маленькие точки, следы укусов, тоже исчезли. Но я их видел. И не имело смысла спрашивать, с кем он был, когда и где. Вампиры, даже третьего типа, а может, именно третьего типа, располагают средствами защиты. В их слюне, как и у пиявок, содержатся вещества, которые препятствуют свертыванию крови. Поэтому она льется потоком. Вещества эти обладают также анестезирующим эффектом, и если ты не видишь, что эта тварь впилась в тебя, то и не догадываешься, что происходит. Слюна вампиров третьего типа вызывает у их жертв и краткосрочную амнезию.

Я как-то выкрутился. Сказал, что закружилась голова, свалил на то, что пришел с холода и из темноты, а попал в жару, яркий свет, шум. На какие-то мгновения потерял ориентацию. Он принял мое объяснение, но попросил меня не напрягаться. «Ты для нас слишком ценен, чтобы мы могли потерять тебя, Дон». И тут он меня поцеловал. Сюда. — Каллагэн коснулся изуродованной рукой правой щеки. — Выходит, я солгал, говоря, что ничего плотского между нами не было, не так ли? Один раз он меня поцеловал. Я до сих пор помню все ощущения. Даже покалывание от его усов… здесь.

— Мне тебя очень жалко, — вырвалось у Сюзанны.

— Спасибо, милая — ответил он. — Если б вы знали, как дороги мне такие слова. До чего приятно встретить сочувствие человека из своего мира. То же самое, наверное, испытывает изгнанник, получив вдруг весточку из дома. То же чувство вызывает глоток родниковой воды у того, кому долгие годы приходилось пить ее из бутылок. — Он наклонился вперед, взял руку Сюзанны в свои, улыбнулся. Эдди показалось, что улыбка какая-то натянутая, неискренняя, и внезапно у него возникла жуткая идея. А вдруг отец Каллагэн учуял запах подгоревшего лука и горячего металла? Увидел синее сияние, не на шее, а вкруг живота, как пояс?

Эдди взглянул на Роланда, но помощи не получил. Лицо стрелка оставалось бесстрастным.

— У него был СПИД, не так ли? — спросил Эдди. — Какой-то гей, вампир третьего типа, укусил твоего приятеля и заразил его.

— Гей, — повторил Каллагэн. — Ты хочешь сказать мне, что это глупое слово… — Он не договорил, покачал головой.

— Да, — ответил Эдди. — «Рэд Сокс» не стали чемпионами, а гомики — это геи.

— Эдди! — воскликнула Сюзанна.

— Слушай, ты думаешь, легко быть человеком, который покинул Нью-Йорк и забыл выключить свет? Будь уверена, нелегко. И, позволь мне сказать, меня не покидает ощущение, что я тоже отстал от жизни. — Он повернулся к Каллагэну. — В любом случае именно это с ним и случилось, не так ли?

— Думаю, да. Вы должны помнить, что я тогда многого не знал, а то, что знал, старался забыть. Очень старался. Первого вампира, первого «слабенького», я увидел в кинотеатре на неделе между Рождеством и Новым, 1976-м, годом. — Вновь с его губ сорвался смешок. — И теперь, вспоминая об этом, скажу, что кинотеатр назывался «Гейэти»[40]. Разве это не удивительно? — Он помолчал, в некотором недоумении оглядев лица стрелков. — Похоже, нет. Вы вот совершенно не удивились.

— Совпадения отменены, сладенький, — объяснила Сюзанна. — Наша жизнь больше похожа на реальность, которую создавал в своих книгах Чарльз Диккенс.

— Я тебя не понял.

— И не надо, сладенький. Продолжай. Рассказывай свою историю.

Старику потребовалось мгновение, чтобы вспомнить, на чем он остановился.

— Я встретил моего первого вампира третьего типа в конце декабря 1975 года. За три месяца прошедших, пока я увидел синее свечение вокруг шеи Люпа, я сталкивался еще с пятью или шестью. Только одного увидел с добычей. В одном из проулков Ист-Виллидж. Он, вампир, стоял вот так. — Каллагэн поднялся и продемонстрировал позу вампира, уперся ладонями в невидимую стену. — Второй мужчина, жертва, был между его рук, лицом к нему. Со стороны могло показаться, что они разговаривают. Целуются. Но я-то знал, знал, что происходит.

Другие… двоих я видел в ресторанах, они ели в одиночестве. Светились их руки, лица… свечение на губах напоминало размазанный черничный сок. И их окутывал запах подгоревшего лука. — Каллагэн коротко улыбнулся. — Я вдруг заметил, как схожи мои описания. Должно быть, потому, что я не стараюсь описать их конкретные черты, а, наоборот, постоянно отмечаю общее. Пытаюсь понять. До сих пор пытаюсь понять, как мог существовать еще один мир, тайный мир, все время рядом с тем миром, который я знал всегда.

«Роланд прав, — подумал Эдди. — Без воздействия Черного Тринадцатого тут не обошлось. Каллагэн этого не знает, но это так. Следует ли из этого, что он — один из нас? Часть нашего ка-тета?»

— Я увидел одного в очереди в «Марин мидленд банк», где у «Дома» был свой счет. Днем. Я стоял к окошечку «Депозиты». Женщина — к окошечку «Снятие денег со счета». Свечение окутывало ее. Она заметила, что я смотрю на нее, и улыбнулась. Ничего не боясь. Флиртуя. — Пауза. — Намекая на возможный секс.

— Ты их видел благодаря попавшей в тебя крови демона-вампира, — кивнул Роланд. — А они знали о тебе?

— Нет, — без запинки ответил Каллагэн. — Если б смогли засечь меня, вычислить, моя жизнь не стоила бы и цента. Я видел, что случилось с Люпом, знал, что он стал жертвой вампира. И они тоже это видели. Унюхивали. Возможно, слышали колокольца. Они метили свои жертвы, чтобы другие могли слететься на них, как мотыльки на свет. Или собаки, которым всегда хочется обоссать один и тот же телеграфный столб.

Я уверен, что в тот мартовский вечер Люпа укусили впервые, потому что никогда раньше свечения вокруг его шеи не видел… или следов от укусов, смахивающих на порезы от бритвы. Но потом его кусали многократно. Наверное, влиял и характер нашей работы, может, их притягивал наш контингент. Нравилась вампирам кровь, сдобренная алкоголем. Может, они от нее балдели. Кто знает?

В любом случае именно из-за Люпа я впервые убил. Первого из многих. Произошло это в апреле…

Апрель, и в воздухе наконец-то запахло весной. Каллагэн в «Доме» с пяти часов, сначала заполняет чеки, чтобы оплатить полученные счета, потом идет на кухню. Готовит фирменное блюдо, которое называет жаркое из жаб с клецками. На самом деле в жаркое идет говядина, но ему нравятся колоритные названия.

Попутно он моет освобождающиеся большие металлические кастрюли, не потому что в этом есть необходимость (на недостаток кухонной утвари в отличие от многого в «Доме» не жалуются), но так учила его мать: на кухне нельзя оставлять ничего грязного.

Одну из кастрюль несет к двери черного хода, прижимает к бедру, другой рукой поворачивает ручку. Выходит в проулок, с тем чтобы вылить мыльную воду в канализационную решетку, и останавливается. Это зрелище он уже видел в Виллидж, но тогда двое мужчин (один — спиной к стене, второй — перед ним, наклонившись вперед, упираясь ладонями в кирпичи по обе стороны головы первого) воспринимались скорее как тени. Этих он видит совершенно отчетливо, в свете из дверного проема: мужчину, что стоит спиной к стене и вроде бы спит, склонив голову набок, открывая шею, Каллагэн знает.

Это Люп.

И хотя, распахнув дверь, Каллагэн ярче освещает эту часть проулка, даже не пытаясь скрыть своего появления, более того, он напевает песню Лу Рида «Прогуляйся по диким местам», — парочка его не замечает. Оба в трансе. Мужчина, что стоит перед Люпом, выглядит лет на пятьдесят, в костюме, при галстуке. Рядом с ним, на брусчатке проулка, стоит дорогой «дипломат», какие продаются в бутике «Марк Кросс». Голова мужчины наклонена вперед. Открытые губы плотно прижаты к правой стороне шеи Люпа. Что там проходит? Яремная вена? Сонная артерия? Каллагэн не помнит, да и значения это не имеет. Колокольца на этот раз не звенят, но запах бьет с такой силой, что мгновенно начинают слезиться глаза, а из носа потекло. Обоих мужчин окружает темно-синее свечение, и Каллагэн видит, как оно ритмично пульсирует. «Это их дыхание, — думает он. — Их дыхание вызывает эти пульсации. То есть свечение действительно существует».

• Предыдущая
• 66/168
• Следующая