Прилив (СИ) - Прусаков Андрей - Страница 8

• Предыдущая
• 8/82
• Следующая

Предупреждающий крик Москаля заставил юношу остановиться. Волод оглянулся и с ужасом увидел раздвоенный плавник, идущий следом за ними. Быстрее! Он порядком устал, но близость опасности заставила руки бить по воде с удвоенной силой. Вот они, камни, совсем близко!

Плывший первым Мих уже взбирался на камни. С его одежды потоками струилась вода. Вот он протянул руку Геру — четвертому из охотников, и тот поднялся над водой.

— Давай, Волод, давай! — крикнул Мих. — Быстрее!

Волод уже не оборачивался — было слишком страшно. Он просто молотил руками и ногами по воде, стараясь плыть как можно быстрее, но этого было недостаточно, судя по крикам уже взобравшегося на черные камни Москаля:

— Еще быстрей, Волод! Оно за тобой!

Мих и Гер спустились к самой воде, протягивая юноше руки. Волод не видел опасности, но по их лицам читал все. Внутри тела натянулась и вибрировала струна, один удар — и она оборвется навсегда. Он услышал странный звук: то ли фырканье, то ли бульканье, и понял, что пасть зверя открылась, чтобы проглотить его.

— Давай, Волод!! — крикнул Мих. Рискуя поскользнуться и упасть в воду, вожак спустился еще ниже и выхватил меч. Вода доходила ему до пояса, так что бить мечом было удобно, но и водная тварь могла маневрировать в родной стихии.

Задыхаясь, Волод из последних сил протянул руку Геру, охотник рывком втащил его на камни и поволок по ним, отбивая ребра. Пусть, лишь бы подальше от воды, подумал Волод. Он услышал яростный крик Миха и глухой утробный рык зверя.

Гер оставил его на песке и поспешил к Миху, но вожак самостоятельно выбрался на камни.

— Показал, что у нас тоже есть зубы! — криво усмехнулся Мих, засовывая меч в ножны. — Оставил отметину на шкуре!

— Еще немного — и быть Володу без ног, — спокойно прокомментировал Гер. — Повезло ему.

О своем вкладе в спасение он промолчал.

Волод сидел ни жив, ни мертв, понимая, что чудом избежал смерти.

— Молодец, что не бросил сеть, — похвалил Мих, снимая с впавшего в столбняк Волода моток с сетью. На самом деле Волод о ней просто забыл, а если бы вспомнил — бросил бы все: и сеть и нож, только бы уйти от жуткого чудовища! Он ничего не ответил, да и не мог — слишком сильно стучали зубы.

— Ничего, отойдет, — хлопнул парня по плечу Гер. — Зато теперь знаем, почему рыбы нет.

Мих не разделял его радости:

— Нам не повезло. Такой зверь распугает всю рыбу вокруг.

— И теперь мы не уйдем отсюда до отлива, — поддержал его Москаль. — Он будет поджидать нас. Зазеваешься и — оп! Надвое перекусит!

Он хохотнул, и Волод не понял, что здесь смешного. Они попали в ловушку. Сами забрались в нее, как безмозглые придонные твари забираются в ловушку Прича.

— До отлива мы все равно уходить не собирались, — сказал Мих. — Но если он распугает рыбу, нам самим есть будет нечего. А до отлива три дня.

— Считай, два, — сказал Гер, поднимая глаза на показавшуюся в небе луну.

— Пусть два. Но это лишь начало отлива. Вода сразу не спадет, значит, и нам не выбраться. Но это не значит, что будем сидеть и ждать отлива. Волод, хватит стучать зубами, помогай Геру. Все за работу.

Охотники осторожно исследовали прилегавшее к камням дно и выяснили, что далеко на север уходит длинная подводная коса, по которой можно передвигаться, не плавая. Впрочем, далеко от камней отходить не отваживались, помня о жутком звере, охотившемся где?то поблизости. Хорошо, что, атакуя, зверь всегда показывался на поверхности, выставляя широкий раздвоенный плавник, так что его можно заметить издалека.

Люди расставили сети, укрепив их камнями, но все поставить не удалось. Наступившая ночь заставила свернуть работу. Приближаться к почерневшей воде было небезопасно, и охотники отошли вглубь островка, расположившись почти на самой его вершине. Некоторые твари Поймы уверенно чувствовали себя как в воде, так и на суше, поэтому на ночь Мих выставил охрану. Первым вызвался охранять лагерь Волод — все равно после случившегося не заснуть.

Он сидел на камне, глядя на размытую, цвета растворенной в воде крови дорожку лунного света. Огромная луна нависала над Поймой, глядя на человека равнодушным, повидавшим всякое взглядом. Луна властвовала над вселенной, и мелкие, не сравнимые с ней, звезды испуганно помаргивали в сторонке.

Товарищи спали рядом. Волод слышал их дыхание и думал о том, что ему повезло, что он мог бы не увидеть этой красоты, этой луны и ночной Поймы. Все для него закончилось бы. И запоздалый ужас охватил, сжав до пылинки в бездонном и полном миров космосе, и ни скалы, ни товарищи не защитят от смерти, которой дышит мир.

— Слав, — на экране появилось лицо отца. — Зайди ко мне. Сейчас.

Отец приглашал к себе в кабинет. Такое случалось нечасто, и юноша понял, что предстоит важный разговор. Он вошел, поклонился и замер у двери. Сидящий за столом Изагер не сразу обратил на сына внимание, что?то рассматривая во встроенном в стол мониторе. А может, проверял его терпение? Слав был терпелив и молча ждал. Он давно усвоил, что в этом кабинете нет отца и сына, а есть начальник и подчиненный. Даже если, кроме них, здесь никого нет.

— Подойди, — проронил Изагер. Слав приблизился. — Садись.

Отец Слава был сухощав и высок. Немного сутулый, он имел привычку вытягивать шею вперед, когда разговаривал с кем?то, при этом глаза пристально и недоверчиво рассматривали собеседника, точно сомневаясь: с тем ли я говорю, и стоит ли тратить на это время? Правитель носил синие брюки и того же цвета сорочку, поверх которой была короткая, отороченная сверкающими металлическими бляхами золотистая мантия с прорезями для рук.

— Ты видел заседание Совета и уже знаешь многое. Посмотри, — он провел рукой над столом. Слав повернул голову: под прозрачным стеклом экрана лежала объемная карта Поймы. Славу приходилось видеть ее раньше, так что ничего удивительного в ней для него не было. — Что ты видишь?

— Карта, — сказал Слав. — Карта Поймы. Вот море, горы, Дирн, вот пустоши. Все.

— Плохо, — сказал отец. — Плохо, что ты видишь лишь карту: все эти горы и пустыни. И не видишь живущих на ней.

Он нажал кнопку — и на карте появилось множество разноцветных точек:

— Эти точки означают селения варваров. Ты видишь, как их много. Здесь только самые крупные. Что скажешь?

— Почему они разноцветные?

— Хороший вопрос. Пришло время рассказать тебе о деле всей моей жизни. Никому ни слова о том, что ты здесь услышишь. Ты понял меня, Слав?

— Да, отец.

— Итак, — Изагер встал, жестом оставив сына сидеть, и прошелся вдоль карты. — Как тебе известно, Пойму населяют многочисленные кланы варваров. Они не знают, что такое закон, порядок и единая власть. Они представляют опасность для человека, они — мусор, который предстоит убрать с дороги цивилизации…

Изагер взглянул на сына, пытаясь понять его реакцию. Слав почтительно слушал.

— Это разноцветье не случайно. Красным цветом окрашены кланы, открыто враждебные нам. Мы не ведем с ними торговли, потому что они стреляют в каждого, носящего синюю униформу. Голубой цвет — дружественные кланы. С ними мы торгуем, они пропускают наших исследователей в свои земли, но… даже этим варварам верить нельзя. Стоит повернуться спиной, уверен — они всадят в нее нож. Желтым цветом обозначены нейтральные кланы. Они относятся к нам равнодушно. Дирн им безразличен, они живут своей жизнью, но не допуская никого на свои территории. Все кланы имеют вождей или, как их называют в пустошах, вожаков. Дурацкое слово — откуда только они его взяли? С вожаками можно договориться о многом, но они требуют подарков: как правило, оружие. Много оружия, которое когда?нибудь они направят против нас…

— Почему? — осмелился вставить Слав. Он не понял.

— Ты спрашиваешь, почему? Разве ты не читаешь книг, не смотришь обучающие фильмы? Вспомни историю старой Земли. Сколько раз варвары разрушали цивилизации, сможешь сосчитать? Это вечная борьба. Варвары жадны и завистливы. Ничего не создавая, они хотят иметь все. Дать им оружие — значит подписать себе приговор. Ты слышал, что я задумал.

• Предыдущая
• 8/82
• Следующая