Патриот - Пратчетт Терри Дэвид Джон - Страница 38
- Предыдущая
- 38/86
- Следующая
— Ты уходишь, Сэм?
— Да. Надо надрать кое-кому задницу, дорогая.
— О, ЧУДЕСНО… Только долго не задерживайся.
Гориффы устало тащились за Моркоу.
— Мне очень жаль, что все так получилось с вашей лавкой, — произнес Моркоу.
Горифф поддернул мешок на спине.
— Откроем другие, — сказал он.
— Мы проследим, чтобы никто ее не тронул, — продолжал Моркоу. — А когда все закончится, вы можете вернуться.
— Благодарю.
Его сын произнес что-то на клатчском. Последовал краткий семейный спор.
— Я понимаю силу твоих чувств, — произнес, густо краснея, Моркоу, — хотя, должен заметить, твои выражения были слегка грубоватыми.
— Мой сын извиняется, — автоматически отозвался Горифф. — Он забыл, что ты знаешь кла…
— Нет, не извиняюсь! С какой стати нам бежать? — вспыхнул юноша. — Наш дом ЗДЕСЬ! Я даже ни разу не бывал в этом Клатче!
— О, в таком случае тебя ждет много интересного, — заверил Моркоу. — Я слышал, там множество удивительных…
— Ты что, ДУРАК? — оборвал его Джанил. Вырвавшись из отцовской хватки, он подскочил к Моркоу. — Мне плевать! Даже слышать не хочу всю эту ерунду про луну, как величественно она восходит над Горами Солнца. Мне дома все уши про это прожужжали! Я живу ЗДЕСЬ!
— Тебе стоит прислушиваться к тому, что говорят родители…
— Почему? Мой отец работал день и ночь, а теперь его взяли и вышвырнули! Что в этом хорошего? Надо остаться здесь и защищать то, что нам принадлежит!
— Наверное, все-таки не стоит брать закон в свои руки…
— Почему?
— Это ведь наша работа…
— Но вы с ней не справляетесь!
Со стороны господина Гориффа последовала тирада на клатчском.
— Он говорит, я должен извиниться, — хмуро буркнул Джанил. — Извиняюсь.
— И я тоже, — ответил Моркоу.
Отец Джанила, адресуя жест Моркоу, пожал плечами — тем особым, сложным движением, которое используют взрослые в щекотливых ситуациях, связанных с подростками.
— Я знаю, вы вернетесь, — сказал Моркоу.
— Жизнь покажет.
Они продолжали путь по набережной к уже ожидающему на причале судну. Это был клатчский корабль. Люди теснились у поручней, люди, которые уезжали с тем, что можно было унести, — не дожидаясь часа, когда придется уезжать с тем, что успел схватить. Стражники оказались под обстрелом враждебных взглядов.
— Неужели Ржав и в самом деле силой заставляет клатчцев покидать дома? — спросила Ангва.
— Зачем силой? И так понятно, откуда ветер дует, — спокойно произнес Горифф.
Моркоу втянул носом соленый воздух.
— Из Клатча, — сказал он.
— Для вас, может быть, — отозвался Горифф.
Сзади послышалось щелканье хлыстов. Стражники и Гориффы отступили, пропуская грохочущие повозки. Занавеска в окошке одной кареты на мгновение отдернулась, и Моркоу успел мельком разглядеть лицо: сплошь золотые зубы и черная борода — после чего занавеску вновь задернули.
— Это ведь ОН?
Ангва издала тихое утробное урчание. Глаза она закрыла, как делала всегда, когда предоставляла смотреть носу…
— Гвоздика, — пробормотала она, хватая Моркоу за руку. — Только не вздумай броситься за ним! На этом корабле вооруженные люди! Что они подумают, когда увидят бегущего к ним солдата?
— Но я не солдат!
— Как ты думаешь, они долго будут разбираться?
Карета пробивалась сквозь толпу на пристани. Вокруг вздымались человеческие волны.
— Там какие-то ящики разгружают… Плохо видно… — Моркоу прикрыл глаза ладонью. — Послушай, я уверен, они поймут, что я…
Ахмед 71-й час ступил на пристань и, оглянувшись, посмотрел на стражников. Улыбнулся, блеснув золотым зубом. Рука Ахмеда потянулась через плечо и вернулась с ятаганом.
— Нельзя так просто позволить ему уйти! — воскликнул Моркоу. — Он подозреваемый! Смотри, он смеется над нами!
— Весь в дипломатической неприкосновенности, — усмехнулась Ангва. — Ведь там полно вооруженных людей.
— Во мне сила — сила десяти, ведь сердце мое чисто, — заявил Моркоу.
— В самом деле? Но если сосчитать, их одиннадцать.
Ахмед 71-й час подбросил ятаган в воздух. Тот, издавая упругое «вум-вум», успел пару раз перевернуться, а затем был вновь подхвачен стремительной рукой Ахмеда.
— Это ведь жест господина Ваймса, — скрипнул зубами Моркоу. — Он над нами издевается…
— Если вы пойдете на корабль, вас убьют, — раздался сзади голос Гориффа. — Я знаю этого человека.
— Знаешь? Откуда?
— Он наводит страх на весь Клатч. Это Ахмед 71-й час!
— Да, и что с…
— Ты о нем никогда не слышал? Он из д'рыгов! — Госпожа Горифф потянула мужа за рукав.
— Из д'рыгов? — не поняла Ангва.
— Это воинственное пустынное племя, — объяснил Моркоу. — Очень свирепое. Хотя со своим кодексом чести. Говорят, если д'рыг тебе друг, то это на всю жизнь.
— А если он тебе не друг?
— То твоя жизнь не продлится дольше пяти секунд.
Моркоу извлек меч из ножен.
— И все же, — промолвил он, — нельзя допустить…
— Я и так сказал слишком много. Нам пора, — прервал его Горифф.
Все семейство опять взялось за кули.
— Послушай, должен быть другой способ разобраться с ним, — вмешалась Ангва, указывая на карету.
Из кареты выпустили двух худых, длинношерстных и чрезвычайно грациозных собак. Прокладывая путь по трапу, они натягивали поводки.
— Клатчские борзые, — объяснила Ангва. — Среди клатчской аристократии пользуются огромной популярностью.
— Они немного похожи на… — начал было Моркоу. И тут до него дошло… — Нет, я не позволю тебе отправиться туда в одиночку! — воскликнул он. — Это может плохо кончиться.
— У меня гораздо больше шансов, чем у тебя, поверь, — возразила Ангва. — И потом, они все равно не отчалят, пока не закончится прилив.
— Это слишком опасно.
— Что ж, они сами напросились.
— Я имел в виду для ТЕБЯ!
— Почему? — не поняла Ангва. — Никогда не слышала, чтобы в Клатче встречались вервольфы, так что вряд ли этим людям известно, как управляться с нами.
Сняв с шеи значок на кожаном ремешке, она передала его Моркоу.
— Не волнуйся, — сказала она. — Если совсем припрет, я всегда могу прыгнуть за борт.
— В РЕКУ?
— Даже река Анк не способна убить вервольфа. — Ангва бросила взгляд на зловеще побулькивающие воды Анка. — Наверное.
Сержант Колон и капрал Шноббс вышли патрулировать город. Спроси их кто-нибудь, в чем именно теперь заключается патрулирование и что они станут делать, если на их глазах кто-нибудь совершит преступное деяние (хотя многолетний опыт научил их в упор не видеть даже довольно крупные преступления), — и они не смогли бы вразумительно ответить на эти вопросы. И все же они были людьми привычки. А также они были стражниками, а стражник должен патрулировать. Не с какой-либо целью, а просто так, ради самого процесса.
Периодически Шнобби отставал — продвижение его затрудняла большая, в кожаном переплете книга, которую он тащил под мышкой.
— Небольшая война людям только на пользу, — через некоторое время нарушил молчание сержант Колон. — В них появляется боевой дух. А то теперь все стало какое-то кислое.
— То ли дело в пору нашей молодости.
— Да уж, то ли дело в пору нашей молодости.
— В те времени люди друг другу доверяли, правда, сержант?
— Люди доверяли друг другу, Шнобби.
— Верно, сержант. Уж я-то знаю. В те времена и двери почти не запирали.
— Твоя правда, Шнобби. А случись что, люди всегда поддерживали друг друга. И в гости ходили постоянно.
— Истинно так, сержант, — с пылом поддержал Шнобби. — На нашей улице никому и в голову не пришло бы запереть дверь.
— Вот-вот, и я о том же.
— А все потому, что перли все — даже замки… Какой толк ставить на дверь замок, если его тоже сопрут?
Колон повертел в голове эту истину.
— Да, но крали, по крайней мере, друг у друга. Не у каких-то иностранцев.
- Предыдущая
- 38/86
- Следующая
