Советник королевы - суперагент Кремля - Попов Виктор Николаевич - Страница 6

Выдвинутая Блантом версия о роли в его жизни разведчика Берджеса имела и еще одну цель — приуменьшить свою роль в «кембриджской группе» советских агентов, переложить ее на Берджеса, который был уже вне опасности, представить себя рядовым разведчиком, а не руководителем целой группы шпионов. В противном случае со стороны следователей и журналистов посыпались бы один за другим вопросы о других «кембриджцах». Сейчас же Блант ограничивал круг вопросов только собственной персоной.

Именно поэтому Блант характеризовал Берджеса как руководителя кембриджских коммунистов (что явно было натяжкой), подчеркивал его влияние в университетских кругах. Он называл Берджеса «одним из наиболее замечательных, выдающихся людей, каких он когда-либо знал». Из его высказываний о Берд-жесе складывалось впечатление, что сам Блант играл почти второстепенную роль в «кембриджской группе». На эту «удочку» попались и многие исследователи «кембриджской команды», которые, подчеркивая успехи К. Филби, Д. Маклина и Г. Берджеса, отодвигали Бланта на второй план. Да и сам Блант, не будучи честолюбивым, не стремился даже в конце своей жизни восстановить истину.

Конечно, лучше других знал, кем в действительности был Антони Блант, КГБ, который внимательно изучил не только его биографию, но и его характер, его взгляды, собрал отзывы о нем его друзей. И нам теперь предстоит пойти по пути тех советских контрразведчиков, которые скрупулезно собирали о нем все материалы.

Итак, кем был Блант, что он собой представлял, как складывалась его жизнь?

Несколько слов о том, как вообще советская разведка осуществляла процесс вербовки иностранцев.

В руки американской разведки попал секретный учебник КГБ под названием «Практика вербовки американцев в США и странах “третьего мира”», изданный Высшей школой КГБ за № 101 и одобренный руководством Первого главного управления КГБ при Совете Министров СССР. Его основные позиции, естественно, соответствуют правилам вербовки, которые использовались и для вербовки агентов в Англии.

Представляет интерес сам перечень глав учебника: «Вербовочная база. Приобретение нужных связей и отбор кандидатов для вербовки. Первоначальная стадия в подготовке к вербовке. Выполнение самой подготовки к вербовке. Вербовка в странах “третьего мира”».

Основные объекты вербовки, на которые должны быть направлены усилия, определялись так: вербовке подлежат прежде всего представители руководства страны, правительства, Министерства иностранных дел, органов военной и гражданской разведки страны, в первую очередь те их сотрудники, которые «имеют доступ к государственным секретам страны», а также лица, обладающие хорошими перспективами получить секретную работу в государственных учреждениях. «Это в основном относится к студентам тех общеобразовательных учреждений, которые готовят работников для организаций, имеющих отношение к разведке», — говорилось в указаниях Центра.

Как мы увидим из биографии Бланта, он был одним из первых кандидатов на вербовку.

Далее инструкция предписывала обращать внимание на тех, «кто обладает потенциалом разведчика и достаточно сильными мотивами, могущими привести их к сотрудничеству с совет-ской иностранной разведкой». Среди этих мотивов были такие, как «симпатии к СССР как борцу за мир, неудовлетворенность жесткой политикой правительства страны, которую они представляют, симпатии к советским идеологическим взглядам». Авторы учебника-инструкции серьезно подошли к определению мотивов, обращая внимание на самые существенные, решающие и отметая слабые и второстепенные. Так, один из пунктов инструкции гласил: «Сведения о неразборчивости в связях с женщинами не могут обычно служить убедительным компрометирующим материалом» и, следовательно, быть причиной для отказа от вербовки.

«Подготовка к вербовке». «Наши разведчики ищут необычных путей к знакомству, — говорится далее, — избегая использования мест, находящихся под контролем “контрразведки”». Учебник рекомендовал разведчику, заводя новые знакомства, создавать или находить такие условия, при которых внимание контрразведки не привлекалось бы к нему.

«Наводка», оценка, отбор кандидатур для вербовки объявлялись главной задачей иностранной разведки СССР за рубежом.

Перечислялись и примерные места, где было легче всего избежать слежки контрразведки противника: университеты, библиотеки, театры, концертные залы и другие подобные общественные места культурного назначения. Чтобы офицеры КГБ имели благовидный предлог для встречи с лицом, определенным для вербовки, им рекомендовалось «увлекаться» филателией, нумизматикой, «приобретать специальные знания по вопросам искусства, науки и литературы». Для ознакомления с объектом вербовки рекомендовалось использовать легальные источники страны — прессу, общие справочники, например «Кто есть кто», дипломатические списки, справочники о работниках прессы, биографии знаменитых людей и т. д. Получив такую информацию, резидентура советской разведки в стране пребывания решала, какие шаги следует предпринять для вербовки.

При установлении отношений с учеными и крупными специалистами рекомендовалось использовать желание ученых установить научные контакты с представителями интеллигенции СССР. Это прямо относилось и к Бланту, который, как известно, интересовался картинными галереями СССР, особенно картинами западной живописи, имевшимися в СССР, работами российских ученых в этой области, а также русской живописью, ставшей впоследствии одним из предметов его научных изысканий.

«Моментом огромной важности для наших вербовочных операций, — говорилось в учебном пособии, — является распознавание тех лиц в правительственном аппарате, которые симпатизируют нам, исходя из идеологических взглядов» (курсив мой. — В.П.).

В учебнике говорилось о «неизбежном крушении монополистического капитализма», о «росте на Западе марксистско-ленинских идей» (последнее применительно к английской интеллигенции того времени было совершенно правильно). В учебнике были приведены и конкретные примеры такой вербовки по идеологическим мотивам.

В главе о приобретении нужных связей и о первом этапе вербовки подчеркивалось, что надо «относиться самым серьезным образом к начальной стадии любого пути для знакомства». В зависимости от возможностей резидентуры разрабатывался план знакомства и давались рекомендации о путях установления контактов, а также приводились соответствующие примеры.

В главе о подготовке к вербовке и ее осуществлении говорилось: за исключением необычных обстоятельств, идеальная вербовка проходит постепенно, едва уловимо переходит из «нормальных» отношений в отношения тайные.

Разбирался вопрос и о финансировании завербованных лиц. Подчеркивалось, что это не должно делаться грубо (приводились отрицательные примеры такой вербовки).

Очень интересные данные о методах вербовки, применяемых советской разведкой, сообщает известный английский знаток шпионажа Филипп Найтли.

Прежде всего, отмечая рост левых настроений среди английской молодежи в 30-е годы, он приходит к выводу, что никогда раньше условия для поиска молодых людей и их вербовки на службу Советскому Союзу не были такими благоприятными, как в те годы. К. Филби также говорил, что в те годы работа в пользу СССР была и службой английскому народу. Так думали многие английские студенты и выпускники вузов. «Тех, кто изучал этот период, поражало, — пишет Найтли, — что ни один английский студент не вышел вперед, чтобы сказать: “Они пытались меня завербовать, но я отверг их предложение”».

Он объясняет это также исключительным мастерством агентов КГБ, их высоким профессионализмом. Русские обращались только к тем, о которых они почти наверняка знали, что их предложение будет принято. В Кембридже, вероятно, был декан или профессор, кто помогал вербовке и советовал агентам

Лубянки, кого из студентов или преподавателей можно было завербовать. При этом профессор учитывал характер студентов, их верования, политический настрой и их готовность к предложению стать советским шпионом. Принималось во внимание, как отмечал Филби, и то обстоятельство, что молодежь по своей природе склонна к участию в тайных обществах, привержена различным идеологиям, будь то католицизм, коммунизм или другое мировоззрение. Она дает молодому человеку чувство индивидуальности, помогает ему осознать свою силу. Секретность сама по себе является также важным фактором юношеской зрелости, и многие школьники и студенты формируются в борьбе за самостоятельность, в том числе за независимость от родителей. В мужских группах или обществах их привлекает секретность, она придает им чувство собственной значимости.