Несущие ветер - Прайор Карен - Страница 12
- Предыдущая
- 12/67
- Следующая
Пути к желанной цели могут быть самыми разными: вероятно, существует столько же способов формирования данного поведенческого элемента, сколько есть на свете дрессировщиков. Рецепт одного дрессировщика может быть совершенно не похож на рецепт другого. Вовсе не обязательно было учить Хоку и Кико прыгать через прут так, как это делала я. Другой человек мог бы, например, сначала приучить их высоко прыгать в определенном месте бассейна, а потом установил бы там прут. И заставить их переплывать через веревку можно было бы, перемещая веревку по дну под ними, а не гоняя их над ней.
Потомственные цирковые дрессировщики редко сознают это: их личный метод кажется им единственно возможным – вот так вы обучаете лошадь кланяться, вот так медведь начинает у вас ездить на велосипеде, – и они обычно ревниво скрывают свои рецепты формирования всех этих поведенческих элементов, передавая их от отца сыну как семейную тайну. Да, конечно, такие рецепты могут включать особые приемы, позволяющие экономить время и добиваться желаемого результата с минимальными усилиями. Чтобы научить собаку делать обратное сальто, ее обычно учат прыгать прямо вверх, а затем, пока она в воздухе, хлопают ее по заду, так что она полностью переворачивается, прежде чем приземлится на четыре лапы. Похвалы и пищевое поощрение помогают собаке избавиться от растерянности, и вскоре она уже прыгает и крутит обратное сальто, чтобы избежать хлопка. (Конечно, для этого номера нужна небольшая подвижная собака – фокстерьер, а не ньюфаундленд.)
Обратное сальто почти всегда формируется именно так. Внимательно понаблюдайте за исполнением этого номера, и вы почти наверное увидите, как дрессировщик резко дергает ладонью – уже не для того, чтобы хлопнуть собаку, а чтобы подать ей сигнал. Таков традиционный рецепт формирования этого поведенческого элемента, и однако не знающий его дрессировщик может найти немало других способов научить собаку крутить обратное сальто.
Интереснее всего была, пожалуй, отработка номера, которым мы занимались несколько лет спустя после открытия Парка. У нас были тогда две великолепные малые косатки – взрослые самки Макапуу (названная так по мысу, неподалеку от которого ее поймали) и Олело. Совершенно черные, безупречно обтекаемой формы, около четырех метров длиной, эти дельфины оказались редкостными акробатами – по высоте, разнообразию и ловкости прыжков они не уступали своим более мелким сородичам. Мне пришла в голову мысль, что они могли бы прыгать через веревку одновременно, но навстречу друг другу – так, чтобы их могучие тела на мгновение перекрещивались в воздухе. Сама по себе идея новой не была – мне случалось видеть, как подобным образом прыгали более мелкие дельфины, а также лошади без наездников, – но я решила, что в исполнении этих фотогеничных животных такой прыжок будет выглядеть особенно эффектно.
Я взяла на себя дрессировку Макапуу, которая уже выступала в Бухте Китобойца. Другая дрессировщица, англичанка Дженни Харрис, работала с Олело в одном из малых бассейнов. И она и я начали с того, что протянули веревку по дну и обучили своих подопечных переплывать над ней по команде, а затем постепенно поднимали веревку, пока животные не начали через нее перепрыгивать. Макапуу мы обучали прыгать справа налево, а Олело – слева направо. Затем мы перевели Олело в Бухту Китобойца (ей это страшно не понравилось, она злилась и дулась два дня).
Мы с Дженни начали индивидуальные сеансы дрессировки в Бухте Китобойца, занимаясь с нашими косатками по очереди: одна косатка оставалась рядом со своим дрессировщиком (мы называли это «занять позицию»), а вторая тем временем работала, и так продолжалось, пока обе они не научились безупречно прыгать в нужном направлении через веревку, натянутую метрах в полутора над водой в укромном уголке бассейна позади нашего китобойного судна.
Наконец мы решили, что косатки уже достаточно подготовлены для совместного прыжка. Мы обе подозвали своих животных к борту китобойца. Я подала Макапуу сигнал рукой, которому она привыкла подчиняться, а Дженни подала сигнал Олело. Косатки ринулись в противоположных направлениях, повернули, прыгнули через веревку – одна косатка слева, другая справа – и на скорости более тридцати километров в час при суммарном весе чуть ли не в полторы тонны столкнулись головами!
Ну конечно, во второй раз они прыгнуть отказались: «Нет уж, сударыня, только не я!» Пришлось полностью пересмотреть план дрессировки.
Мы вновь начали дрессировать их по отдельности. На этот раз я обучала Макапуу прыгать не только справа налево, но и у дальнего конца веревки, в двенадцати метрах от меня. На середине веревки я привязала тряпку, чтобы лучше определять расстояние и приучать косатку прыгать все ближе и ближе к дальнему концу веревки. Дженни учила Олело прыгать слева направо, но у ближнего конца веревки.
Недели через две, когда наши косатки успокоились и усвоили новые правила, мы снова попросили их прыгнуть одновременно, натянув веревку совсем низко над водой, чтобы задача была не слишком трудной. И вскоре они уже прыгали охотно, но на расстоянии добрых десяти метров друг от друга.
Все это потребовало много времени – на дрессировку мы могли отводить только несколько минут в день, поскольку косатки ежедневно участвовали в четырех-пяти представлениях, демонстрируя то, чему они уже научились.
Затем мы начали мало-помалу поднимать веревку, и наконец обе косатки уже перемахивали через нее в красивейшем трехметровом прыжке. Тогда, оставив концы веревки на трехметровой высоте, мы ослабили ее натяжение, так что в середине она заметно провисла. К этой идее мы пришли после долгих рассуждений и споров за бесчисленными чашками кофе и могли только надеяться, что она даст нужный результат.
И действительно, врожденное желание не тратить лишних сил заставило косаток все больше и больше сближаться, потому что обе, естественно, предпочитали прыгать там, где пониже. Вот так, «жульничая» и подбираясь к месту наибольшего провисания веревки, каждая научилась оценивать направление прыжка другой и придерживаться своей стороны по отношению к самой низкой точке. В конце концов они начали перекрещиваться в воздухе на расстоянии всего лишь нескольких сантиметров друг от друга. Тогда мы принялись вновь понемногу натягивать веревку, пока ее центр не оказался в тех же трех метрах над водой, что и концы. Так, мы получили то, чего добивались: два великолепных животных встречались в изумительном прыжке на трехметровой высоте над поверхностью воды, едва не задевая друг друга. По-моему, из всех номеров, которые нам удалось отработать, этот остается одним из самых эффектных.
Формировать элементы поведения очень интересно, но это лишь половина дела. Необходимо еще отработать сигналы, по которым животное узнавало бы, чего вы от него хотите и в какой момент. Психологи называют это «привести поведение под стимульный контроль». Это очень коварный и увлекательный процесс. Установив надежный стимульный контроль, вы тем самым вырабатываете что-то вроде общего «языка» с животным, причем не только одностороннего. Ваши действия и его реакции постепенно складываются в систему взаимного общения.
- Предыдущая
- 12/67
- Следующая
