Звезда флибустьера - Поттер Патриция - Страница 17
- Предыдущая
- 17/73
- Следующая
И тем не менее он с нетерпением ожидал ее прихода и совершенно не понимал, почему бывает глубоко разочарован, если она не появляется. Еще никогда он не чувствовал ничего подобного по отношению к женщине. Он жаждал поймать улыбку, редко освещавшую ее лицо. Он постоянно твердил себе, что она за англичан и улыбается ему, считая английским офицером. Они враги, и этого никто не изменит.
Пришел Ноэль и принес большой лист бумаги с объявлением:
«5000 тысяч фунтов награды за поимку пирата по прозвищу Звездный Всадник. Предположительно находится в Филадельфии. Наружность: черные волосы, зеленые глаза, шести футов росту».
Джон Патрик прищурился:
— А я надеялся, что меня считают погибшим.
— Мне кажется, они так и думают. А объявление — просто на всякий случай.
— Откуда у них описание моей внешности?
— Его сообщил некий английский офицер, корабль которого ты захватил.
— Он в Филадельфии?
— О да. Прошлым вечером я его видел на приеме. Он только и говорил, что о «дьяволе», который виноват в смерти половины его экипажа, а также в гибели корабля. Англичане привезли его из Нью-Йорка, чтобы легче было тебя опознать.
Джон Патрик не мог сдержать раздражения при мысли, что Ноэль якшается с его врагами.
Джон Патрик скомкал в кулаке объявление.
— Они расклеены по всей Филадельфии, — устало пояснил Ноэль. — Мальком срывает все, что ему попадаются, но…
— Они укоротили меня на два дюйма, — возразил Джон Патрик.
— Эй, но это разница малозаметная. А вот зеленые глаза в сочетании с черными волосами встречаются не очень часто.
— А что думает мисс Кэри?
Ноэль вздохнул:
— Надеюсь, она убеждена в том, что ты тот самый человек, за которого я тебя выдаю и которым ты ей сам отрекомендовался. Однако я хочу, чтобы ты не виделся ни с кем из офицеров, которые вдруг бы захотели с тобой поболтать.
Джон Патрик кивнул. Сердце у него сжалось. Проклятое объявление очень затрудняет поиски экипажа.
— Оставь эту мысль, Джонни. Когда ты достаточно окрепнешь, я смогу тебя тайком вывезти из Филадельфии.
Ноэль словно знал, о чем в данную минуту думает брат.
— Я и мой экипаж были вместе четыре года, а с некоторыми и того больше. И я их никогда не брошу.
Мускул дрогнул на щеке Ноэля.
— Проклятие, Джонни, ты еще не скоро выздоровеешь.
— Я поправлюсь через несколько дней.
— Что ты можешь в этом понимать — ты пират.
— Я вылечил не одну рану.
— И все твои пациенты выжили?
— Один или двое, — холодно улыбнувшись, ответил младший брат.
Ноэль покачал головой.
— Ты уже все заранее спланировал?
Джон Патрик молчал.
— И что бы я ни говорил, ты своих планов не изменишь? — настойчиво спрашивал Ноэль.
— Нет.
Джон Патрик заметил вдруг серебряные нити в каштановой шевелюре брата. Он выглядел старше своих лет, черты лица обострились, резкие морщины стали глубже. Улыбка почти не появлялась на его лице. На него накатила волна нежности к этому человеку. Но война их разделила. Тем не менее он поставил Ноэля в невыносимо трудное положение, попросив его о помощи.
Однако жизни его людей в опасности. И об этом он не мог забыть.
Джон Патрик вздохнул и с облегчением откинулся на подушку.
— Ноэль, ты не сможешь еще кое-что для меня сделать?
Ноэль нахмурился.
— Ограбить биржу? Нет, не думаю.
— Нет, все гораздо проще и не очень оскорбительно для твоих утонченных чувств. — И Джон Патрик усмехнулся.
Ноэль взглянул на него с подозрением.
— Анн… мисс Кэри рассказывала тебе о своей лошади? — начал Джон Патрик.
Ноэль отрицательно покачал головой.
— У нее была кобыла. Она пропала, когда ее дом сгорел. Гнедая, три ноги белые, одна черная. Темная грива с белой прядкой. Она о ней беспокоится. Ты можешь навести справки? Я тебе пришлю деньги, надо вернуть ее мисс Кэри.
Ноэль пристально поглядел на брата:
— Разумеется, могу. Но деньги присылать не обязательно.
— Нет, обязательно. Для меня.
Ноэль смотрел на него так, что, казалось, прошла целая вечность.
— Я позабочусь о лошади.
Уходя, он бросил объявление в огонь камина. Этот жест напомнил Джону Патрику, что времени остается в обрез.
Джон Патрик внимательно посмотрел на Аннетту, когда вечером она принесла ему стакан молока: нет ли в лице следов подозрительности, но не нашел их. Напротив, она улыбнулась какой-то особенной улыбкой, от чего у него потеплело на сердце, хотя он знал, что улыбка предназначается его вымышленному «я», а вовсе не Звездному Всаднику, которого искала вся Филадельфия.
Пять тысяч фунтов. Щедрая награда. Аннетта и ее отец потеряли все. Если бы она знала…
Но она смотрела на него серьезно и доброжелательно.
— Вы сейчас выглядите гораздо лучше.
— Доктор Марш сказал, что раны очень быстро заживают.
— Я рада.
— А у вас усталый вид, — заметил он, хотя и пообещал себе, что не будет пытаться вести с ней продолжительные разговоры.
Аннетта заполняла пустоту, которая давно зияла в его душе. Годы пиратства отдалили его от семьи, во всяком случае, он сам так считал.
Джон Патрик повторял про себя, что скоро уедет и станет для Аннетты просто одним из бывших пациентов, не более того. Он все пытался уверить себя в этом, хотя в глубине души знал, что это не так. Когда она входила в комнату, между ними словно искра проскакивала. Он сопротивлялся яростному, обоюдному, сознаваемому ими обоими физическому тяготению, но безуспешно. Тело его пылало от жара, не имеющего ничего общего с воспалением от ран. Но еще больше его беспокоило незнакомое чувство родства душ, которое он ощущал. Это было излишне. Этого ему не требовалось. Он не желал такого чувства.
Хотя какое там родство душ! Она спровадит его на виселицу, если узнает, кто он есть на самом деле. Он просто выдумал все это. Ему доставляет удовольствие игра с огнем.
Но всякий раз, когда он смотрел в ее серо-голубые глаза, его охватывали неизведанные прежде чувства. Ему хотелось защитить ее и сделать своей.
— Один из наших пациентов умер, — едва слышно, почти шепотом сказала Аннетта. — Мы считали, что ему лучше, но…
Англичанин. Он много их убил. И однако ее печаль передалась ему. Он опять протянул ей руку, и она снова пожала ее. Теплая ее ладонь, казалось, обожгла ему пальцы, он почувствовал нарастающее возбуждение. Но это ошибка чувств. Ужасная, страшная ошибка. Он был убежден в этом, хотя эмоциональное напряжение было взаимным. В уголках глаз у нее заблестели слезы, и ему до боли захотелось вытереть эти глаза, смахнуть слезы с нежной округлости щек, но это было невозможно. По крайней мере — сейчас.
И она была чертовски хорошенькая. Такое влекущее сочетание силы духа и уязвимости души! Шелк и сталь. Чертовски опасное сочетание.
Джон Патрик сделал над собой усилие и отпустил ее руку. Взгляд Аннетты был внимателен, она словно хотела о чем-то спросить, но улыбнулась и сказала:
— Спите спокойно.
Но он сомневался, заснет ли вообще.
Аннетта тихо закрыла за собой дверь. Хоть бы сердце перестало так биться. Она была преисполнена печали, когда вошла в комнату Джона Ганна. Она не понимала, почему ее так сильно взволновала смерть молодого солдата, ведь она научилась стойко переносить всякого рода несчастья. Может быть, дело в том, что она недавно написала письмо его возлюбленной, или в том, что была уверена в его скором выздоровлении.
Но, увы, два дня назад она заметила красноречивые красные пятна вокруг его раны. Несмотря на все усилия доктора Марша, гангрена развивалась стремительно, и солдат умер сегодня вечером. Аннетта почувствовала неудержимое желание навестить Джона Ганна, чтобы увериться — подобная опасность ему не грозит.
При встрече с ним она всегда чувствовала какое-то странное возбуждение, нечто гораздо более сильное, чем обычная симпатия, с которой Аннетта относилась ко всем раненым, за которыми ухаживала. Были тому виной его удивительные зеленые глаза, которые, казалось, скрывали так много таинственного, или глубокие морщины, рано избороздившие его лицо? Такие лица бывают у тех, кто одерживает победы над страданием, но никогда о нем не забывает. Или же дело в его прирожденном обаянии мужчины и человека? Даже когда он был в тяжелом состоянии, само его присутствие, казалось, освещало все вокруг. Он завладел ее сердцем так сильно, как еще не удавалось никому из ее знакомых мужчин.
- Предыдущая
- 17/73
- Следующая
