Навсегда - Поттер Патриция - Страница 11
- Предыдущая
- 11/21
- Следующая
— Нет. Они не поймут. Мой отец — корнуолец, а вы…
— Чужак, — закончил он, прежде чем она произнесла что-то более оскорбительное.
— Ага, чужак. — И неожиданно широко улыбнулась.
У Джастина екнуло сердце. После того как его брат покончил с собой, он закрыл душу для окружающих. Сейчас он подумал, что те дверцы все еще можно открыть.
Наверное, он сможет помочь близким этой девушки воплотить в жизнь их мечту.
А что будет с ним? После того как он отдаст Гатуэлла под суд, что станет с ним? Раньше он никогда не задумывался об этом.
Его молчание, вероятно, обеспокоило Холли.
— Я покажу вам, где спрятан коньяк. Вы сможете перенести его в известную только мне пещеру неподалеку. Когда граф Гатуэлл пошлет людей за коньяком, они ничего не найдут. И тогда он сам приедет сюда.
— Разве подозрение не падет на твою семью?
— Я опережу лорда Гатуэлла, — сказала Холли, — и расскажу ему, что вокруг шныряют таможенники, поэтому отец решил перепрятать контрабандный товар в более надежное место.
— И если кто-то начнет крутиться возле нового места, значит, он получил эти сведения от графа, — заключил Джастин. План этой девушки надежнее, чем поиск свидетелей: те могут передумать или попросту исчезнуть. Гатуэлл будет пойман с поличным.
— Это довольно опасно, — предупредил он.
— Я выбираю между опасностью и каторгой.
— Я же сказал вам…
— В следующий раз вас здесь не будет, — возразила Холли.
Она права. Если девушка не сможет убедить отца бросить контрабанду, а она, очевидно, уже не раз пыталась это сделать, то их будущее весьма туманно. Однако если ее план осуществится, он, Джастин, в силах защитить ее родных.
Холли встала.
Джастин тоже поднялся, удивляясь ее спокойствию.
Но вскоре он понял, что она не так бесстрашна, как кажется. Он увидел напряженный разворот плеч, а одна рука ее была засунута в карман, словно держала что-то там. Несколько прядей выбились из косы, уложенной короной вокруг головы, зеленые глаза были такими же тревожными, как море.
Джастину захотелось поцеловать девушку, но гордость — и недавняя пощечина — остановили его. Он не понимал, почему его так влечет к ней. Пристрастия толкали его к совсем другим женщинам. К тому же он избегал замужних и девственниц.
Но внезапно он захотел эту девушку. И сейчас желание было намного сильнее, чем стремление наказать графа Гатуэлла.
Холли гладила пальцами маленькую зеленую бутылочку. Возможно, в ее находке таится большая ценность, чем она думала, потому что, когда Холли слушала рассуждения Джона Сэваджа, в ее голове все время звучали слова: «Будь собой, и твое желание исполнится».
Ее самое заветное желание — чтобы с близкими ничего не случилось.
«Не лети мотыльком на огонь».
Неужели Джон Сэвадж — огонь?
От него действительно исходили волны тепла. Холли все еще чувствовала прикосновения его губ, и в крови разливался огонь каждый раз, когда она смотрела на него.
Но разум предупреждал: он только пользуется тобой, предлагает пряник. А потом будет и кнут. Но даже если и так, сейчас он предложил ей возможность, которая у них больше никогда не появится. Холли не сомневалась, что граф, если его поймают, тут же выдаст ее отца и Пола или прикажет убить их, чтобы спасти свою шкуру.
И она подавила опасения, желая, вопреки разуму, верить чужаку. Он ведь отпускал ее, но она сама отказалась уйти.
На его щеке все еще виднелся след от пощечины, и Холли, осмелев, провела кончиком пальца по красному пятну.
— Извините.
— Я не имел права.
— Но я хотела…
На его шее забилась жилка, и он нервным движением погладил Холли по голове.
— Мисс Гастингс. — Ее имя в его устах прозвучало очень ласково. — Вы не должны оставаться здесь с таким распутником, как я.
— У меня нет выбора.
Уголки его губ поднялись в улыбке.
— Почему? Вы же могли убежать.
Она уже подумала об этом. Что заставило ее изменить решение? Заботливость? Внезапная нежность? Или рассказ о его брате и горе, которое она увидела в его глазах?
А может, странное послание в бутылочке?
Но что бы то ни было, ее поразило странное притяжение между ними. Они словно окунулись в туман неизбежности, который сейчас накрыл весь мир.
Джастин коснулся ее щеки, и Холли с радостью приняла ласку. Она хотела, чтобы он снова поцеловал ее, но его пальцы только скользнули по ее лицу. Потом его губы легонько коснулись ее губ, и он, застонав, отшатнулся.
Холли почувствовала внутри странную пустоту и покачнулась — ноги отказывались держать ее. Твердые линии его губ искривила улыбка — удивленная и обвиняющая.
— Должно быть, ты русалка, — хрипло прошептал он.
— А ты дьявол. — Холли подивилась своей раскованности.
— Не уверен. — Но на губах его заиграла лукавая улыбка.
Его обаяние могло свести с ума.
Но вдруг, словно кто-то стер надпись с доски, — его лицо стало непроницаемым. Он отвернулся.
— Я… покажу… где коньяк, — с трудом выговорила Холли. Он повернулся к ней, и она увидела, как потемнели его глаза.
— Три ночи назад отец с Полем вырыли яму и накрыли ее досками, а потом засыпали песком. Если не знать точного месторасположения, то ее никогда не найти.
— Граф знает, где она?
— Знает человек, который устроил перевозку товара.
— Когда они собираются забрать коньяк?
— Не раньше чем через пару дней. Отец сказал, что они могут ждать и неделю, пока не убедятся в полной безопасности.
— Опиши мне это место. Я прикажу своим людям сегодня ночью перенести бочонки.
— Это рядом, на соседнем пляже. Там есть удобная пещера.
— Ты можешь нарисовать план? Прямо сейчас, на земле?
— Я покажу тебе, — вызвалась Холли.
— Нет, — резко оборвал ее Джастин.
Вздрогнув от обиды, Холли отвернулась.
Он прикоснулся рукой к ее щеке.
— Я не могу сосредоточиться в твоем присутствии, — сказал он, — а этого нельзя сейчас позволить.
Холли кивнула и, взяв веточку, нарисовала на песке расположение тайника и соседней пещеры. Подняв глаза, она встретилась с ним взглядом.
— К утру работа будет закончена.
— Будь осторожен, — тихо попросила она.
- Предыдущая
- 11/21
- Следующая
