Судьба амазонки - Smith Milla - Страница 17
- Предыдущая
- 17/33
- Следующая
– Опять начинается, – Коринн не дала договорить своей вчерашней спасительнице. – Я понимаю, вы боитесь, что я стану вам обузой. Поверьте, я просто наказана своей красотой, которой лично сама не замечаю. Мне она тоже доставляет много хлопот и страданий. Посторонние люди реагируют по-разному и непредсказуемо: ненавидят или обожают. Боги посмеялись надо мной. Что для других награда, для меня стало испытанием. Я ночью думала об этом и решила, что судьба смилостивилась, поскольку послала мне подруг. Тогда и поклялась небесам, что научусь ратному делу, чего бы мне это ни стоило! Поверьте, моя рука будет скоро способна защитить не только меня, но и вас.
Девушка перевела дух и замерла, ожидая ответа. Архелия была поражена решимостью мирной крестьянки круто изменить свою судьбу и её красивым ответом. Так часто дочь барона сталкивалась с несоответствием внешнего и внутреннего миров человека, но сама Гармония стояла перед ней!
– Хорошо, покажи, что умеешь.
Коринн незаметно извлекла свои кинжалы из потайных ножен на бедре и попросила Хельгу:
– Нарисуй два круга на двери.
Охотница направилась к чулану, а белокурая девушка осталась стоять спиной к ней, ожидая. Хельга усложнила задачу и нацарапала один круг на двери снизу, а другой на косяке и значительно выше. Потом отступила на безопасное расстояние и скомандовала:
– Готово.
Голубоглазая красавица молниеносно повернулась, и вот два маленьких ножа вонзились в центры кругов почти по рукоятку.
– Чисто сработала, – восхитилась Архи. – Приятно удивила. Кто учитель? Отец?
– Папа умер, когда мы были совсем маленькими, и он не был воином. Два старших брата заменили мне его. Кинжалы – их подарки. Они и научили меня защищаться.
– Теперь я спокойна: нападать ты тоже научишься. Извини, я уже интересовалась, но… как-то не укладывается в голове, а почему братья не оградили тебя от матери? Неужели такие послушные мальчики?
– Ты сама ответила на вопрос. Потому что она мать. Одна нас вырастила. Тяжело было. Наверное, поэтому немного… э-э-э… – Коринн замялась, не решаясь произнести слово.
– С ума сошла, – безжалостно закончила за неё Хельга.
– Не надо так, – робко попросила Коринн, видно было, что слова резали её ножом по сердцу.
– О, наши девицы выспались и развлекаются! – красавец-командир возник словно из воздуха, потом, примерив к лицу напускную вежливость, добавил: – Могу ли я вас попросить присоединиться к остальным?
– Поесть бы, – Архелия не забывала о самом главном.
– По дороге успеете. Сходи на кухню. Возьми хлеба и что-нибудь ещё. Скажи, я приказал, – велел он Коринн и проводил её долгим взглядом, откровенно любуясь грациозной походкой.
Сборы были недолгими. И вот юные воительницы размеренно покачиваются в сёдлах в такт шагу лошадей, выезжая за ворота. Дочь барона жадно откусывала большие куски от ароматной свежевыпеченной лепёшки и запивала незнакомым терпким напитком, заботливо предложенным ей Исамом. По телу разливалось приятное тепло. Утренний ветерок разгонял пасмурные мысли, шёлковые травы стелились под ноги лошадей, а весенние запахи одурманивали ум.
– Хорошо, – вздохнула Архелия полной грудью, – я снова чувствую себя как дома.
– Ты какая-то странная, – заметила Хельга.
– Почему? Мне просто хорошо.
– Так. Что ты пьёшь? Дай, я тоже хочу.
Архелия протянула кувшин. Охотница только понюхала его и ахнула:
– Понятно. А нам с Коринн дали молока. В следующий раз поменяемся, – многозначительно пообещала подруга.
Внезапно между их лошадьми вклинилась белоснежная кобыла Исама. Юный военачальник бесцеремонно оттеснил Хельгу, и та, обиженно поджав губы, придержала своего вороного четвероногого друга. Когда подруга Архелии отстала и, поравнявшись с плетущейся позади Коринн, больше не могла их слышать, Исам начал наступление:
– Ты великолепна в седле, я научу тебя быть лучшей и в бою.
– Ты обязан учить всю дружину.
– Предусмотрительный командир должен рассчитывать на каждого бойца, как на самого себя. Мы должны понимать друг друга с полуслова, действовать слаженно, мыслить одинаково, чтобы победить.
– Трудная задача.
– Давай договоримся. Ничего не скрывай от меня, рассказывай о неудачах и опасениях. Я всегда помогу разобраться.
– Слишком много чести для меня. Я простой воин, одна из многих.
– Ты сама знаешь, что не простой. Если захочешь, то сможешь стать одним из первых, то есть одной из первых. Будешь сначала в моей охране. Поверь, многие и не мечтают об этом. Хельга пойдёт в лучники, а насчёт третьей подруги у меня нет пока решения.
– Можно попросить? Не разделяй нас.
– Каждый должен занимать своё место в соответствии со способностями и предназначением.
– И Коринн тоже может быть в твоём окружении. У неё сильное чутьё, и она отлично владеет кинжалом.
– Согласен, послать на смерть такую красотку было бы жестоко, – он осёкся, испугавшись, что сказал лишнее.
Архелия не обратила внимания на его слова. В душе дочери барона никогда не взращивались ревность и завистливость. Её детство было достаточно благополучным, чтобы эти чувства чёрным бурьяном не затмевали разум. Архи привыкла трезво оценивать себя, потому что выросла среди людей, для которых она была не столько дочерью вождя, сколько соратником в лучшем смысле слова. Дружинники барона всегда говорили ей правду об ошибках прямо в глаза, потому что сладкая ложь потом в бою могла стоить жизни.
Исам украдкой бросил взгляд на негромко переговаривающихся за спиной спутниц. Коринн улыбалась, но улыбка предназначалась не ему. Молодой военачальник прогнал наваждение и с тяжёлым вздохом отвернулся. Жаль, что хозяин приказал заняться не ею… Почему деньги и слава часто в руках внешне ничем не примечательных людей? А охота идёт именно на них. Исам снова обратил свой взор на Архелию, и сравнение было не пользу дочери барона. Мускулистые руки, решительный, чуть хищный взгляд, всегда нахмуренные брови. Природа по ошибке сделала её девушкой и, пытаясь загладить вину, одарила удивительным глубоким, почти гипнотическим взором. Когда взгляды их встречались, воля Исама потихоньку начинала давать сбои, и он запутывался в прочных сетях длинных чёрных ресниц воительницы. Архи, чувствуя свою власть, отводила глаза, давая краткую передышку душе красивого воина, и его мысли вмиг устремлялись к Коринн. Когда впереди показались дружинники, их командир был рад прекратить долгий запутанный диалог с недоверчивой дочерью барона и остановить маятник, в который превратились его чувства.
Воины были заняты подготовкой к будущим битвам, которую ввели наиболее предусмотрительные вожди после знакомства с римской боевой машиной. На тренировки люди ходили неохотно, считая опыт, накопленный в дворовых стычках, вполне достаточным, но роптать не смели. Стреляли лучники, кони сшибались и кусали друг друга, пока их седоки безжалостно скрещивали деревянные мечи. Жестокую игру можно было принять за настоящую войну, если бы не изредка раздающиеся радостные возгласы и замечания начальников, следящих за подопечными. Девушки с ужасом увидели, как вынесли из гущи «сражения» упавшего под копыта молодого воина. Из его рта текла кровь. Товарищи пытались помочь несчастному: ослабили ремни, подбадривали, но его взгляд становился всё более тусклым и безжизненным. Архи представила на месте парня одну из подруг, и ей стало страшно.
– Да, бывают и трагедии, – подтвердил её мысли Исам.
Он спрыгнул наземь, бросил повод подбежавшему воину и устремился к раненому.
– Как ты?
– Плохо, – ответили за него друзья. – Потерял равновесие. Сильно зашибся, и конь придавил вдобавок.
– Отвезите его назад. Всё будет хорошо, – подбадривая, Исам крепко сжал руку раненого, он искренне сопереживал каждому из вверенных ему людей.
Несколько человек осторожно подняли воина и понесли в сторону стоящих друг за другом повозок. Девушки притихли и провожали процессию взглядом.
– Что стоим? Продолжаем! – военачальник громко хлопнул в ладоши, чтобы призвать оставшихся мужчин к тренировкам, затем повернулся к юным воительницам. – И вы тоже приступайте.
- Предыдущая
- 17/33
- Следующая
