Таинственная незнакомка - Портер Маргарет Эванс - Страница 38

• Предыдущая
• 38/69
• Следующая

Дэр обратился к человеку, который стоял рядом:

– Вы не знаете, как это все устроено? Тот пожал плечами.

– Сценические трюки.

Минут через десять концерт возобновился. Ориана спела большую арию и попрощалась со своими поклонниками глубоким реверансом. Ее сменил на сцене мужской певческий квартет.

Дэр занял место возле двери, через которую входили и выходили исполнители. Ориана вскоре вышла, закутанная в черный бархатный плащ, и поспешила набросить капюшон на украшенную цветами голову.

– Давайте уйдем отсюда, я не хочу, чтобы меня узнали, – сказала она, беря Дэра под руку.

– Какое множество народу, – заметил Дэр. – И всегда так?

– По вечерам в субботу – да. Сезон в театре «Друри-Лейн» закончился в начале недели, и Воксхоллу уже не приходится соперничать с «Писарро» мистера Шеридана из-за зрителей.

Домики и ниши для ужина уже были битком набиты любителями отведать знаменитую ветчину и жареных цыплят Воксхолла. Целая армия официантов спешила обслужить клиентов. Играл оркестр дудочников и флейтистов, а по саду бродила группа музыкантов, время от времени останавливаясь, чтобы исполнить какую-нибудь музыкальную пьеску по требованию ужинающих посетителей.

– Вы видели Большой Каскад? – спросила Ориана. – Это зрелище зачаровывало меня, когда я была маленькой девочкой, и очарование не уменьшилось после того, как мне показали часовой механизм, благодаря которому фигурки двигаются. А эффект водяного потока создается при помощи тонких полосок белой жести. Очень изобретательно.

– Музыка меня вдохновляет больше.

Лысый джентльмен, который слышал их разговор, подошел к ним.

– Число зрителей всегда возрастает, когда выступает мадам Сент-Олбанс. Нам с мистером Барретом хотелось бы уговорить ее петь у нас еженедельно, а не раз в две недели.

Ориана представила Дэру мистера Симпсона, церемониймейстера Воксхолла. Тот приветствовал Дэра, взмахивая своим жезлом столь лихо, что серебряные кисти, прикрепленные к набалдашнику, так и летали вверх-вниз.

– Вы будете сегодня ужинать у нас? – спросил церемониймейстер. – Я мог бы обеспечить вам на двоих один из наших лучших домиков.

Памятуя, что такой план противоречил бы желанию Орианы уединиться, Дэр ответил:

– А нельзя ли нам взять с собой корзинку с едой и бутылкой вашего лучшего шампанского?

– Позвольте мне самому приготовить все необходимое для вас, сэр Дэриус, это доставит мне удовольствие. Я готов сделать все для того, чтобы ваше пребывание в нашем саду было наиболее приятным.

Мистер Симпсон зажал под мышкой свою церемониальную шляпу, отвесил самый низкий поклон и удалился, призывая официанта взмахами своего жезла.

– Вам придется немного подождать, пока принесут ваш ужин, – сказала Ориана.

– Наш ужин, – возразил Дэр, произнеся первое слово с подчеркнутым ударением.

– Порции в Воксхолле скандально маленькие, вы останетесь голодным, если поделитесь со мной.

– В таком случае вы получите все – я думаю, вы очень проголодались. Я же буду слишком занят, чтобы есть. – Коснувшись своей шляпы, Дэр добавил: – Сегодня вечером я имею честь быть вашим гребцом.

Ориана окинула его взглядом с головы до ног и заметила:

– Готова поспорить, что вы не переправлялись сегодня через Темзу сами, тем более в таком костюме.

– Нет, не переправлялся. Но лодочник, Который перевозил меня, был настолько усердным и услужливым, что я утроил ему плату. Тогда он сказал, что я могу пользоваться его посудиной весь остаток вечера, и отправился в наемной карете домой.

– Дэр Корлетт, вы просто сумасшедший.

– Я человек с острова Мэн.

– Насколько я могу судить, это одно и то же. С какой стати вам утруждать себя и грести через Темзу, если вы можете нанять кого-то для такой тяжелой работы?

– Обещаю, что доставлю вас на другой берег в целости и сохранности. Я всю жизнь имею дело с водными средствами передвижения, и в жилах у меня течет соленая морская вода. Но прежде чем мы отправимся к реке, покажите мне Аллею влюбленных.

– Я буду рада пройтись по свежему воздуху, – ответила Ориана. – Лампы на сцене такие жаркие и яркие, а запах от них такой ужасный, что у меня слезятся глаза. Скажите, вы купили вчера еще что-нибудь из мебели?

– Нет, по настоянию Уингейта я посетил еще одного портного на Бонд-стрит. – Дэр бросил досадливый взгляд на открытый ворот своего двубортного сюртука, украшенного двумя рядами блестящих золотых пуговиц. – Уингейт был весьма разочарован тем, что сегодняшнему визиту к шляпнику я предпочел посещение Британского музея. Коллекция в зале минералов просто потрясающая. Представлены образцы горных пород со всего земного шара, и уж конечно, из Англии, Шотландии и Ирландии.

– И есть образцы с острова Мэн?

– Нет, и это явное упущение, которое я хотел бы восполнить, подарив музею недостающие минералы. Мэнкский сланец, песчаник из Пила, известняк из Каслтауна, базальт из Стэк-оф-Скарлетта.

– А как насчет пирита? Или гранита, ведь он, кажется, представляет наиболее распространенную породу на острове?

– Мадам Сент-Олбанс, не прочли ли вы, случайно, мое описание геологии острова?

– Каждое слово, – торжественно объявила Ориана. – Смею предположить, что вы, вероятно, не считали меня способной все это понять.

– Я не думал, что вам это будет интересно, – признался Дэр.

– Ваш труд стоит того, чтобы его опубликовало Королевское общество.

Посмеиваясь над ее наивным, хоть и лестным для него, мнением, Дэр сказал:

– Я не слишком в этом уверен, но мне приятно было бы думать, что мои теории могут заинтересовать членов Королевского общества. Теперь, когда я уже поговорил с сэром Джозефом Бэнксом, я чувствую себя более уверенным, поскольку удостоен чести вступить с ним в непосредственные отношения. Но в настоящее время я оставил мысли о своих исследованиях, так как меня более занимает поведение одного существа.

– Правда? И что же это за существо?

– Это экзотическое существо относится к женской половине рода человеческого, и мне чрезвычайно любопытно было бы уяснить, насколько предмет моих исследований соответствует тому уединенному и темному уголку, в котором мы оба оказались, – пояснил Дэр, ибо они уже оставили позади ярко освещенные колоннады и вступили в пределы тенистой аллеи, по которой бродили влюбленные парочки.

Нависающие над аллеей ветви густо посаженных деревьев образовали лиственный покров, достаточно плотный, чтобы заслонить от взглядов небо и звезды.

– Мы попали в ту часть парка, которая пользуется наиболее скверной репутацией, – заметила Ориана, когда они шли по длинной узкой аллее.

– Я полагаю, это излюбленное место любовных свиданий.

– Девицы легкого поведения демонстрируют здесь свой товар городским джентльменам, однако многие невинные девушки были обесчещены именно в этом месте. Я не гуляла по Аллее влюбленных уже несколько лет. – Ориана запрокинула голову, и капюшон плаща упал ей на спину. – Вы слышите? Соловей!

– Бедная пташка, она, должно быть, чувствовала себя забытой всеми, когда пели вы.

– О Дэр, – со вздохом произнесла Ориана, – какой милый комплимент.

– Позвольте мне улучшить его. – Он пристально вгляделся в ее затененное лицо. – Ваши глаза сияют как редчайшие из драгоценных камней. Губы ваши словно розовый коралл, а зубы чистейший жемчуг.

– Нет-нет, я предпочитаю, чтобы вы хвалили мое пение. С таким лицом я родилась на свет, но голос свой совершенствовала всю жизнь.

Соловей завершил свою песнь великолепной трелью, и Дэр заговорил:

– Ваше пение завладело моей душой. Ваш поразительно богатый голос умещается в таком маленьком изящном хранилище. – Дэр коснулся кончиками пальцев стройной шеи Орианы. – Первую песню, которую вы исполняли сегодня, я, кажется, слышал в Ливерпуле.

– Frena к belle lagrime – «Не таи свои прекрасные слезы». Музыку написал господин Абель[12], придворный музыкант королевы Шарлотты.

• Предыдущая
• 38/69
• Следующая