Паруса смерти - Попов Михаил Михайлович - Страница 37
- Предыдущая
- 37/78
- Следующая
— Рад вас видеть в добром здравии, падре, — поклонился капитан Олоннэ.
— Знаете, капитан, а я верю в то, что вы искренне интересуетесь моим здоровьем.
— Вот и чудно. Взаимная симпатия облегчает совместную работу.
— Вы так уверены в моей симпатии к вам? — Старик саркастически покашлял.
— Я уверен, что к вам прибыл человек от дона Антонио и вам следует подумать о скорейшем составлении донесения господину губернатору. Не сомневаюсь, что он вас торопит.
— Надо сказать, мадам, я несколько удивлен этим приглашением, сказать по правде, не знаю, что и думать. — Толстяк Воклен вытер платком обширную лысину.
Женевьева была во всем черном, словно южная беззвездная ночь, лицо сосредоточенное, глаза спокойные.
— Не беспокойтесь, капитан, очень скоро ваши недоумения рассеются.
— Прошу прощения, мадам, но я еще не капитан. — Воклен снова потянулся платком к лысине.
— Вот с этого мы и начнем.
— На этом закончим родственное свидание. И мне, дорогой Горацио, и вам было важно убедиться, что эта девочка — ваша дочь. Альфонсо, отведите Марию наверх, пусть ее умоют, переоденут и очень вкусно накормят.
— Что вы хотите с ней сделать? — прорычал пленник, массируя прутья решетки изувеченными пальцами.
— Оста-авьте, Горацио, вы прекрасно слышали все мои распоряжения на ее счет. Марию будут вкусно кормить, учить, она получит все, что имеет любая знатная и богатая испанка в ее возрасте.
— Такие, как вы, ничего не дают бесплатно, даже доброго слова.
Дон Антонио кивнул:
— Вы правы, сейчас мы начнем торговаться.
— Итак, ко всему прочему, дорогой падре, вы хотите еще десять тысяч реалов.
— Если у вас появится желание дать мне пятнадцать, я не стану отказываться.
Олоннэ побарабанил пальцами по столу:
— Вам мало того, что я дарю вам жизнь?
— Если посмотреть на вещи трезво, моя жизнь стоит недорого. Вы это знаете не хуже меня.
— Вы что, вознамерились умереть раньше времени? Я против. Вы мне нужны живым.
— Я и себе нужен живым.
— Разговор наш теряет практическую почву, падре. А вы тянете время, которого у вас и так немного.
— Один человек не хочет, чтобы вы стали капитаном.
Воклен опустил голову:
— Я знаю.
— Но «Венера» принадлежит нам. Вернее даже сказать, что она принадлежит мне. Кого я захочу сделать капитаном, тот им и будет.
— Против воли Олоннэ? — недоверчиво усмехнулся бывший надсмотрщик.
— Не знаю, захотите ли вы мне верить, но это тот случай, когда Олоннэ не посмеет возражать.
— Я не только сохраню жизнь твоей дочери, я сделаю ее жизнь прекрасной.
— И что же вам нужно взамен? — Черные глаза Горацио отражали пламя факела.
— Жизнь за жизнь. Ты должен убить одного человека. Для тебя ведь это пустяк — сколько глоток ты перерезал на своем веку?
— Я всегда убивал ударом в сердце.
— Пусть в сердце, меня и это устроит.
— И вы отпустите меня, ваше высокопревосходительство?
— Отпущу.
— Я вам не верю.
— Но это же глупо. После того как ты сделаешь то, что от тебя требуется, ты вправе не возвращаться за эту решетку. А поймать тебя второй раз…
— А Мария?
— Если в течение полугода ты не сделаешь то, что от тебя требуется, я поступлю с ней жестоко.
Горацио усмехнулся:
— Уж в этом я не сомневаюсь.
— Вот и прекрасно, тогда соглашайся.
— У меня нет выбора.
— Вот именно.
— Имя!
— Пуэрто-Кавалло.
Падре Аттарезе, прищурившись, посмотрел на Олоннэ.
— Пуэрто-Кавалло? Насколько я знаю, там множество мелких островов. Это похоже на ловушку, капитан.
— Это и есть ловушка, об этом я вам говорил с самого начала. Неужели забыли? Важно, для кого ловушка. Моя эскадра будет находиться в двух днях пути от Пуэрто-Кавалло, когда флот дона Антонио нападет на корабли моего счастливого соперника в борьбе за сердце Женевьевы.
Падре Аттарезе несколько раз вздохнул.
— Что вас мучает?
— Капитан Шарп не совсем та добыча, ради которой осторожнейший дон Антонио решится затеять большое сражение.
— Я уже много раз говорил вам, что вы умны, готов повторить еще раз то же самое. Разумеется, в своем послании его высокопревосходительству вы напишете, что во главе флотилии возле Пуэрто-Кавалло дон Антонио найдет меня, капитана Олоннэ. Ради такой добычи, насколько я знаю, он готов на что угодно.
Старик кивнул:
— Это верно.
— Это правильно, мадам, я ненавижу его, но то, что вы мне предлагаете, слишком рискованно. Он силен, как зверь, но он и хитер, уж не знаю как кто. Он за сто миль чувствует опасность.
— Если бы это было простое дело, я бы наняла какого-нибудь бродягу за двадцать реалов, и он бы все устроил.
Воклен усмехнулся:
— Двадцать реалов… Двадцать тысяч реалов — вот цена такого предприятия.
Женевьева хищно прищурилась и раздула ноздри:
— Двадцать тысяч?
— Как минимум.
— Вы сами назвали эту цифру. Я заплачу вам двадцать тысяч реалов, если капитан Олоннэ навсегда останется на дне озера Маракаибо.
Воклен озабоченно оглянулся:
— Тише, прошу вас!
Дом, где они встречались, стоял уединенно, но мистический страх перед Олоннэ не оставлял его стариннейшего помощника.
— Итак, вы согласны?
Двадцать тысяч реалов были большие деньги. Очень большие!
— Но где гарантия, что после того, как я это сделаю, вы со мною расплатитесь? Открыто требовать деньги у вас я не смогу. У капитана много друзей, и каждый из них захочет отомстить.
Дочка губернатора презрительно усмехнулась:
— Половину я вам дам вперед.
— Олоннэ.
— Олоннэ?!
— Что тебя так испугало, Горацио? Это такой же бандит, как ты. Между вами только одна разница: ты уже сидишь у меня в подвале, а он — еще нет.
Горацио де Молина помотал головой.
— Ты что, отказываешься?
— Это не просто бандит.
— А кто?! Дьявол во плоти, да?!
— Не удивился бы, когда бы выяснилось, что это так.
Дон Антонио свирепо ткнул факелом в решетку. Горацио отпрянул внутрь.
— Ну, как знаешь, сейчас я…
— Погодите, дон Антонио.
— Ты все-таки надумал?
— Ради своей дочери я готов спуститься и в ад.
— До свидания, падре.
— Деньги вы пришлете сегодня или только завтра?
— На улице глубокая ночь, подождите до завтра. И еще одно. Доставив вам деньги, я конечно же пожелаю ознакомиться с текстом послания дону Антонио. Кроме того, с его человеком отправится и мой.
— Но это вызовет подозрения!
— Ваше дело придумать, почему человеку дона Антонио понадобился сопровождающий. Спокойной ночи.
— Я могу удалиться, мадам?
— Завтра капитану Олоннэ будет направлено письмо за подписью моего отца о том, что во главе «Венеры» его волей поставлен Моисей Воклен, и завтра же вы получите десять тысяч реалов. Куда их вам доставить?
Воклен пожевал губами:
— Мне нужно подумать. Не лучше ли, если бы ваш батюшка открыл на мое имя счет в одном из банков в Европе?
Женевьева кивнула.
- Предыдущая
- 37/78
- Следующая
