СВР. Из жизни разведчиков - Полянский Алексей Иванович - Страница 3
- Предыдущая
- 3/68
- Следующая
Юного Рика пленила романтика путешествия и экзотика Востока.
К тому же, ореол секретности, окружавший деятельность его отца, манил его.
Возможно, отчасти поэтому сын и выбрал ту же карьеру, что и отец, бывший ученый и почтенный преподаватель — Эймс-старший.
Как бы то ни было, Олдрич начал помогать «фирме», в которой трудился Карлтон, еще в школьные годы: на каникулах они вместе с отцом подшивали служебные бумаги в штаб-квартире разведуправления в Лэнгли, под Вашингтоном.
В 1967 году Рик получил степень бакалавра искусств, окончив факультет истории в столичном университете Джорджа Вашингтона.
И поступил на курсы подготовки младших офицеров ЦРУ.
Кстати, в том же году его отец вышел в отставку.
Он не очень преуспел на новой стезе и даже начал потихоньку спиваться.
А Олдрича судьба привела сразу по окончании курсов в «советский» отдел разведуправления. Пробыв несколько месяцев на «штабной» работе в Лэнгли, он был затем командирован в качестве оперативного работника разведки «под крышу» посольства США в Анкару.
Перед ним была поставлена задача: вербовать находившихся в Турции советских граждан. К тому же, в соответствии с установкой американской администрации, разведчики обязаны были по всему миру «усиливать противодействие враждебной деятельности СССР».
Возможно, эту установку Рик Эймс воспринял чересчур буквально.
Он бегал по Анкаре, расклеивая на стенах домов антисоветские листовки, написанные якобы от имени турецкой общественности.
Но в выполнении основной своей обязанности — вербовке агентуры — он не продвинулся ни на шаг. Ему не удалось заполучить никого из советских граждан.
Так что Рика затем упрекнули в отсутствии должного «рвения», что и было отмечено в его служебных характеристиках, отправившихся в Лэнгли сразу вслед за его возвращением в родные пенаты.
Шел 1972-й год.
Несмотря на нелестные отзывы о профессиональных качествах Эймса-младшего, поступившие от его непосредственного начальства в Анкаре, дома судьба вновь благоволила Рику: в Лэнгли он был зачислен на курсы по изучению русского языка.
Это сулило в дальнейшем почти неизбежное продвижение по службе, притом на самом «престижном» для разведчика направлении.
И уже вскоре Эймс был зачислен в состав группы, которая курировала деятельность ЦРУ по вербовке агентов из числа граждан СССР и восточноевропейских стран.
Несколько лет Рик проработал в штаб-квартире Центрального разведуправления, занимаясь анализом и обобщением информации, поступавшей от советских агентов.
В 1976 году его послали в Нью-Йорк с тем, чтобы он сам попытал счастья в поисках изменников среди находившихся там граждан СССР, главным образом сотрудников ООН.
По утверждениям некоторых биографов, Олдрича Эймса в ту пору не очень-то жаловали его сослуживцы в Лэнгли.
Они считали, что он неряшлив и не прочь выпить.
К тому же, многие полагали, что он чересчур себе на уме и слишком высокомерен.
Однако в Нью-Йорке его выделили и обласкали.
Его новый босс — глава местного отделения «по работе с иностранными источниками», оценил новичка как «интеллектуала, у которого в голове кое-что поважнее, чем костюмы и галстуки», и одарил его личной дружбой.
Босса звали Родни Карлсон, он же — Алекс Ньюсэм.
В Нью-Йорке Рик вновь не преуспел на поприще вербовки агентуры, чего, впрочем, новый его начальник от него, кажется, и не ждал. Эймсу дали возможность проявить аналитические способности. Он составлял сводки и отчеты по донесениям уже завербованных до него агентов.
Как раз тогда он обрабатывал информацию, которую поставлял в ЦРУ советский перебежчик — Аркадий Шевченко, бывший заместитель Генерального секретаря ООН.
Так что некоторое время Олдрич Эймс вел в Нью-Йорке вполне беззаботное существование и успешно продвигался вверх по служебной лестнице.
Ему по-прежнему покровительствовал его непосредственный начальник Родни Карлсон.
К тому времени ЦРУ возглавил Уильям Колби. И наступил момент, когда от Эймса все-таки потребовали конкретных результатов работы — нужны были новые источники информации, новые агенты. А по этой части Эймс не был силен.
К тому же, ему дважды предлагали выехать на оперативную работу за рубеж — первый раз в Лагос, в Нигерию, во второй раз — в Москву. Однако по семейным обстоятельствами он отказался от этих предложений.
Его первая жена Нэнси не склонна была покидать Соединенные Штаты и жертвовать своей работой ради мужа.
Но когда поступило третье предложение — на этот раз Эймсу предлагали должность офицера разведки «под крышей» американского посольства в столице Мексики, — Рик уже попросту не счел возможным его отклонить: в противном случае под угрозой могла оказаться вся его карьера.
Итак, в октябре 1981 года Олдрич Эймс, оставив жену в Штатах, прибыл на работу в Мехико-сити.
В силу ряда причин, в первую очередь из-за своего географического положения, Мексика, соседствовавшая с революционными Кубой и Никарагуа, была одной из «горячих точек» в противостоянии разведок двух миров.
Именно отсюда начинались многие тайные операции ЦРУ против режима Кастро на Кубе и сандинистов в Никарагуа.
Здесь перекрещивались пути и судьбы десятков тайных агентов, заброшенных отовсюду в страны Латинской Америки.
В Мексике велась интенсивная вербовочная «дуэль».
Впрочем, если судить по опубликованным в США материалам о «деле Эймса», ему и здесь не удалось снискать лавров удачливого вербовщика.
Зато он преуспел в другой сфере.
Он сначала подружился, а потом и сблизился с двадцатишестилетней Марией дель Розарио Касас, атташе по культуре посольства Колумбии.
Рик совершенно позабыл о своих непосредственных служебных обязанностях.
Он влюбился без памяти, ухаживал за Марией и добился взаимности.
В 1985 году Олдрич Эймс женился на Марии дель Розарио Касас.
Развод с Нэнси он оформил годом раньше.
В конце 1983 года Рик вернулся в Соединенные Штаты.
Как утверждают его биографы, он опять предстал перед руководством в Лэнгли с не очень-то лестными оценками служебных достижений и к тому же с упрочившейся репутацией офицера, злоупотребляющего спиртными напитками.
Но Рик все-таки оказался настоящим баловнем Фортуны.
Его вновь определили в советский отдел ЦРУ, да к тому же в службу контрразведки, которую теперь возглавлял не кто иной, как получивший повышение и переведенный из Нью-Йорка в Лэнгли Родни Карлсон.
На этот раз«Алекс» поручил Рику возглавить группу, в задачи которой входило «повышение уровня противодействия оперативной деятельности советских разведчиков» на территории США и в «третьих» странах.
Уж в чем-чем, а в теории противодействия Эймс был силен.
Особенно он отличился в «разработке новых схем и методик разрушения замыслов советских разведывательных служб».
Вскоре Рик настолько преуспел на своем новом поприще, что ему предоставили доступ к ежедневным сводкам о результатах вербовки агентуры, досье на всех завербованных агентов из числа граждан СССР, а также к материалам о «глобальных операциях», стратегии и тактике всех разведывательных служб США в противоборстве с КГБ и советской военной разведкой.
Весной 1984 года сфера деятельности Рика Эймса расширилась.
Его включили в состав группы оперативных сотрудников ЦРУ, которым было разрешено вести, параллельно с работниками ФБР «разработку» и вербовку граждан, работавших в посольстве СССР в Вашингтоне.
Эймс, видимо, наконец, решил оправдать звание разведчика и перейти от теории к практике.
Теперь уже все чаще о Рике положительно отзывались руководящие эшелоны ЦРУ. И, как когда-то в Нью-Йорке, он опять часто беседовал со своим боссом за рюмкой водки.
Семейная жизнь с Марией складывалась удачно.
Вскоре после его возвращения в Вашингтон Мария переехала к Рику, вышла за него замуж, приняла американское гражданство и навсегда обосновалась в Штатах.
У них были общие интересы. Как и он, она любила литературу, увлекалась также лингвистикой и философией.
- Предыдущая
- 3/68
- Следующая
