Граф и его графиня (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 77
- Предыдущая
- 77/96
- Следующая
Повелась на красоту?
Золото, дворцы, принцы и герцоги, графы и маркизы, титулы и благородство…
Дура! Трижды, четырежды дура!
Там, где дворцы – всегда смерть, грязь, кровь, яд… или ты думала, что сможешь не замараться?
Ты заигралась, девочка. Иртон был твоим местом. Столица – нет. Ты мечтала о многом, а что получилось?
Больно. Очень больно.
Ничего, я сильная, я справлюсь, я в очередной раз смогу убедить себя, что все правильно. Я сделаю вид, что все просто замечательно… Больно. В груди хрипели непролитые слезы.
За что?!
А не за что?
Ты выживала. Но забыла, что живешь среди людей. И послужила катализатором множества процессов. На твоей совести и кровь, и смерти – и ты надеялась так легко отделаться?
Ты забываешь про законы равновесия.
Лиля кое-как вытерла рот платком, поднялась…
В карете ее стошнило еще раз. И не было рядом Фалиона… Александр! За что?!
Почему все так случилось?
Я не понимаю, чего тебе не хватало! Не понимаю!!! Ты ведь не подделывал чувства рядом со мной, ты был искренен. Так почему же…
Лиля просто не знала, что там, где дело касается славы, власти, денег – меркнут любые чувства. Не у всех, нет. Но Фалион…
Графиня Иртон сидела в карете и смотрела в никуда. По щекам ее катились слезы, прокладывая две дорожки, и она не вытирала их. Слишком больно. Слишком тошно.
Дома ее встретили слуги.
Ужаснулась Марта, принялась хлопотать Лория, затрещали горничные, – и Лиля послушно подчинялась их рукам. Выпила что-то теплое, улеглась в кровать, – и подумала, что будет до утра лежать без сна. Куда уж тут после таких развлечений!
И провалилась в сумрачное состояние между сном и дремой.
Ганцу Тримейну такой радости не выпало.
Отдых? Хорошо живете, товарищи…
Ему вот теперь пару месяцев разбираться с остатками заговорщиков. Хотя все и очень удачно получилось. Цели достигнуты, все выполнено, да и Его величество доволен.
Да, с одной стороны, он подверг опасности жизнь монарха. С другой же…
Сильной опасности и не было. Уйти Эдоард мог всегда. А вот последних героев отловить надо было. Плохо другое…
Ганц вспоминал потерянное лицо Лилиан, ее сгорбленную фигурку – и от тоски ныло что-то в груди. Ныло, тосковало, не давало жить спокойно. И все свое недовольство он вбросил в работу. Чтобы уже с утра отчитаться по полной программе перед Его величеством.
– Фалионы признались?
– Да, Ваше величество. Изначально затеял это Ивельен. После нескольких неудачных лет ему резко не хватало денег, были и неудачные вложения – и он решился. Да и… иметь такое оружие и не воспользоваться им – для этого Ивельен был слишком изворотлив.
– Ему это не помогло, – поморщился Эдоард. – Когда подключились Фалионы?
– Почти сразу же. На первом этапе. Кто-то же должен был дать денег. А Фалионы далеко не бедны…
– О да.
Эдоард довольно усмехнулся. Не бедны. И наследников у них – одна девчонка, которую вообще можно запихнуть в монастырь. Или лучше – выдать замуж, можно даже кое-что дать в приданное, из того, что казне не пригодится. Вреда от нее быть не должно, а лишние слухи о королевской жестокости лучше не плодить. Ладно, с этим потом разберемся.
– И завертелось. Изначально план был прост…
Ганц докладывал, король слушал, потом еще подключился принц – и беседа затянулась на несколько часов. Но мужчина был вознагражден полностью, когда Эдоард посмотрел на него в конце беседы.
– А что ты сам хочешь за такой труд? Ведь копал, старался, без тебя бы половину не выловили?
Бывают в жизни моменты, когда надо гордо не просить. Ибо сами предложат и сами все дадут.{19} А бывают моменты, когда просить надо. Даже обязательно. Иначе дадут вовсе не то, что надо или что вам хочется. Запросто.
И Ганц низко склонился.
– Ваше величество, не смею докучать своими нелепыми просьбами…
– А если попроще? – поморщился Эдоард. Он устал и хотел лечь. Да и здоровье не железное.
– Ваше величество, разрешите мне просить руки графини Лилиан Иртон?
Удивление было ненаигранным. Что у Эдоарда, что у Ричарда.
– Лилиан?
– Графиня Иртон?
– Вы всерьез, Ганц?
Ганц подумал, что немного Ричарда-таки зацепило – судя по его реакции. Ну и плевать. Отдавать Лилиан принцу он не собирался. У того своя игрушка есть, перебьется. Раз случилось – и хватит. Забыть, как не бывало.
– Да, Ваше высочество. Я люблю ее…
– А графиня?
– Она любила мужа. Но я надеюсь составить ее счастье по истечении срока траура.
Эдоард хмыкнул. Вообще, такой вариант его устраивал по многим причинам. И Ганцу будет достойная награда, и Лилиан под присмотром, и Миранда… да и вообще – кто лучше обеспечит семейству Иртонов и Ивельенов безопасность, чем Ганц?
– Ганц, я не возражаю. Но…
Ганц напрягся. Всегда это «НО»! Всегда! А мы все равно прорвемся! Он точно знает!
– Во-первых, срок траура – три года. И я даю тебе позволение ухаживать за графиней. Согласится или нет – не знаю. Но если что – сам разбирайся. Во-вторых, ты лэйр. Она – графиня. Поэтому… у Рейнольдса, кажется, наследников не было? Будешь бароном. Считай, что это тебе моя благодарность. И назначу тебя опекуном Миранды. Чтобы повод был…
Ганц вздохнул.
– Ваше величество, разрешите тогда просить о милости?
– О какой же?
– Назначьте опекуном Миранды саму графиню Иртон. А мне просто позвольте помогать.
– Закон…
– Лилиан Иртон – не обычная женщина, которая не видит дальше своего дома.
Король хмыкнул.
– Ладно. Сделаем так. Опекать их ты будешь. И графиню, и Миранду, и будущего ребенка. Но так, чтобы они сами об этом не знали.
Ганц низко поклонился. Это было даже больше того, на что он рассчитывал. И он станет бароном. Это много, очень много. Хотя и не вершина карьеры.
– Ваше величество, с вашего позволения…
– К графине? Позволяю.
Ганц раскланялся и вышел. Ричард принялся ходить по кабинету.
– Отец, зачем?
Эдоард покачал головой, глядя на сына.
– А ты против? Понравилась, как попробовал?
Ричард чуть заметно покраснел. Понравилась, чего уж там. Хоть и была эта ночь недостойной, но была уже, из песни слова не выкинешь. И Лилиан… что-то в ней было необычное. Ричард не понимал, что это отблески другого мира, другой личности, человека, который принципиально отличается от всего, известного ему, – но тянуло.
– Отец…
– Я серьезно. Рик, я не буду против, если у тебя появятся фаворитки, но не надо тянуть в это графиню.
– Я и не…
– Что ты можешь ей дать? Семью? Детей? Положение в обществе?
Ричард покачал головой. Все верно. Не может. Но…
– Дружбу. Участие. Понимание…
– Нет. Не тронь ее.
Ричард вскинул брови – и Эдоард счел нужным пояснить.
– Ты хочешь повторения моей судьбы?
Не хотел. Определенно, не хотел. Покачал головой.
– Тогда запомни. Сначала – государство. Фавориток у тебя может быть полк. Неважно. Такие, как баронесса Ормт ничего не решают, ни на что не влияют, они неинтересны и никому не нужны. Да и тебе тоже. Жена не станет к ним ревновать, государство не покачнется, как это едва не случилось по моей вине. Сам видишь – это все из-за меня…
Ричард положил отцу руку на плечо.
– Не надо. Ты ведь сам знаешь, что не виноват…
– Не утешай, не стоит. Надеюсь только, что Альдонай простит меня. А даже если и нет – заслужил, – Эдоард вздохнул. – Просто постарайся понять меня. Женщины, подобные графине Иртон, не должны быть вторыми. Она слишком умная для этого, слишком… женщина. Рано или поздно она начнет ревновать тебя…
– Джессимин не ревновала.
– Ревновала. И плакала часто. Я знал. А вот графиня Иртон плакать не будет, уж поверь мне, она найдет способ разобраться с тем, что ей мешает.
– Ты ее подозревал до последнего?
– Да. И решил провести последнюю проверку. А каких усилий Ганцу стоило сориентировать всех так, чтобы приход графини, заговорщиков и стражи практически совпал…
- Предыдущая
- 77/96
- Следующая
