Граф и его графиня (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 52
- Предыдущая
- 52/96
- Следующая
Пальцы прошлись по ее шее.
– А вы мне дадите… что я хочу?
– А вы руки мыли, прежде чем их об кружево вытирать?
Джес вскинул брови.
– Частое мытье вредно для здоровья.
– Два пальца не грязь, три – сама отвалится? Любезный, я не сплю со скотным двором.
Джес не разозлился. Дерзость не была большим пороком для красивой женщины.
– А с законным мужем?
– Еще раз повторяю. После того, как буду уверена, что вы ничем меня не наградите.
– Уже неплохо. А как вы видите нашу жизнь?
– А вы?
Джес подобрался.
– Отсылать вас в Иртон я не буду. И запрещать что-либо – тоже. Дядюшка… То есть Его величество этого не одобрит.
– Но вы можете сделать мою жизнь намного тяжелее.
– А могу намного легче. Итак?
– Вы не отнимете у меня Миранду?
– Вы знаете о сватовстве?
– Знаю. И я его одобрила. А вы?
– Это не худшая партия. Даже несмотря на веру. Но муж да спасется женой своей.
– Книга Альдоная, стих шестнадцатый.
– Именно… Миранда останется с вами. С нами.
– А вот тут сложность. Я писала вам, – Лиля высвободила руку и заходила по комнате. – Сейчас вы для меня – незнакомец. Я для вас – незнакомка. Мы просто не поняли друг друга, но главного это не отменяет. Мы в положении только что поженившихся людей. И сейчас должны приглядеться друг к другу. Иначе…
– Иначе?
– Что-то может задеть вас. Что-то меня. У вас сильный характер и мужчина вы решительный.
– Ты, дорогая.
– Хорошо. Но и я не подарок, – Лиля в задумчивости поигрывала веером. – При столкновении мы оба проиграем.
– Несомненно.
– Поэтому предлагаю назначить период притирки.
– Чего?
– Ну притирания, привыкания друг к другу… вы никогда не ухаживали за женщинами? Сколько вы обхаживали ту же леди Вельс?
– Месяца три.
– Вот. Я прошу меньше. За месяц совместной жизни вы не станете тянуть меня в кровать.
– А других?
Вопрос был задан в шутку, но Лиля притворилась, что ничего не поняла.
– Так, чтобы никто не знал. И попросите Тахира. Пусть осмотрит и вас, и ваших любовниц. Интимные болезни штука сложная. И лечится плохо.
– А вы откуда о них знаете?
– Да от него же…
Джерисон сдвинул брови.
– Итак, госпожа графиня, подведем итоги. Мне необходимо ухаживать за собственной женой, так?
– А мне необходимо перечеркнуть все, что было – и посмотреть на своего мужа с новой стороны, – парировала Лиля.
– И вы хотите это сделать за месяц.
Женщина развела руками.
– Я не знаю, как нам еще быть. Поймите, Джерисон, вы симпатичны, достаточно умны, пользуетесь успехом у женщин. Я же… Я обычная женщина. Которой хочется мира и взаимопонимания. А этого у нас нет. Что-то неправильно сделала я. Что-то вы. Но общий язык нам искать надо, чтобы дом не превратился в поле боевых действий.
Джерисон развел руками.
– Хорошо. Давайте попробуем жить вместе. Присмотреться друг к другу, притереться… попытаемся?
Лиля улыбнулась. Пока еще робко.
– Покои графа заняла Миранда. Но она может переселиться ко мне.
– Не в детскую?
– Мири привыкла, – Лиля улыбнулась на этот раз от всей души. – И мне приятно с ней заниматься.
– А еще это лишняя защита от нежелательных визитов по ночам?
В синих глазах блеснула ирония. И Лиля ответила шуткой на шутку.
– Возможно, со временем вы поменяетесь с Мирандой местами?
Джерисон рассмеялся.
– Ладно. Я согласен. В моем доме вы жить не хотите?
Но спрашивал он больше для проформы. Уже зная про Тараль, про то, сколько графиня делает для государства…
Лиля покачала головой.
– Я бы рада. Но мы там просто не поместимся…
– Я прикажу слугам перевезти вещи. Завтра. А сегодня, – в глазах Джеса опять заиграли веселые огни, – предлагаю вам прекратить прятаться от мира.
– Я не прячусь, – обиделась Лиля. И прозвучало настолько по-детски… Она сама невольно фыркнула.
Смеяться вместе с мужем получалось неплохо. Получится ли все остальное?
– Просто у меня много работы.
А еще пропавший Лонс Авельс. И Ганц, который должен вернуться с докладом, и… Но об этом – молчок.
– Но я хочу сегодня пригласить вас на бал. В честь прибытия гостей из Ивернеи.
Лиля мученически вздохнула про себя.
Балы…
Вот уж что ей никогда не нравилось. Но потерпеть придется.
– Тогда мне придется уже сейчас начать приводить себя в порядок. Разрешите мне пока откланяться?
Джерисон развел руками.
– Как пожелаете, госпожа графиня.
Лиля вышла из гостиной и направилась в свои покои. Надо выбрать платье, сделать прическу – это надолго…
Джерисон проводил жену взглядом.
За эти дни его много раз кидало из одной крайности в другую. С одной стороны – когда выражали восхищение его женой – он автоматически надувался попугаем. Да, я такой, и жена у меня такая.
С другой же…
Как должен поступать муж, у которого практически не осталось рычагов воздействия на жену? А Джерисону их именно что не оставили. Чувствуешь себя загнанным в угол, разозленным и беспомощным. Разве это понравится?
И Джес тоже оттягивал встречу с женой. И тоже боялся не отыграть потом назад.
Но вроде бы все прошло неплохо?
А месяц воздержания… да еще и осмотр у врача…
Раздражает, да. Но мужчина должен уметь себя сдерживать. Иначе это не мужчина.
На приготовления к балу потребовалось столько времени, что успел вернуться Ганц Тримейн. И застал графиню во всей красе.
Белое платье, летящие зеленые кружева, дорогие изумруды на шее, в ушах, на руках…
Золотые волосы заплетены в сложную косу, которая тоже перевита кружевом и янтарем. Красавица. И другого тут не скажешь.
– Ганц! Наконец-то! – и, перехватив в зеркале серьезный взгляд. – Девочки, все выйдите…
Ганц дождался, пока закроется дверь за последней служанкой, проверил комнату, заглянул в прилегающую – и вздохнул.
– Ваше сиятельство, все плохо.
– Насколько?
– Полагаю, ни Авельса, ни вирман мы больше не увидим.
– Полагаете?
– Точно сказать никто не может. Но это место было выбрано не зря. Там затопчут что угодно.
– А тела? Если бы их вывозили…
– Телега золотаря. С бочками. Тела в бочки – и по дороге. Никто и не заглянет.
– А потом по этой дороге столько проехали и прошли…
– Именно. Так что…
Лиля кивнула.
– Это плохо. Что будем делать?
– Думать. В любом случае, шлюховатая убийца на троне – не лучший подарок для страны.
Лиля кивнула.
– Кто знает, где выплывут старые грешки и кто еще возьмется за поводок. И что тогда будем делать?
– Пару дней придется подождать.
– А потом?
– А потом я что-нибудь придумаю, Лилиан.
Лиля вздохнула. Было тоскливо и тошно. Она уже теряла близких. И теперь теряет человека, который стал ее другом, ее учителем в этом мире… уже потеряла… больно.
На плечо ей опустилась сильная ладонь.
– Вы бы его не удержали.
– Знаю. Но я могла…
– Не могли. Лилиан, не считайте всех глупее себя. – Дерзость, да. Но Ганц имел право и не на такое. – Если его ждали сегодня – что произошло бы потом?
– Он бы пришел. Она – нет. Он бы… отправился обратно ко мне!
– И за ним проследили бы. Смерть Лонса – это плохо. Но спас он вас от серьезных бед и проблем.
– Но нас и так можно связать друг с другом…
– Через кого?
– Пастер…
– Печать на бумагах? Я оплавлю ее. Будет видно, что она не вскрыта, но не будет точно видно – чья она. Еще кто?
– Лонс старался не показываться, не представляться, скрывался…
– Лонс – имя распространенное. К тому же здесь он отрастил бороду, да и мало кто мог его узнать. Вы его не упоминали лишний раз?
– Нет.
– Лилиан, давно вы знали о его… избраннице?
– Давно. Поэтому он старался скрываться.
– Он-то понимал, чем ему это грозит. И чем все грозит вам. Нет, с вами его не свяжут. И это хорошо.
- Предыдущая
- 52/96
- Следующая
