Самый темный соблазн (ЛП) - Шоуолтер Джена - Страница 35
- Предыдущая
- 35/101
- Следующая
— Он когда-нибудь прикасался к тебе? — Проклятье. Он задал этот вопрос, вложив в него большое значение.
Сиенна выглядела удивлённой.
— Нет. Такие же невидимые двери, что удерживают меня в замке, удерживают их в своих комнатах.
Её голос. Будет ли Парису его когда-нибудь достаточно? Его уши гудели от приятного ощущения каждый раз, как Сиенна что-нибудь говорила.
— Ты хотела, чтобы он прикоснулся к тебе? — Парис должен был это остановить.
— Никогда!
Красивая отсрочка.
— Тогда он может жить, — пробормотал Парис. Он передвинул её в своих объятиях, протянул руку и, ага, вполне предсказуемо натолкнулся на блок, препятствующий ему войти в комнату.
— Значит, ты не собираешься его убивать? Какая щедрость с твоей стороны, — сухо произнесла Сиенна.
Её непочтительный юмор в отношение него всегда был поражающим. В каждый момент, когда они были вместе — а их было не так много — между ними всё было серьёзно. Парису нравилось, что сейчас Сиенна чувствовала себя комфортно, чтобы поддразнивать его.
— Я стараюсь. — Парис остановился у второй двери.
— Это Пьюкинн, также известный, как Ирландец. Он одержим демоном Безразличия, — сообщила Сиенна.
Хранитель демона Безразличия оказался наполовину человеком, наполовину животным — рогатым, когтистым и покрытым мехом. Нечто из ночного кошмара. Правда. Мужчина-зверь осмотрел Париса с ног до головы и отвернулся, словно тот был чем-то незначительным.
Когда они оказались у третьей двери, Сиенна накрутила кончики волос на палец.
— А здесь у нас Эгоизм, — произнесла она, и в её голосе слышался… гнев? Или жгучая ревность, которую Парис не должен был почувствовать?
— Она очень хорошенькая, правда? — спросила Сиенна.
— Да. — У женщины были такие же разноцветные глаза и сильно загорелая кожа, что и у мужчины из первой комнаты. Что уж отрицать, она была привлекательной, но Парис изголодался лишь по одной женщине — той, которую держал в своих объятиях.
— Её зовут Винтер.
— Отлично. Как давно ты здесь? — спросил Парис, глядя на Сиенну, а не на бессмертную. Её веки были опущены, а ресницы отбрасывали тени на щёки. — Как давно они здесь?
— Я потеряла счёт времени. — Сиенна провела кончиком розового языка по губам, оставляя блестящий влажный след. — Хотя, они появились здесь раньше меня.
"Я хочу попробовать её на вкус. Я попробую её."
Его кровь нагрелась на несколько градусов. "Занимай очередь."
При всём опыте Париса, он понятия не имел, когда к нему пришло чувство к этой женщине. Что целиком и полностью смягчило по отношению к Сиенне? В нём не просто зажёгся огонёк симпатии, а настоящее влечение? Она изменилась со дня их последней встречи в Риме, но по-прежнему оставалась для Париса загадкой.
То, что Сиенна плакала, просила прощение, говорила с искренностью — всё это оказалось гораздо больше, чем он когда-либо ожидал от неё. Скорее всего, только что замёрз ад…
Но у Сиенны оказалось преимущество по всем трём пунктам, и смотрела на Париса так, как никогда не смотрела раньше — словно он был мужчиной, достойным любви и внимания, а не так, словно он был какой-то грязной, отвратительной штуковиной на подошве её туфли. Смотрела на него так, словно хотела защитить.
Как, чёрт возьми, он должен с этим справиться? Как он должен реагировать?
Дурак ли он, что желает поверить Сиенне? Чёрт, не просто желая, а уже веря ей.
Возможно, Парису не стоило так обижаться на её предложение услужить ему. Может, ему стоило воспользоваться им и взять Сиенну. Он овладел бы ею на кровати. Парис мог раздеть Сиенну, развести её ноги и войти. Она бы гладила его руками, её страстные крики заполнили бы комнату.
Парис подавил горький смешок. Он был совсем запутан, растерян, испытывал нерешительность и противоречие самому себе: Парис не доверял Сиенне и в то же время доверял.
Он бы не прикоснулся к ней без страсти, и в то же время прикоснулся бы к ней каждым возможным способом. Вот дерьмо. Почему она, наплевав на обещание, не сбежала от него? Или она слишком занята, сожалея о своём предложении обслужить его, чтобы совершить побег?
И, по правде говоря, что вообще это для неё значило? Что он мог взять её здесь, сейчас, в любое время или она бы отсосала ему? "Не думай об этом." Парис снова затвердел.
На этот раз он издал горький смешок, и затвердел ещё больше. Эрекция не ослабевала, функционируя как ракета с тепловой головкой самонаведения, когда женщина-бессмертная двинулась к двери, виляя бёдрами в кошачьей манере. Не важно, что Париса вообще к ней не влекло. Его демон видел и хотел её.
Часть Париса надеялась на то, что присутствие Сиенны остановит замыслы его демона. Но, нет. Несмотря на то, что он мог снова заполучить её, демон по-прежнему искал, и всегда будет искать других женщин.
"Я такой трофей." Неудивительно, что однажды Сиенна пыталась убить его.
Со всей осторожностью, на какую был способен, Парис опустил Сиенну на ноги. Когда она качнулась в его сторону, он притянул её спиной к своей груди и уперся эрекцией между половинками её попки. Парис зашипел от удовольствия. Чистого, неразбавленного. И всё же…
Он осознал, что Сиенна напряглась. По крайней мере, она не отпрянула и не ударила его. В конце концов, она даже расслабилась рядом с ним, словно находилась там, где желала быть. Чёрт возьми. Наверное, Сиенна испугалась, что он выпустил её из своих объятий, отказал в её предложении, и поэтому не отходила от него… и расслабилась, когда он не мог. Кстати, говоря, о повышении эго. Он хотел бить себя кулаками в грудь как Кинг Конг.
— Расскажи мне о том, что знаешь о них, — произнёс Парис, едва останавливая себя от того, чтобы погладить Сиенну по животу, спустить руку за пояс её штанов и найти горячую и влажную пещерку.
— О ком? — спросила бессмертная, стоявшая перед ним. — Кто, чёрт возьми, ты такой?
По крайней мере, на один вопрос получен ответ. Они также не знали его.
— Я не к тебе обращался, — ответил Парис.
Женщина развела руки.
— Тогда к кому? Ты здесь один.
— Чёрта с два я…
— Они не видят меня, — пояснила Сиенна. — Я слышала кое-какие их разговоры, поэтому знаю кто и что они. — Когда она говорила, у неё заурчал живот.
Этот звук дал ему повод совершить задуманное. Парис погладил Сиенну по животу.
— Проголодалась?
— Да.
Тогда он накормит её. Парис подумал о том, что ему бы этого хотелось. Он хотел знать, что выполняет, по крайней мере, одну из её потребностей.
— Что ты ешь? — "Что она могла есть?"
— Я не ем. И всего лишь недавно, в течение последних нескольких недель, у меня проявился аппетит. — Сиенна накрыла его руки своими, её кожа была холодной и влажной на ощупь. — Раз в неделю Кронос приносит мне стакан чего-то сладкого. В этот раз он забыл.
"Стакан чего-то сладкого. Сладкого. Сладкого." Слово эхом разносилось в голове Париса, и появился ещё один ответ на ранний вопрос. В его животе всё перевернулось, когда он спросил:
— Это что-то прозрачное, с крошечными фиолетовыми бусинками внутри?
— Да. — Сиенна вытянула шею, чтобы заглянуть Парису в лицо, и он наблюдал за тем, как нахмурился её лоб. — Откуда ты знаешь?
"Вот ублюдок!" Парис сдержал ругательство и сохранил невозмутимое выражение лица.
— У этой жидкости кокосовый вкус? — спросил он, проигнорировав её вопрос.
— Да. И вообще, откуда тебе это известно? Ты знаешь, что это? Кронос никогда мне не говорил.
Да, Парис знал, что это, и теперь понимал, почему Сиенна пахла также потрясающе, как амброзия. Кронос не только поработил её. Он приговорил её. И он заплатит за это. О, как же Кронос за это заплатит.
Хотя, к лучшему или худшему, мести придётся подождать. Кроносу нравилось посещать Торина, хранителя демона Болезни, и заставлять компьютерного гения что-нибудь находить для него. В настоящее время ему требовалось месторасположение Ловцов, и он отдал приказы Повелителям не нападать на них.
- Предыдущая
- 35/101
- Следующая
