Самый темный соблазн (ЛП) - Шоуолтер Джена - Страница 15
- Предыдущая
- 15/101
- Следующая
Сейчас Парис хотел бы найти Сиенну.
Его кровь кипела от ярости, которую он так долго подавлял. Мускулы Париса жгло от ужасающей жестокости, а кости пульсировали от потребности действовать, причинить кому-нибудь боль. И чем больше, тем лучше.
Скоро.
Вокруг бушевали резкие порывы ветра, который ничего не делал, чтобы рассеять пелену густого, чёрного тумана, окружившего Париса, просачивающегося в него.
Воздух наполнял запах меди, влажной плёнкой оседая в носу. Со всех сторон доносились приглушённые крики — нескончаемые крики боли и страданий. Луна над головой Париса превратилась в жёлтый серп с обтрёпанными краями, изливающий зловещий свет на бескрайние просторы ночи.
А внизу шипел и пенился океан кровавых слез, создавая свою симфонию душевной боли.
И посреди всего этого возвышался кошмарный замок из тёмного, потрескавшегося камня. Его стены оплетал увядающий плющ с острыми, как кинжалы шипами, каждый лист которого напоминал Парису паука.
Над крышей возвышалось несколько шпилей, на каждом из которых висело тело с пронзённым сердцем, роняя капли крови на оконные стёкла.
Замок имел несколько балконов, охраняемых горгульями разных размеров.
Горгульи, которые, по-видимому, оживали.
Извивающиеся тени, скользкие и маслянистые на вид, парили вокруг всей структуры, но не касались, ни одного камня.
Тени держались на значительном расстоянии, словно их железной хваткой удерживали на месте.
Парис подозревал, что едва услышав сигнал — каким бы он ни был — они сорвутся с привязи и нападут на любого, кто окажется поблизости.
— Она внутри, — сказал Парис своим спутникам. — Я знаю.
Ему хотелось ворваться в замок с оружием наперевес. Отчаянно хотелось вломиться внутрь, палить без разбору, наносить направо и налево удары ножами, но он не мог это сделать. Не сейчас, ещё не время. Сначала необходимо добыть нужную информацию.
Смерть зависит от мелочей.
— Здорово, замечательно, но зачем я снова здесь? — Спросил Уильям, почёсывая затылок.
Он стоял слева от Париса, в одежде, больше подходящей для подиума, чем для передовой — шёлковый костюм и никакого оружия, а в кармашке бутылочка кондиционера.
Да. Кондиционер. Опять. Для секущихся волос. Небольшая прогулка в ад "повредила его драгоценные пряди", поэтому Уильям, повсюду таскал с собой "необходимое ежедневное лечение".
"Иииии", услышав его голос, демон Разврата замурлыкал, как котёнок, что было отвратительно.
— Я всё ещё оправляюсь от мучительных физических и психических травм, — добавил Уильям. Действительно, воин едва выбрался из схватки в аду, но едва ли бомбардировку камнями и нападение жаждущих плоти демонов можно назвать мучительными.
— Просто, не знаю, считай это наказанием за то, что бросил Кейна, — сказал Парис. Сколько горгулий ему придётся убить? Он сделал быстрый подсчёт в уме. Пятьдесят девять на фасаде. Вероятно, такое же количество и с обратной стороны. Половина из них были большими, как драконы, а некоторые — маленькими, как крысы.
Как, вероятно, сказал бы Уильям: "размер не имеет значения". Так какое из этих существ может нанести наибольший вред?
— По сути, я не бросал его. — Уильям смахнул пылинку со своего плеча. — Меня завалило, а потом я проснулся в мотеле в Будапеште. В моём текущем психическом состоянии я решил, что какая-то демоническая девица, лишь взглянув на моё потрясающее тело, спасла нас, но затем Кейн решил уберечь её от моей животной неотразимости и отправил за кофе, не подумав, что всего лишь распаляет её для грядущего секс-марафона. Марафона со мной, если вдруг кому-то не понятно.
Парис даже не потрудился закатить глаза. Очевидно, Уильям был мужским аналогом Виолы. Разве это не миленький образец совершенства?
— Вообще-то, ты здесь, потому что задолжал Парису услугу, — сказал Захариил, стоявший по другую сторону Париса. Теперь над ним назревала снежная буря. Изменение произошло в тот момент, когда ангел ступил в этот мир. Он по-прежнему был облачён в своё одеяние, но теперь ко всему мускулистому телу крепились клинки. Захариил, определённо, являлся настоящим воином. — Более того, ты прячешься от своей подружки.
Уильям задохнулся от возмущения.
— Во-первых, я никому ничего не должен, а во-вторых, у меня нет подружки, ты, крылатый кусок дерьма.
— Разве? — Невинно моргнул Захариил, особо не заботясь об оскорблении. — А кем тогда тебе приходится юная Джилли?
Джилли. Человеческая девушка, влюбившаяся в Уильяма. Воин утверждал, что они всего лишь друзья и ничего более, но если кто-то и мог разглядеть тайну в чьих-то глазах, так это Парис.
Определённо, у Уильяма было море тайных чувств по отношению к этой девушке.
Хотя, отвратительно, что он ничего с этим не делал. Уильям только баловал и нянчился с ней, вот почему Парис его не выпотрошил.
Джилли уже достаточно пережила за свою короткую жизнь без Уильяма и его смертельного очарования.
Опасный, как удар молнии, смертоносный, как пара скрещенных небольших мечей, Уильям прошептал:
— Друг мой, ты желаешь узнать, какова твоя печень на вкус?
— Я уже её испробовал, — ответил Захариил обычным монотонным голосом. Начали падать снежинки, сначала маленькие, но затем всё увеличиваясь в диаметре. Вокруг ангела разбушевался арктический ветер. — Она показалась мне немного солоноватой.
И как, чёрт возьми, на это должен был отреагировать парень?
Очевидно, Уильям этого не знал, поэтому просто уставился на ангела, но затем произнёс:
— Может, стоило добавить немного перца?
Ладно, возможно, это было перебором, но у Уильяма всегда и на всё был готов ответ.
— Хватит, — прервал их перепалку Парис, удерживая свою внутреннюю тьму на поводке, и положение в любой момент могло измениться. Он как никогда оказался близок к спасению Сиенны. К тому, чтобы увидеть её, прикоснуться и заключить в свои крепкие объятия. Хм, а это глупо. Парис знал, что это глупо.
Он почти не знал Сиенну, лишь дважды пересекался с ней, и всё же, оглядываясь назад, Парис был уверен, что никогда и не с кем в своей жизни не ощущал такого единения.
Он всё ещё помнил ее тоненький голосок — тихий и мелодичный, омывающий его, заключающий в объятия. Парис всё ещё мог ощущать её сладковатый аромат диких цветов, всё ещё мог помнить ощущение её мягкого тела, прижатого к его.
Сейчас он задавался вопросом, привлечёт ли Сиенна его на любом другом уровне, кроме сексуального? Что если она окажется раздражающей? Будет ли она по-прежнему воспринимать его, как воплощение зла, хотя и сама стала хранителем демона?
— Давайте сосредоточимся, дамочки.
"И я вместе с вами", — добавил Парис про себя. Если он сможет обойти внешнюю линию защиты замка, то будет в отличном состоянии, когда окажется внутри.
— Захариил, ты перенесёшь меня в замок.
— Не-а, не перенесу.
Парис нахмурился, но не стал задавать вопросы. Он, как обычно, смог уловить истину в тоне ангела. Захариил не мог или не хотел перенести его, а причина не имела значения.
— Уильям?
— Я только недавно начал перемещаться, и да, я чертовски хорош в этом для новичка — не то, чтобы мне требовалось это тебе рассказать, потому что все, имеющие глаза, и так это заметили бы — но я всё ещё оттачиваю свои удивительные навыки. Я ни в коем случае никуда не потащу твою тушку.
Парис подавил вздох. Значит, и с Уильямом ничего не выйдет.
— А воду перед замком можно переплыть?
— Не-а. Мало того, что вода ядовитая, так ещё и существа, обитающие в ней, очень изголодались по плоти. — Уильям кивнул в сторону полуразрушенного моста, ведущего к главному входу — толстым, арочным двойным дверям, покрытым шипами, с кончиков которых капала прозрачная жидкость. — Тебе придётся воспользоваться подвесным мостом и позволить охранникам тебя поймать. Другого пути нет.
— Никогда раньше не сражался с горгульей. — Захариил покачал головой, и на один изумрудного цвета глаз упала прядь тёмных волос. Влажные от тающего снега волосы прилипли к коже, но он, казалось, этого даже не замечал. — Но уверен, что они скорее убьют Париса, чем добровольно отведут внутрь.
- Предыдущая
- 15/101
- Следующая
