Эдудант и Францимор - Полачек Карел - Страница 24

• Предыдущая
• 24/25
• Следующая

Да что я вам про него рассказываю, — заговорил пан Вод-нянский после минутного молчания. — Ведь у пана Полачека есть дочь. Зовут её Иржина Елиновичова. И живёт она здесь, в Праге. Вот её вы и попросите рассказать о пане Полачеке и о том, как он написал «Эдуданта и Францимора».

Мы попрощаемся с паном Воднянским, запишем адрес и пойдём по узким древним улочкам пражского Старого города. Потом пересечём большую площадь — её называют Вацлавской в честь князя, считающегося покровителем Чехии, — и окажемся в Новом городе. Улицы здесь шире, а дома выше. В одном из них мы поднимемся по лестнице и позвоним.

Нам откроет немолодая темноволосая женщина. Она проводит нас в комнату, посадит за стол и грустно улыбнётся:

— Вы хотите знать, как мой отец написал «Эдуданта и Францимора»? Представьте, это я его заставила. Была я тогда длинноногой девчушкой в коротком платьице. Не удивляйтесь. Ведь с тех пор прошло больше чем тридцать лет. Однажды летом — мы жили на даче где-то в Моравии — отправились мы с отцом на прогулку. День был жаркий и длинный. Надо же как-то скоротать время. И стала я приставать к отцу, чтобы он рассказал мне сказку. Мы поднялись на пригорок и очутились в пронизанном солнцем лесу, где росли молодые дубки и грабы. Внизу за лесом была небольшая лужайка. Ночью там, наверное, танцуют русалки, а водяной играет им на саксофоне. И вот отец начал рассказывать мне про Эдуданта и Францимора. В те годы в Праге выступали два молодых комических актёра — Ян Верих и Иржи Восковец. — Ян Верих был толстый, почти как Эдудант, а Иржи Восковец — тощий, почти как Францимор. И когда Йозеф Чапек стал рисовать эту книжку, он сделал Эдуданта немного похожим на Яна Вериха, а Францимора — на Иржи Восковца. Настоящие Эдудант и Францимор, выходит, и сейчас живы. Эдуданту присвоили звание народного артиста Чехословакии (у вас, в Советской стране, он известен по фильмам «Пекарь императора» и «Вот придёт кот»). Теперь он и сам пишет сказки. А Францимор живёт в Америке. Он тоже сочинительствует, играет в театре и снимается в кино. И хотя они живут в разных странах, но друзья по-прежнему закадычные. А когда вы их увидите на сцене или на экране, то невольно скажете, что они умеют творить чудеса, как всамделишные волшебники… Кот Смакун и козёл Рудольф тоже взяты прямо из жизни. Кота Смакуна мы с папой одолжили для нашей сказки у моего дедушки, а козла Рудольфа — у дачной хозяйки. Ну, а должно же быть в сказке какое-нибудь страшное чудовище. Вот и показался нам старый гриб, который мы увидели в лесу, похожим на дракона. Вдали маячили развалины древнего замка. У нас, в Чехии, вы почти на каждом шагу встретите древние замки или развалины. Наверное, это и был замок Чертподерибург. А потом мы попали в тёмный еловый лес. В таком лесу вполне могли бы жить разбойники. Посреди леса стоял домик лесничего. Его-то мы и превратили в разбойничий притон. А когда мы вышли из лесу, то услышали оглушительный собачий лай. В ближайшей деревне заливалась целая свора дворняжек. Ни дать ни взять — Собачий город. В душные летние дни мы ходили купаться в открытый бассейн для плавания. Вокруг него сидели местные дамы со всяким рукодельем и перемывали своим знакомым косточки. Одна из них и попала в нашу сказку. Сказку не про далёкие прабабушкины времена, а про наш с вами век. Ведь отец мой говорил: «Писатель все должен брать из жизни. Но то, что он заметил вокруг себя, — это лишь нераскрывшийся бутон мака. Надо осторожно развернуть его, додумать увиденное, призвав на помощь фантазию, чтобы этот бутон распустился во всей красе. Тогда выдумка становится правдивее, чем сама правда». Вот и сказка про Эдуданта и Францимора оказалась пророческой. Появился в мире новый людоед, который был отвратительнее и страшнее самого Дылдылбума Благочестивого. Звали его Адольф Гитлер. Он «проглатывал» не только живых людей, а даже целые страны. Одной из первых он хотел проглотить маленькую, но гордую Чехословакию. Нашлись такие трусливые и глупые люди, которые думали, что если сделать тирану и извергу красивый подарок, то он сразу станет добрым и начнёт питаться манной кашкой. Как ни странно, один из этих людей был главным министром Англии, а другой — первым министром Франции. Встретились они с Гитлером в городе Мюнхене и подарили ему не красиво расшитую салфетку, а богатейшие пограничные районы нашей страны. Известно, аппетит приходит во время еды. И Гитлер, отведав лакомый кусочек, позарился на весь пирог. Вскоре на улицах Праги появились танки с чёрной фашистской свастикой. Было это в марте 1939 года. Я уехала в Англию, а отец не захотел покидать родину. Больше мы с ним не виделись…

О том, что было дальше, ей трудно говорить. Когда людям тяжело, не надо к ним приставать с расспросами. Давайте тихо встанем и оставим её наедине со своим горем.

Лучше поищем дом, где жил Карел Подачек. Трамвай довезёт нас в район, который называется «Краловские Винограды». По-чешски это значит «Королевские Виноградники». Когда-то здесь и вправду были виноградники чешских королей, а сейчас вниз по склону спускаются тихие улицы с виллами и садами. Скрипит калитка. И на улицу выходит высокий пожилой человек. Попробуем спросить его, не знает ли он, где тут жил пан Полачек.

— Да вон там, совсем недалеко отсюда… А вам повезло. Ведь мы с ним встречались. Встречались в самые страшные для него и для всей нашей страны годы. Познакомился-то я с ним раньше. Сначала по его книгам «Дом на окраине», «Люди в офсайде» (это весёлая история про футбольных болельщиков), «Михелуп и мотоцикл». А потом и лично — у писателя Карела Чапека, который с братом тоже жил здесь, на Виноградах. Пан Полачек был очень хорошим рассказчиком. Его герои — маленькие, обыкновенные люди. Нередко он над ними смеялся. Но в то же время жалел их, сознавая, какие они забитые и несчастные. И часто подмечал в них совсем иные черты — находчивость, юмор, неунывающий характер. Он верил, что маленький человек может распрямиться, гордо вскинуть голову, стать большим, настоящим человеком. Пан Полачек ясно сознавал, что на мир надвигается страшная опасность — фашизм. Его смешные книги становились все значительнее и серьёзнее. Он все настойчивее показывал, что и от поведения маленького, рядового человека зависят судьбы большого мира, зависит сама История. Напрасно герой его романа бухгалтер Михелуп, занятый только своим мотоциклом, своими маленькими радостями и горестями, пытается отмахнуться от всего, что происходит в большом мире. Ему и тысячам таких, как он, придётся за это жестоко поплатиться.

Особенно писатель ненавидел войну. Он задумал рассказать, как сильные мира сего заставляют простых миролюбивых людей воевать друг против друга, как мещанская ограниченность, мещанское самодовольство, мещанское корыстолюбие создают благоприятную почву для зарождения фашизма. И пан Полачек начал писать большое сатирическое произведение из многих томов о жизни маленького провинциального городка в канун первой мировой войны, о том, как обитатели его попадают на фронт, и о том, что их ждало, когда оставшиеся в живых вернулись домой. Ведь всё это он хорошо знал по собственному опыту. Но последний том уже не вышел… После того как немецкие фашисты захватили Чехию, пана По-лачека заставили носить на одежде жёлтую звезду. Чтобы все знали, что он еврей. Сам пан Полачек считал себя чехом. Ведь среди чехов он вырос, по-чешски говорил, по-чешски писал. Правда, в самой его манере писать было что-то от грустной иронии еврейских рассказов. Книги его немного напоминают нам произведения великого еврейского писателя, который жил в России и которого звали Шолом Алейхем. И вместе с тем пан Полачек и вправду был настоящим чехом. И это тоже чувствовалось не только в том, о чём он писал, но и в том, как он писал. Впрочем, фашистам до всего этого не было никакого дела. Для них пан Полачек был просто представителем неполноценной нации, которая подлежит уничтожению. И все, кто носил тогда на одежде жёлтую звезду, знали: жить им осталось недолго. Пан Полачек постарел на несколько лет, на его смуглом лице выступили тёмные пятна. Но по-прежнему он рассказывал весёлые анекдоты и подмечал в жизни все смешное. Выходить на прогулку он мог только ночью. И при встрече говорил своим знакомым, что Карела Полачека больше не существует. Ведь фашисты запретили ему печатать свои книги, вычеркнули его имя из литературы. Но он продолжал писать, разгоняя солнечным смехом тьму фашистской ночи. Его весёлый роман «Гостиница „У каменного стола“ согласился издать под своим именем художник и писатель-юморист Властимил Рада, не побоявшийся рискнуть собственной жизнью и благополучием. А последнюю часть своего многотомного сатирического романа пан Полачек перепечатал на машинке и роздал надёжным людям. К сожалению, пока удалось найти всего несколько страниц этой рукописи. Но зато в сейфе одного из издательств сохранилась замечательная повесть пана Полачека, которую в те годы никто не посмел опубликовать. Называется она „Нас было пятеро“, и писатель вспоминает в ней годы своего детства, товарищей, семью, Рыхнов-над-Кнежной. Вспоминает с мягкой и светлой улыбкой. Чтобы так улыбаться в ту пору, нужно было иметь большое и мужественное сердце… 3 июля 1943 года Карела Полачека окончательно лишили человеческих прав и даже имени. Он стал номером 541 в транспорте, отправлявшемся в концлагерь Терезин. Но и там его не смогли отучить думать. И там он остался писателем. Собратья по несчастью затаив дыхание слушали его рассказы и воспоминания. Потом фашисты снова посадили Карела Полачека в поезд и повезли на север, в Польшу, в концлагерь Освенцим. 19 октября 1944 года он погиб в газовой камере этой „фабрики смерти“. Было ему тогда 52 года. В фашистском концлагере умер и художник Йозеф Чапек, рисовавший „Эдуданта и Францимора“, а сердце его брата Карела Чапека ещё раньше не выдержало трагедии родины.

• Предыдущая
• 24/25
• Следующая