Выбери любимый жанр

Небо войны - Покрышкин Александр Иванович - Страница 79


Изменить размер шрифта:

79

— Время позднее, — сказал он. — При посадке могут случиться неприятности.

Я настаивал, но не смог его убедить. И вот результат: переправа пострадала. Теперь командующий, очевидно, заинтересовался этим случаем…

Генерал Хрюкин встретил меня так приветливо, что я сразу же забыл о своих опасениях. Он повел разговор об «охотничьих» полетах над морем.

— Летчики других полков летают пока вхолостую. В чем дело?

— Потому что всякий раз на берег поглядывают. Надо где-то на побережье найти площадку, чтобы иметь возможность летать дальше, чем это делали мы. Очевидно, немцы отодвинули трассу перелетов в глубь моря.

— Это верно, — согласился генерал. — Вот что: поезжай в полк Морозова и помоги им наладить перехват.

— А я надеялся, товарищ генерал, что вы какой-либо нашей эскадрилье доверите это дело, Я бы базировался с ней где-нибудь на побережье и…

— Нет, нет, Покрышкин, ваш полк уходит на отдых.

— Тогда разрешите мне взять с собой своего ведомого. Может быть, придется сделать несколько показательных полетов.

— А-а, ты опять за свое! — насторожился командующий. — Тебе же я запретил летать над морем, и не хитри, пожалуйста. Направляйся в полк Морозова один, на У-2!

Да, командующий разгадал мой не такой уж хитрый ход: мне действительно хотелось «поохотиться» над морем, пока полк будет отдыхать. Но я посчитал нетактичным настаивать на своем. Об одном лишь решился попросить генерала:

— Разрешите слетать в Павлоград и на время отдыха забрать к себе жену. Она служит в БАО медсестрой.

— Жену? — удивился генерал, пристально посмотрев на меня.

— Будущую жену, товарищ генерал.

— Хорошо, — сказал он. — Дам тебе свой самолет. Путь-то не маленький. Еще заморозишь свою любовь!

Я был счастлив от такого доброго отношения к себе. Полк Морозова находился где-то в районе Чаплинки.

Я всматривался в забеленную легким декабрьским снежком ровную степь и под однообразный напев мотора думал о встрече с Морозовым.

Я хорошо помнил его по Кишиневу. Это он в первый день войны над Кишиневом сбил один немецкий самолет, а другой таранил и благополучно приземлился на парашюте. Теперь, спустя почти два трудных военных года, оживали в памяти встречи с Морозовым в Тирасполе, Григориополе…

В его полку народ был боевой, истребители опытные. Однако эскадрилья Аллелюхина, севшая на подобранную для «охоты» площадку, действовала не особенно блестяще. Сейчас она подменялась эскадрильей Лавриненкова.

С Морозовым мы встретились в жарко натопленной землянке. Южная вьюга знакомо свистела за окошком.

Мы вспомнили солнечный зеленый Кишинев, палаточный городок у Григориополя, наших общих друзей. Морозов прошел с ними много дорог, называл, кто и где служил теперь, кто и на каких рубежах битвы погиб.

— В живых осталось мало, мы ведь побывали и в боях под Сталинградом, — сказал Морозов и вдруг спросил: — Не летал на «харикейнах»?

— Не летал. Бог миловал, — ответил я.

— Скажи спасибо своему «богу»! — засмеялся майор. — А нас он наказал. Англичане сняли их с вооружения в войсках, которые стояли в Африке, как устаревшие, передали нам. Они прибыли к нам в серо-желтой окраске, под песок пустыни. Скорости нет, оружие слабое…

— У вас был такой молодой и уже совсем седой лейтенант, — вспомнил я одного из тех, с кем виделся в последний мирный вечер.

— Да, был. Там же погиб, на Волге, — ответил Морозов, так и не назвав мне ни его имени, ни фамилии.

Меня охватила грусть. Был человек, очень много переживший, умный, храбрый, поседевший в юности от испытаний, выпавших ему. Его рассказы о себе, его образ сохранились в моей памяти и еще долго будут жить. «Седой лейтенант» — это звучит так необычно. Седина в двадцать пять лет…

На второй день Морозов проводил меня в обратный путь, после того как я в беседах оставил на этом степном аэродроме, выглаженном ветрами, все то, что знал, что мог отдать летчикам из своего скромного опыта «свободной охоты». То, что мы, два ветерана Великой Отечественной войны, сошлись на третьем ее году в степи под Херсоном и вспомнили всех своих друзей, поделились своим сокровенным опытом фронтовой жизни, взглядами на события, на наше родное дело — авиацию, имело для нас обоих большое значение. Казалось, что мы остановились вдвоем на высоком горном перевале, оглянулись назад, на пройденный трудный путь, и смело обратили взор к новым нелегким дорогам.

Я возвратился в Асканию-Нова. Там на аэродроме стоял мой единственный самолет. Через несколько минут я взлетел. Пронесясь над вольерами, в которых паслись по молодому снежку уцелевшие обитатели заповедника, взял курс на Черниговку.

Петухи возвещают рассвет.

Детские голоса и следы по снежку заставляют вспомнить детство, школу…

Вчера были вылеты, бои, под крыльями бурное море. Сегодня вокруг тихое степное село, спокойствие обыкновенной, трудовой жизни.

Переночевав, мы рано утром выехали на аэродром, расположенный на западной окраине. В первый день оборудовали комнаты для занятий. Приводили себя в порядок, готовясь к встрече Нового года.

Я снял квартиру в центре села, во второй хате от церквушки, навевавшей своим ветхим видом тоску. Вечером у меня собрались друзья отметить праздник.

Веселья за нашим холостяцким столом, правда, было немного. Вся обстановка скорее напоминала прощальный вечер. Ведь в ближайшие дни многие из нас должны были покинуть Черниговку. Замполит Погребной уезжал в Москву на учебу. Клубов, Сухов, Жердев и Олефиренко собирались лететь в Баку за новыми машинами, а я по своим личным делам — за Марией, под Днепропетровск.

И все-таки это был праздник. Спокойное звездное небо над селом, огоньки в окнах домов, песни, оглашающие улицу, на какое-то время вытеснили войну из нашего сознания. Вокруг хозяйничала жизнь, а не смерть.

…На следующий день прибыл самолет, обещанный командующим армией. Я положил в кабину меховой комбинезон для своего будущего пассажира и зашел в землянку, где собрались товарищи проводить меня в не совсем обычный полет. Со всех сторон посыпались шутки, напутствия:

— Один не возвращайся!

— Особенно без нескольких бутылок «Московской».

— Откуда там может быть такая роскошь?

— В Днепропетровск загляни. С пустыми руками в село не пустим.

— Посматривай в полете в сторону Днепра. За рекой еще немцы. Такой «скороход», как у тебя, для истребителей — семечки.

— Ну, хватит каркать!..

Когда я два часа спустя нашел в почти таком же, как и Черниговка, селе хату, в которой помещалась санчасть, Мария, увидев меня, заиндевевшего, воскликнула:

— Неужели ты?.. В такой холод!

— Прилетел за тобой, — сказал я.

Я имел право произнести эти слова, а она — услышать их. На лице Марии, в ее глазах отразилась растерянность. Мы начинали в своей жизни что-то новое, наше. В дни войны это было чем-то большим, чем просто любовь и просто женитьба. Суровое время, война, бои щадили нас, а мы, разделенные фронтами, щадили наше чувство, берегли его. Теперь мы имели право на свое счастье, пусть непродолжительной совместной жизни — нам было ясно, что Мария все время при мне находиться не сможет.

На оформление всяких переводных документов ушел целый день. Наутро все было готово к отлету, но вновь разразилась пурга. На аэродроме оторвало наш самолет и повернуло, понадобился ремонт. Мы еще задержались на сутки.

Вечером пошли в клуб на танцы. Подружки Марии, подходя к нам, говорили ей какие-то особые, полные искренности и волнения слова.

После танцев нас пригласил к себе на ужин командир авиационного полка, базировавшегося в этом селе. Майор был уже немолодой, его семья жила в глубоком тылу. Когда мы пришли к нему, нас встретила молоденькая красивая девушка в военной форме и принялась накрывать стол.

— Моя жена, — полушутливо представил ее майор. По его тону, по тем тонким признакам, которые мы очень быстро разгадываем, я понял, что эта молоденькая девушка не назвала бы майора своим мужем. Это сразу испортило и мне и Марии настроение. Мы поужинали, обмениваясь общими, пустыми словами, говорить было не о чем. Взаимоотношения, такие, как между девушкой и майором, кое-где бытовавшие на фронте, были не похожи на наши. Мы обменялись взглядами. Уже собираясь домой, закуривая на кухне с майором, я спросил его:

79
Перейти на страницу:
Мир литературы