Замок Оборотня - Звездная Елена - Страница 47
- Предыдущая
- 47/72
- Следующая
Следом оборотень принес подушку, и еще две, и покрывало. После выразительно посмотрел на меня. Видимо, спать мне предложили на этом самом балконе, я была не против, тут оказалось удивительно, напрягал только один момент:
– А ты уйдешь?
Зверь вскинул голову, с тоской посмотрел в небо, потом на долину, тяжело вздохнул и улегся на одеяло.
– Спасибо, – прошептала я, устраиваясь в импровизированной кровати.
Волк потянулся, взял зубами край покрывала, укрыл, носом подоткнул, подполз ближе и теперь лежал рядом, глядя на меня янтарно-желтыми немигающими глазами. Я повернулась на бок, протянула руку, коснулась вытянутой морды, волк ткнулся носом в мою ладонь. Так жаль, что он не мог говорить…
А потом я заснула. Даже не знаю, как получилось так быстро уплыть в царство снов. И мне снился он – огромный серо-серебристый волк, слишком быстрый, чтобы я могла убежать, слишком добрый, чтобы я убежать хотела…
Мой волк…
Я подскочила от жуткого рыка:
– Ким!!
Села на одеяле, протерла сонные глаза и улыбнулась: прекрасная долина никуда не исчезла, она все так же была видна с балкона! И река оказалась небесно-голубая, и даже с такого расстояния были видны поляны цветов, и возделанные квадратики полей, и деревеньки по берегу реки с красными крышами домов, и горы, великолепные горы, на одной из которых и находился замок оборотня.
– Ким!!!
Очередной вопль Сонхейда заставил вздрогнуть. И даже не от силы его голоса – просто в этом «Ким» прозвучало столько неподдельной тревоги, что меня это потрясло. Он действительно испугался за меня?
А потом раздался звук удара, скрежет, грохот… стремительные шаги… Балконная дверь не выжила после встречи с разъяренным Сонхейдом, была вырвана с корнем и отброшена за пределы балкона, то есть в долину полетела. А сам лорд застыл на пороге, встревоженно вглядываясь в меня. И когда понял, что это действительно я, раздался тихий полный облегчения стон: «Жива».
Лорд ринулся ко мне, отбросил покрывало и начал стремительно осматривать ладони, ноги, шею на предмет каких-либо повреждений.
Одно меня поразило сильно – у Сонхейда тряслись руки. И когда он понял, что со мной действительно все в порядке, просто схватил, сжал, настолько сильно, что я едва могла дышать, и, целуя мои волосы, прохрипел:
– Ким…
– Сонхейд, – протянула я, пытаясь вырваться, – а что это на вас нашло?
Лорд промолчал, затем из его горла вырвался какой-то странный смех, только горестный очень, и, продолжая сжимать в объятиях, он так ничего и не сказал, только дышал тяжело, и руки продолжали трястись.
– Сонхейд! – Я попыталась вырваться. – Да прекратите же!
И лорд начал приходить в себя. Сначала нежно поцеловал в висок, после глубоко вдохнул, зарывшись носом в мои волосы, затем медленно его мышцы стали расслабляться, дыхание выравниваться, а руки перестали дрожать. Не знаю, чего он испугался, но, видимо, причина была серьезной. А затем лорд хрипло спросил:
– Как тебе удалось спастись?
Поерзав у него на коленях, в попытке устроиться поудобнее, я вскинула голову, посмотрела в янтарные глаза и переспросила:
– Спастись? От кого?
На меня непонимающе смотрели, я столь же непонимающе глядела в ответ.
– Я перекинулся, Ким, – хрипло произнес лорд. – Перекинулся… – и совсем сипло, – я мог убить тебя…
Все же вырвавшись из его объятий, встала, поправила платье и нагло ответила:
– Вы, Сонхейд, да, вполне даже могли убить меня, а вот ваш зверь – единственный нормальный чело… в смысле, самый нормальный в вашем замке.
Владелец замка молча посмотрел на меня, затем на ногу, которая уже совершенно не болела, и снова непонимающе на меня.
– Зверь вылечил, – сообщила Сонхейду.
Недоумение во взгляде сменилось непониманием. А я просто глядела на мужчину, пытаясь найти в нем что-то общее с волком…
Сонхейд был в брюках, босиком, и на теле обнаружилось несколько ярко-алых уже заживающих царапин, видимо, выломанная дверь оставила. А еще лорд совершенно не понимал, что произошло, и меня почему-то это насторожило.
– Альфа, – да, после знакомства с его звериной ипостасью я почему-то сочла это обращение правильным, – а почему вы так испугались?
Сонхейд нахмурился, дыхание снова стало тяжелым, и отвечать он не хотел, но все же произнес:
– Однажды я обратился в замке, – голос охрип, – и… убил свою жену.
Резко поднялся, подошел ко мне и осторожно, едва-едва касаясь, притронулся к моей щеке, чтобы тихо добавить:
– Прости меня, – резкий выдох. – Это не повторится никогда, Ким.
Отойдя на шаг, я удивленно переспросила:
– Так это вы убили свою жену или зверь?!
Лорд не ответил на мой вопрос, но взгляд потускнел, и сильно, а еще челюсти сжались, и дикое чувство вины промелькнуло на мгновение во взгляде гордого альфы.
– Слушайте… – Я присела на перила балкона. – Вот в то, что убили вы, я могу поверить, вы страшный, но зверя обижать не нужно, он в отличие от вас разумный, воспитанный, вежливый и да – замечательный.
– Что? – выдохнул потрясенный мужчина.
Договорить мы не успели – внизу раздался крик:
– Альфа!
Сонхейд молча подошел ко мне, подхватил, но уже без перекидываний на плечо, и вынес из странного помещения. Я не сопротивлялась, в каком-то оцепенении разглядывая по мере возвращения в гостиную ободранные когтями стены, раскуроченную потайную дверь, изорванные ковры и гобелены. И просто не могла не спросить:
– А как вы меня нашли?
– По запаху, – кратко ответил Сонхейд.
В холле обнаружилась Арида, бросившая на меня странный взгляд, двое незнакомых мужчин: смуглых, с черными волосами и звериными глазами, и какая-то женщина, поджарая и с седыми волосами.
– В чем дело? – отпуская меня, вопросил лорд.
Смотрительница молча указала на столовую. Размашисто ступая, Сонхейд вошел туда. Я следом.
Как оказалось, мука была рассеяна почти по всему полу, и вот там на неизвестном мне языке кривой вязью было написано что-то. Не знаю что, но, читая это, лорд все больше и больше мрачнел, а к концу повествования я услышала его тихое «Грра».
– Это он тебе про рыжую маньячку написал? – поинтересовалась я.
– Про тебя, – хрипло ответил Сонхейд, неестественно быстро поворачивая голову ко мне и откровенно ужасая сиянием янтарных глаз.
Испуганно отвернувшись, я увидела единственное слово, написанное на понятном мне языке, и это слово было «Сидеть». Я вздрогнула, а потом… потом я вспомнила волка, нашу с ним «беседу», а до этого мои крики на Сонхейда и то, что когда я заорала на него «Сидеть!», лорд… действительно сел!
Догадка казалась невероятной, и я бы не поверила, но… кто-кто, а сонхейдовский зверь просто так такое писать не стал бы! И я медленно повернулась к лорду, чувствуя, как губы медленно растягиваются в улыбке…
– Все, альфа, ты попал! – нагло заявила я Сонхейду. – Сам отпустишь или как?
Замечаю недоумение, отразившееся на лице Ариды, но это мелочи.
– Хэс! – прорычал Сонхейд, не сводя с меня пристального немигающего взгляда.
В тот же миг нас оставили наедине. Меня, пол, исписанный зверем, и собственно зверюгу, которой был лорд-оборотень. И я стояла босиком на деревянном полу, в ситцевом платьице, неумытая, непричесанная, ненакрашенная, все еще без белья, зато наглая. И я нагло смотрела на плавно двинувшегося ко мне Сонхейда, только улыбка моя становилась все шире. И когда лорд навис надо мной, в очередной раз давя авторитетом, я спокойно сказала:
– Сидеть, Сонхейд!
Оборотень замер. Застыл просто! Только глаза сверкали! А я едва не светилась от радости, и чем злее становилось лицо окаменевшего лорда, тем радужнее казался мир вокруг! Вот оно счастье!
Истинное.
– Попал, да? – язвительно поинтересовалась я.
Сонхейд не дрогнул, только сглотнул, от чего его кадык нервно дернулся.
Вот именно так мир и переворачивается с ног на голову.
Чувство вселенской справедливости накрыло! И, чуть подавшись вперед, я обвила его могучую шею руками, приподнявшись на носочках, потянулась к нему и, глядя в янтарные глаза, мстительно прошептала:
- Предыдущая
- 47/72
- Следующая
