Лакки Старр и кольца Сатурна - Азимов Айзек - Страница 18

• Предыдущая
• 18/29
• Следующая

– Правда, мистер Девур выдвинул предложение в несколько иной форме, – уклонился от ответа Лакки. – Может, прежде чем информировать вас о моем прибытии, он хотел обсудить со мной один на один этот вопрос и использовать для этого свои методы. Короче, он просто сказал, что я должен посетить конференцию на сирианских условиях и что мой друг Бигмен будет послан на разоруженном космическом корабле умирать голодной смертью.

Оба сирианских наставника повернулись к Девуру, который продолжал созерцать костяшки пальцев.

Йонг медленно проговорил, обращаясь к Девуру:

– Сэр, это не в традициях Службы…

Девур внезапно взорвался:

– Я – не член Службы и не дам и половины кредитного билета за ваши традиции. Я отвечаю за эту базу и за ее безопасность. Вы оба назначены сопровождать меня как делегаты на конференцию на Весте, чтобы представлять там Службу, но я – глава делегации, и на мне лежит ответственность за успех конференции. Если этому землянину не нравится тот вид смерти, который уготован его другу-обезьяне, то ему остается только пойти на наши условия, и он согласится на них еще быстрее благодаря вашему предложению сделать из него сирианца. И слушайте дальше. – Девур поднялся из кресла, прошел быстро в дальний угол комнаты, затем повернулся, глядя прямо в застывшие лица наставников, которые слушали его с дисциплинированным самоконтролем. – Я устал от вашего постоянного вмешательства. У Службы было достаточно времени, чтобы обогнать Землю, и она сделала ничтожно мало в этом отношении. Пусть этот землянин слушает, что я говорю. Он знает это лучше, чем кто-либо другой. Достижения Службы жалки, и именно я заманил в ловушку этого Стажера, а не Служба. У вас, джентльмены, кишка тонка, и я намерен восполнить…

В этот момент робот распахнул дверь и произнес:

– Наставники, я должен извиниться за вторжение без вашего приказа, но я обязан рассказать вам нечто касающееся маленького господина, который был взят под стражу…

– Бигмен! – воскликнул Лакки, вскочив на ноги. – Что с ним случилось?

После того как Бигмена вывели из комнаты два робота, он напряженно обдумывал положение. Неужели на самом деле нет путей к освобождению? Он был достаточно реалистичен, чтобы думать пробиться сквозь орду роботов и без посторонней помощи убежать с базы, столь хорошо охраняемой, будь даже в его распоряжении «Метеор», чего в действительности не было.

Это более чем очевидно.

Лакки склоняют пойти на бесчестье и предательство, жизнь Бигмена была приманкой.

Лакки ни в коем случае не должен соглашаться на это. Ему не следует спасать жизнь Бигмена ценой предательства. Не должен он также спасать свою честь, пожертвовав Бигменом, и потом испытывать вину за это до конца своих дней. Есть единственная возможность избежать и того и другого. Бигмен пришел к этому решению хладнокровно. Если он изберет такой способ смерти, против которого Лакки ничего не сможет предпринять, то большого землянина не смогут ни в чем обвинить, да и сам себя он не сможет ни в чем обвинить. И Бигмен не был бы больше предметом сделки.

Бигмена втиснули в маленький диагравитационный экипаж и одну-две минуты куда-то везли.

Но этих двух минут хватило, чтобы у него в голове четко сложился план. Его годы, проведенные с Лакки, были годами счастья. Он прожил полнокровную жизнь и не испытывал страха перед смертью. Теперь он мог спокойно умереть. Но прежде он должен еще этим вечером использовать малейшую возможность расквитаться с Девуром. В его жизни не было случая, чтобы человек, оскорбивший его, ушел от возмездия. Он не мог умереть, не сравняв счет. Мысль о высокомерном сирианце наполняла Бигмена таким гневом, что временами он не мог сам себе сказать, что им движет – дружба к Лакки или ненависть к Девуру.

Роботы вытащили его из диагравитационного экипажа, и один ощупал бока марсианина своими крючковатыми металлическими лапами нежно и опытно снизу вверх, как обычно ищут оружие.

Бигмен на мгновение запаниковал, безуспешно стараясь оттолкнуть руку робота.

– Меня обыскали на корабле, прежде чем разрешили покинуть его, – закричал он, но робот продолжил обыск, не обращая на него никакого внимания.

Второй снова схватил его, собираясь поместить в камеру. Итак, наступило время. Однажды он уже был в настоящей камере – в помещении с мощными стенами его задача станет намного тяжелее.

Бигмен отчаянно взбрыкнул ногами и перекувыркнулся между роботами. Но роботы крепко держали его руки.

Один из них произнес:

– Мне неприятно, господин, что вы поставили себя в такое положение, которое причиняет вам боль. Если вы будете вести себя спокойно и не сопротивляться выполнению поставленного перед нами задания, то мы будем сжимать вас как можно легче.

Но Бигмен вновь брыкнулся и затем пронзительно закричал:

– Моя рука!

Роботы разом стали на колени и мягко положили Бигмена на спину.

– Вам больно, господин?

– Вы, глупые болваны, сломали мне руку. Не касайтесь ее! Привезите какого-либо человека, который знает, как позаботиться о сломанной руке, или робота, который это умеет, – закончил он со стоном, и его лицо скривилось от боли.

Роботы медленно, глядя на него, отступили. Они не испытывали никаких чувств, да и не могли их иметь. Но внутри их находились извилины позитронного мозга, ориентация которых контролировалась потенциалами и контр-потенциалами, основанными на Трех Законах робототехники. Выполняя установку одного из Законов, Второго – обязательность повиновения приказу, они в данном случае причинили человеческому существу боль и тем самым нарушили высший Закон, Первый, гласящий, что они никогда не могут причинить вред человеческому существу. В результате этого в их позитронном мозгу должен был возникнуть хаос.

Бигмен выкрикнул резко и повелительно:

– Помогите… проклятье… помогите!..

Это был приказ, основанный на власти Первого Закона. Человеческому существу был причинен вред. Роботы повернулись, стали удаляться, а правая рука Бигмена потянулась к голенищу его сапога и проникла внутрь. Он быстро поднялся с игольчатым пистолетом, согретым теплом его руки.

Услышав шум, один из роботов возвратился, его голос звучал неясно и хрипло, как признак ослабленного действия сбитого с толку позитронного мозга.

– Как, разве господин не пострадал? – Второй робот тоже вернулся.

– Отведите меня к вашим сирианским наставникам, – строго бросил Бигмен.

Это был другой приказ, но он больше не подкреплялся Первым Законом. Человеческому существу, в конце концов, не был причинен вред. Это открытие не вызвало ни потрясения, ни удивления. Стоящий ближе робот просто произнес чуть более ясным голосом:

– Поскольку ваша рука в действительности не пострадала, это обязывает нас выполнить наш первый приказ. Просим пройти с нами.

Бигмен не терял времени. Его игольчатый пистолет беззвучно сверкнул – и голова робота превратилась в брызги плавящегося металла. Это его доконало.

– Это не сможет разрушить наше функционирование, – сказал второй робот и двинулся к нему.

Самозащита была для робота лишь Третьим Законом. Робот не мог отказаться от выполнения приказа (Второй Закон), опираясь лишь на Третий Закон. Поэтому он был готов двинуться на нацеленный на него игольчатый пистолет. Со всех сторон приближались уже другие роботы, без сомнения, вызванные по радио в тот момент, когда Бигмен притворился, что у него сломана рука.

Все они двигались навстречу игольчатому пистолету, но их было довольно много, и какие-то вполне могли ускользнуть от его выстрелов. Те, которым удастся спастись, затем схватят его и отправят в тюрьму. Он терял надежду на столь необходимую ему быструю смерть, и перед Лакки снова вставала невыносимая альтернатива.

Оставался единственный выход. Бигмен приставил игольчатый пистолет к своему виску.

Бигмен пронзительно выкрикнул:

– Ни шагу вперед! Чуть кто двинется, я стреляю в себя. Значит, вы меня убьете.

• Предыдущая
• 18/29
• Следующая