История спиритуализма (др. перевод) - Дойл Артур Игнатиус Конан - Страница 51
- Предыдущая
- 51/89
- Следующая
Общество психических исследований напечатало подробнейшие отчеты о результатах, полученных мистером С. Дж. Дэвеем, который претендовал на то, что с помощью разных трюков сможет повторить и даже превзойти результаты, показанные мистером Иглинтоном. Мистер Ч. К. Массей, адвокат, опытный и компетентный наблюдатель, член Общества, выразил мнение многих, прокомментировав статью миссис Сиджвик в своем письме к Иглинтону следующим образом:
«Я вполне согласен с Вами, когда Вы говорите, что она «не приводит ни малейших доказательств» в пользу своего крайне резкого суждения, противоречащего многочисленным свидетельствам и основанного единственно на рассуждении, идущем вразрез со здравым смыслом и результатами многочисленных наблюдений».
В целом резкие нападки миссис Сиджвик послужили на пользу медиуму, вызвав появление массы более или менее компетентных свидетельств, подтверждавших реальность существования потусторонних явлений.
Иглинтона, как и всех прочих медиумов, вызывавших физические феномены, «разоблачали» неоднократно. Однажды это случилось в Мюнхене, где он должен был дать серию из двенадцати сеансов. Десять из них прошли успешно, однако на одиннадцатом в комнате нашли механическую лягушку. Медиума обвинили в шарлатанстве еще и потому, что на его руках обнаружили черную краску, которой были тайно покрашены музыкальные инструменты, и все это несмотря на то, что его постоянно держали за руки. Спустя три месяца один из участников признался, что принес на заседание механическую игрушку. Никаких объяснений по поводу черной краски не последовало, однако тот факт, что медиума держали за руки, говорит сам за себя.
Более полные знания, полученные с того времени, свидетельствуют, что основой физических феноменов является эктоплазма, которая потом втягивается в тело медиума, что вполне объясняет наличие краски на руках медиума. Так, например, проведя опыт с кармином при участии мисс Голайер, доктор Кроуфорд обнаружил его следы на некоторых участках ее кожи. По-видимому, как и в случае с механической лягушкой, налицо доказательства неправоты незадачливых «разоблачителей».
Более серьезный вызов бросил Иглинтону архидьякон Колли, заявивший, что в доме миссис Оуэн-Харрис, где Иглинтон давал сеанс, в чемодане медиума был обнаружен кусок муслина и борода. Их сразу же связали с клочком волос и обрезком накидки, срезанных с материализовавшейся фигуры, появившейся во время сеанса. В своей статье в журнале Общества психических исследований миссис Сиджвик приводит обвинения архидьякона Колли. Иглинтон категорически отказался признать правоту этих обвинений и заметил, что не смог сразу ответить на них, поскольку в момент опубликования статьи он находился в Южной Африке, а события, о которых в ней говорится, произошли несколько лет назад.
Передовая статья «Лайт», обсуждая этот вопрос, сообщала, что случившееся было тщательно расследовано Советом Британской национальной ассоциации спиритуалистов, отклонившей обвинения ввиду того, что Совет не смог получить ни одного свидетельства со стороны обвинителей.
Тем не менее всегда существует возможность, что великий медиум, обнаруживший угасание своих способностей, как зачастую и бывает, не может удержаться от подлога, пытаясь как-то переждать тяжелый момент в надежде на возвращение прежней силы. Если медиум зарабатывает на жизнь своим талантом, то подобное происшествие может стать для него серьезным искушением. Что бы ни произошло в том конкретном случае, многочисленные свидетельства, приведенные нами выше, доказывают, что истинность дара Иглинтона не может быть подвергнута сомнению. Среди многих свидетелей проявления его способностей можно назвать и Келлара – известного иллюзиониста, признавшего в числе других своих собратьев по профессии, что психические явления намного превосходят все то, на что способен любой фокусник.
Ни один из литераторов не внес более весомого вклада в изучение религиозной стороны спиритуализма, чем преподобный У. Стейнтон Мозес. Его вдохновенные труды содержат подтверждение уже известных истин, а также определяют границы неизведанного. Спиритуалисты разных стран признают его самым достойным современным выразителем их взглядов.
Стейнтон Мозес являлся не только вдохновенным религиозным Учителем, он был еще и сильнейшим медиумом, то есть одним из немногих, кто мог, следуя заветам апостолов, учить не только словом, но и делом. Именно на физической стороне его деятельности мы и остановимся.
Стейнтон Мозес родился 5 ноября 1839 г. в Линкольншире. Учился в Бедфордской средней классической школе, затем в оксфордском колледже Эксетер. Однако со временем обратился к религии. Пробыв несколько лет священником на острове Мэн{186} и в других местах, он стал магистром университетского колледжа. Примечательно, что в период своих странствий Мозес посетил Афонский монастырь и пробыл там полгода – редкий случай для английского священника, служителя протестантской церкви. Позже он получил подтверждение тому, что этот эпизод и послужил толчком для развития его психического дара.
Занимая должность священника, Стейнтон Мозес имел немало возможностей доказать свою смелость и верность долгу. В его приходе, не имевшем своего доктора, разразилась страшная эпидемия оспы. Вот что пишет его биограф: «Дни и ночи проводил он у постели какого-нибудь несчастного больного. Порой ему приходилось совмещать обязанности священника и могильщика, собственноручно совершая похоронный обряд». Не удивительно, что, покидая этот приход, он получил необычайно теплое напутствие от своих прихожан, суть которого сводится к следующему: «Чем дольше вы были с нами, чем лучше мы узнавали вас, тем сильнее крепло наше чувство уважения».
В 1872 г. его внимание привлек спиритуализм, особенно сеансы Вильямса и мисс Лотти Фаулер. Весьма скоро он обнаружил, что и сам обладает незаурядными способностями медиума. В это же время на него снизошло откровение, призывавшее его более тщательно изучить этот предмет, применив свой незаурядный ум к доскональному его познанию. Труды Мозеса, подписанные «М. А. Оксон», входят в число классических трудов по спиритуализму. Это «Подлинность духов», «Высшие аспекты спиритуализма», «Психография», «Учение духов» и др. Он стал редактором журнала «Лайт». Благодаря усилиям Мозеса это издание долгие годы сохраняло высочайший научный уровень. Его способности медиума неуклонно развивались, постепенно охватывая практически все виды явлений, известные в настоящее время.
Подобных результатов Мозес достиг лишь после определенного подготовительного периода. Он пишет:
«В течение долгого времени я не мог получить подтверждений, в которых так нуждался. Пойди я по обычному пути, так бы ничего и не добился. Мой образ мыслей был слишком позитивистским{187}, поэтому мне пришлось претерпеть немало мучений, прежде чем у меня получилось то, чего бы мне хотелось. Постепенно, мало-помалу, то тут, то там, я стал получать первые подтверждения. И мой разум открылся для того, чтобы воспринять их. Спустя полгода, которые прошли в ежедневных и тяжких трудах, я смог получить доказательство вечного существования человеческих духов и их способности к общению с нашим миром».
В присутствии Стейнтона Мозеса тяжелые столы поднимались в воздух, книги и письма переносились из одной комнаты в другую при полном освещении. Существует множество независимых подтверждений данных событий, полученных из достоверных источников.
Серджент Кокс в своей книге «Так кто же я?» приводит следующий случай из жизни Стейнтона Мозеса:
«В четверг 2 июня 1873 г. ко мне домой на Рассел-сквер пришел джентльмен, выпускник Оксфорда, занимавший высокое общественное положение. Мы оба были приглашены на обед в один дом, куда и собирались отправиться. Прежде он уже демонстрировал незаурядные психические способности. У нас оставалось еще полчаса, и мы направились в столовую. Было шесть часов вечера, еще не стемнело. Я стал просматривать корреспонденцию, он читал «Таймс». Тяжелый, старомодный обеденный стол красного дерева, около 2 м шириной и около 3 м длиной, стоял на турецком ковре, что существенно затрудняло его передвижение с места на место. Последующее изучение показало, что сдвинуть его хоть на дюйм могут лишь двое сильных мужчин. Стол не был покрыт скатертью, и пространство под ним ярко освещалось. Кроме меня и моего друга в комнате никого не было. Неожиданно внутри стола раздался интенсивный стук. В этот момент мой друг сидел за столом, читая газету; одна его рука лежала на столе, другая – на спинке стула. Он сидел вполоборота к столу, и его ноги находились не под столом, а рядом. Между тем, стол уже начал дрожать, словно его лихорадило. Затем он стал раскачиваться так, что его огромные, как колонны, ноги (всего их восемь) были готовы вот-вот сдвинуться с места. Потом стол передвинулся примерно на 8 см. Я заглянул под него, хотел убедиться, что там никого нет; тем временем движение стола продолжалось, сопровождаемое звуками сильных ударов.
- Предыдущая
- 51/89
- Следующая
