Ups Downs (СИ) - "Северная Изольда" - Страница 51

• Предыдущая
• 51/109
• Следующая

А я, идиотка, не могу относиться к этому так же. Я не могу целовать человека и ничего к нему при этом не испытывать. И я не могу быть замужем и…

— Девочка, тебе нельзя пить алкоголь. Я уберу весь, клянусь. — Пробормотал Блэквуд, вытирая слезы с моих щек. — Не смей плакать.

Я отклонилась, начиная собирать слезы сама, поворачиваясь к мужчине боком. И я ненавидела себя за то, что позволяю ему это видеть.

— Так молчалива. — Проговорил он, обходя стол и садясь напротив. Ну вот какого черта ему нужно?! Почему нельзя просто оставить меня в покое? — Ну давай, милая Шерри. Расскажи мне. Все же в наших клятвах было прописано делить горе и радость.

— Рассказать? Охотно! Меня собирается продать один ублюдок. Убей этого сукиного сына, муж мой.

Он молчал недолго.

— Боюсь, он сам умрет раньше. — Он наклонился, а я даже не думала сопротивляться. Его губы коснулись щеки, а потом лба. — Он не достоин твоих слез, маленькая Шерри.

— Я оплакиваю себя, Блэквуд! А не тебя! Ты настолько прогнивший и гадкий, что я… я даже ненавидеть тебя не могу, понимаешь?! Мне тебя жаль! Просто чертовски жаль! Но эти слезы не по тебе. Я оплакиваю себя… я мертва… мертва…

— Шерри. Если бы я мог изменить… — Когда его руки притянули меня к нему на колени, так легко и просто, я не сопротивлялась. Какая жалость, но я тоже нуждалась в тепле.

— Заткнись, Блэквуд. Твои «если бы» никому не нужны. И они ничего не дают. Ты становишься слишком человечным…

— Похоже на то. — Спускает мне с рук оскорбления. Странный он… — Слишком человечный — это про меня. Прошлый бы «я» не стал сожалеть о том, что ценой его жизни и свободы будет человек. Прошлый бы «я» даже не задумался над этим… И забыл бы об этом уже через день. Боюсь, я не смогу забыть тебя. Я… действительно, боюсь этого, эйки.

— Знаешь, Блэквуд, тут ты прав. И ты будешь видеть сны. И в этих снах к тебе буду приходить я, в самых жутких кошмарах. И я разбужу твою совесть настолько, что ты захочешь смерти. Захочешь умереть, только бы избавиться от меня.

— Приходить ко мне? — Он улыбался, уткнувшись в мои волосы. — О да, и я тебя буду встречать каждый из этих разов простым вопросом: «ты так соскучилась по мне, девочка?». Что ты мне ответишь?

— Скажу, что соскучилась по твоему отчаянью и боли. — Бросила я, шмыгнув носом.

— Жестокая. Ты такая жестокая, моя маленькая женщина. — Его ладонь аккуратно, но настойчиво подняла мой подбородок, давая мужчине доступ к губам. И его поцелуй был ненавязчивым, не вызывающим и требовательным, а простым, ласкающим, бережным. — Но мне это нравится. В конце концов, кто еще может так яростно отбиваться от меня. Тебе не нравиться? Ну? — Он снова поцеловал, медленно и очень красиво. — Тебя можно целовать вечно, эйки.

Мне стало горько. Настолько, что я сходу выдала:

— Конечно. Твой повелитель будет именно этим и заниматься… пока у меня не кончиться срок годности. А может он найдет иное применение для моего рта.

В его взгляде что-то сломалось. Блэквуд задержал дыхание, а потом выпустил воздух с характерным хрипом. Он поставил меня на ноги, потом поднялся сам. И все это молча. Вот что нужно было сказать, чтобы оскорбить его достаточно сильно.

И я должна была быть счастлива, осознавая, что причинила ему пусть не боль, но неудобство точно. Но в моем сердце не было даже намека на торжество.

Я смотрела в спину мужчине, пока он на ходу допивал свой остывший кофе. А потом пошел к выходу…

И у меня создалось странное впечатление, что что-то ускользает из моих рук. Словно я теряю что-то…

— Эй, Блэквуд. — Позвала я, зная наверняка, что он никак не отреагирует, а просто проигнорирует меня. И все же, вопреки ожиданиям, он остановился. Остановился, но не обернулся. — Принеси мне карты, а? Игральные. Колоду из пятидесяти двух. Принесешь?

Чистое дитя. Выглядело это именно так. И я ждала, нахмуренно и сосредоточенно.

Мужчина обернулся, показывая проблеск веселья в глазах. Там не было и следа злости теперь. Я его забавляла.

— Да будет так, эйки.

У меня уже рябило в глазах.

Шел очередной тоскливый вечер в моей тюрьме. Я хотела потребовать у Блэквуда разрешение на прогулку, но понимала, что это будет выглядеть как услуга. Он будет самой снисходительностью… и меня бы точно стошнило от его самодовольного вида, вида эдакого благородного убийцы.

Но ведь мне осталось… все ничего. Мне нужно было пройти по людным улицам Манхеттена. И это бы было как в последний раз.

Я разложила новый пасьянс, от которого однако быстро устала. Так же как и от бесцельного брожения по дому. От телевизора. От еды… Я скучала. Потому я постоянно кидала взгляды наверх, на лестницу, ведущую на второй этаж. Туда, где уже полчаса как пропал этот чертов Блэквуд. С ним хотя бы было не так тоскливо. Глупо конечно, но он был единственным, с кем я могла поговорить. Единственным, кого из людей я видела. К тому же, он был довольно хорошим собеседником, даже при учете, что являлся отпетой сволочью.

Понимая, что в очередной раз захожу в тупик, я сгребла карты в кучу. И вновь начала раскладывать ряд по восемь. Когда же я услышала, как хлопает дверь наверху, то сразу подняла взгляд. А потом резко опустила. Не хотела я, чтобы он заметил это непозволительное ожидание в глазах. Еще подумает, что я его тут жду…

Блэквуд только вышел из душа. На нем не было ничего кроме льняных штанов, пояс которых достигал лишь тазовых косточек, давая рассмотреть два ряда твердых мышц пресса. Может он и добивался этого… в общем, когда он остановился напротив, я просто не могла не смотреть на его идеальный живот.

И как бы хорош он не был (в этом я могла себе признаться — его тело было эталоном скульпторов эпохи ренессанса), его болезненная худоба была очевидна. Он чудовищно похудел за эту неделю. Конечно, еще не так, что походил на скелет, но похоже он стремительно к этому шел.

Блэквуд сел напротив меня, скрещивая ноги по-турецки.

— Сыграем, эйки? — Предложил он, а я сейчас слишком скучала, чтобы отказываться.

— Во что? — Я сгребла карты, начиная их перемешивать. Он же следил за тем, как двигаются мои руки.

— Не знаю… разве есть варианты?

— Ты что смеешься? — Я была откровенно шокирована известием о том, что Блэквуд никогда не играл в карты. Хотя… похоже он был слишком занят последние два года своим выживанием.

— Покажи мне. Вот увидишь, я очень хороший ученик. — У него это получилось как-то… порочно, что ли. Либо это у меня воображение разыгралось.

— Тогда… покер? Техасский Холдем? — Предложила я, а ему оставалось лишь кивнуть. Минуту я думала над тем, как ему объяснить правила игры. Так уж получилось, что все с кем мне доводилось играть, прекрасно знали суть. Да и из меня учитель так себе. — Ты… хоть что-нибудь знаешь… о картах, Блэквуд?

— Конечно. В них играют. — Ну, очевидно, кэп. — Король. — Он показал мне одну. — Королева. — Показал другую. — Это… слуга?

— Валет. — Пробормотала я, отбирая у него карты. — А почему они… разноцветные? Знаешь, что означают эти… значки.

— Боги, женщина, ты считаешь меня последним идиотом? Я знаю, что такое масти. Объясни только правила.

Я была почти оскорблена.

— С чего бы… начать. — Я задумалась. — Тебе нужно собрать комбинацию, Блэквуд. Из пяти карт. Я даю тебе две. И беру себе две. — Я разложила по две на каждого, рубашкой вверх. — А еще пять… они общие. И я кладу их рубашкой вниз. Эти общие… они помогут тебе собрать комбинацию. Ты можешь использовать эти карты… любые три из этих пяти. Ты мне свои карты не показываешь. И я тебе свои — тоже. То есть мы не знаем, какие комбинации могут получиться у каждого из нас. Лишь частично можно судить по тем, что уже открыты. И чья комбинация выше… тот и победил. Легко, правда?

— Будет еще легче, если ты мне покажешь эти комбинации. — Согласился Блэквуд.

— Побольше терпения. — А что, мне нравилось осознавать, что Блэквуд не знает того, что знаю я почти в совершенстве. — Бери свои карты. Стоит сказать тебе, что покер — азартная игра. То есть играют… на деньги. — Я рассказала ему немного о каждом раунде и о том, что касается ставок, в конце добавляя: — Я говорю тебе это чисто для ознакомления, потому что мы не будем играть на деньги.

• Предыдущая
• 51/109
• Следующая