Дрейк - Мелан Вероника - Страница 8
- Предыдущая
- 8/89
- Следующая
Отложив книгу, я долго смотрела в окно.
Значит, я тоже в плену убеждений? Сделалось как-то беспомощно и зябко. А что случится, если я попробую сломать их? Что случится со мной, обычной девушкой, если я изменю основополагающие истины сознания? Изменится ли мир?
Дядя Толя видел мое задумчивое лицо вкупе с пальцами, вцепившимися в книгу, и с разговорами не лез. Пил тихо. Варил что-то после того, как я заканчивала готовить ужин для себя. А однажды вечером даже занес занятые в долг двести пятьдесят рублей, положил на тумбочку и тихо закрыл за собой дверь.
А я лишь отвернула голову обратно к книге.
Мне еще слишком многое нужно понять.
Кота, впрочем, я кормила исправно, тексты переводила, как и раньше. Почти не разговаривала с коллегами, потому что сознание постоянно тонуло в отвлеченных размышлениях.
А что, если попробовать? Попробовать что-нибудь создать. Не перемещаться черт знает куда, ибо страшно, к таким опытам я, очевидно, не готова. Зато попытаться притянуть какие-нибудь предметы в жизнь вполне можно рискнуть.
Все больше я чувствовала, что нужно либо подтвердить, либо опровергнуть теории, которые мешают спокойно жить, быть обычным человеком, находить темы для разговоров. По всему выходило, что, если все продолжится в том же духе, очень скоро я превращусь в замкнутого в себе изгоя общества.
Помнится, я и раньше практиковалась в представлении различных вещей и наполнении их светом. Тот же красный модный плащ, который сначала увидела в журнале, а через месяц его откуда-то привезла мама. Совпадение? Потом была сумка, настоящая, красивая, кожаная. Пара недель мечтаний — и я выиграла ее в каком-то конкурсе. Тоже совпадение? Дальше, когда училась в университете, была даже поездка, не очень далеко, на Украину. Мне очень хотелось присоединиться к группе, и я много думала об этом по ночам, представляя, как здорово было бы оказаться в том автобусе. Но все места были расписаны за месяц вперед. И кто знает, почему в самый последний момент выбыла из списка одна девочка, а ее место предложили именно мне? Еще одно совпадение? Да, именно так я их и называла, не особенно связывая свои мечты, наполненные светом, с настоящим результатом.
Теперь же возникало странное и стойкое ощущение, что зря.
Видимо, настало время либо для воплощения чудес в жизнь, либо крушения веры в них. На этот раз тотально.
И работу над этим я решила начать завтра же с утра, как только приду в офис.
Настроение с утра задалось на ура.
Ну а как же еще? Ведь завтра вечером приезжает мама! И неделя, которая обещала быть тягучей и противной, для меня, погруженной в чтение, пролетела незаметно. Ну наконец-то! Мама, мамочка будет дома!
В офис я направилась бодрым шагом, на ходу придумывая, какой бы такой предмет мне попробовать «притянуть» в жизнь, пока занимаюсь переводами. На ум пришла чашка кофе — дешево и сердито. Но мне понравилось. Во-первых, потому, что кофе я пила крайне редко, и девчонки об этом знали. А во-вторых, я представила определенную чашку — ту большую, с ягодами земляники по краю. Ею обычно пользовалась только Татьяна и никто больше.
Я плотоядно улыбнулась.
Если получится — хорошо, а нет — черт с ним. Не корову проигрываю, в конце концов. Еще не дойдя до дверей офиса, я уже в деталях представила стоящий на моем столе дымящийся кофе. Хорошо представила, качественно! Даже выпить его захотелось. И чтобы, как у Баха, результат появился быстрее, окружила чашку в воображении золотым сиянием. Не повредит. Буду все делать по инструкции.
Я хихикнула как раз тогда, когда открывала дверь кабинета.
— Во! Бернардина лыбится! Только поглядите на нее! — тут же раздался едкий голос благоухающей на весь кабинет духами Татьяны.
— Привет всем, — миролюбиво отозвалась я и прошла к своему столу. Сняла плащ, повесила на спинку стула сумку.
Девчонки пожелали доброго утра, а Татьяна не унималась:
— Ты завела, что ли, кого? Счастливая уже с утра ходишь. Круглая, как самовар, и сияющая…
Я бросила на нее неодобрительный взгляд и прошла на маленькую кухоньку, чтобы налить себе чаю. Заодно еще раз бросила взгляд на нужную чашку с ягодами, чтобы запомнить больше деталей.
Когда вернулась к столу, заметила, что Лены нет. Опаздывала она сегодня.
Я повернулась к Юлии:
— А где Лена, не знаешь?
Спокойная и аккуратная Юлия отодвинула мышку и ответила:
— Лена звонила Валентине Олеговне, сказала, что немного задержится.
— А-а-а, — неопределенно протянула я и вернулась к монитору посмотреть, что Бог сегодня послал. М-да-а-а, не кусок сыра, конечно, а чей-то сертификат о разводе, требующий перевода с русского на английский. Ну, сертификат так сертификат! Женятся они там или разводятся — не мое дело. Мое дело переложить все на зарубежный алфавит.
— А где печенье-то твое утреннее? — проплыла мимо Татьяна, направляясь на кухню. — Принести тебе десять-пятнадцать штучек? До обеда небось помогут продержаться.
— Артемьева! — фыркнула на Татьяну прихорашивающаяся за своим столом Валентина Олеговна. — Уймись уже!
Я с благодарностью посмотрела на администраторшу. Та немного виновато улыбнулась в ответ.
Что ж, утро начиналось вполне обычно.
Чтобы попусту не тратить время на обиды, я еще раз представила в деталях красивую чашку, стоящую на моем столе, после чего с чистой совестью принялась за работу.
На обед я в этот раз выбежала в уличное кафе-столовую, потому как из дома ничего с собой не захватила. В сумке лежал только пакет «вискаса», который я не скормила Мишке по причине того, что просто не нашла его во дворе. Не есть же чужой обед!
Я улыбнулась.
Заказала себе тарелку супа и второе, быстро уплела все это за обе щеки, выпила компот и понеслась обратно на работу, чтобы не опоздать.
А когда открыла дверь, приятно удивилась радостной суматохе, царившей в кабинете. Оказывается, пришла Лена. И принесла с собой огромный торт. У этой хохотушки сегодня, как выяснилось, день рождения, о котором мы ничего не знали, поскольку тихушница скрыла сей радостный факт от общественности. А теперь сияющая, как тот самый медный самовар, она стояла у своего стола, нарезая торт и раскладывая его в принесенные из кухни блюдца.
Я от души поздравила именинницу, пожелала ей всего наилучшего, про себя решив, что при первой же возможности обязательно куплю ей какой-нибудь презент. Двадцать четыре года человеку — чем не праздник?
Не успела я погрузиться в работу — юридический перевод никогда не давался легко, — как рядом с моим столом возникла подруга.
— Вот и твой кусок! — Она водрузила на край стола приличных размеров кусок торта с вишнями. — И кофе.
Я, не отрываясь от монитора, улыбнулась:
— Ты чего, я же не пью кофе!
— Ой, разве? — прощебетала Лена. — А я и забыла! Ну нальешь тогда себе чай на кухне.
— Ага, — ответила я, допечатывая последний символ в строке. — Спасибо!
А потом потянулась к чашке, чтобы отнести ее на кухню и заменить кофе чаем. Моя рука застыла на полдороге — на углу стола стояла та самая чашка. С ягодами.
Видя мое ошарашенное лицо, Ленка махнула из кухни:
— Дин, не было другой свободной. Пей из этой, ничего Таньке не сделается.
Я медленно кивнула в ответ.
Потом зажмурилась и потерла лоб.
На следующий день я шла в офис, полная решимости найти другой предмет, который бы ну никак не мог возникнуть на моем столе. Вчерашний опыт так изумил мою логику, что та страстно пыталась опровергнуть существование любых неписаных законов, тем более мистических, а потому рьяно искала новый предмет для пробы.
Вскоре искомый нашелся — им оказалась роза. Да, обычный цветок. Что сложного, спросите вы. Может быть, и ничего. Но девушке с моей комплекцией цветы дарили нечасто, последний раз года четыре назад, а потому хохочущий рационализм радостно потирал руки в предвкушении скорого провала.
- Предыдущая
- 8/89
- Следующая
