Богдан Хмельницкий и его характерники в засадах и битвах - Андреев Александр Радьевич - Страница 3

Николай Потоцкий никогда не выступал с речами перед своими жолнерами, но Богдан Хмельницкий никогда не посылал на смерть товарищей по оружию без прямого и все объясняющего казацкого слова. Богдан остановил своего коня перед суровыми рядами молчаливых полков, напряженно слушавших каждое слово своего гениального гетмана:

– Браты-казаки и все славное товарищество! В крови и кандалах наша родина мать. Ее песни стали стонами, а улыбка – предсмертной судорогой. Сегодня настал час суда, отмщения и освобождения. Панята говорят, что мы волки. Но на волках землю не пашут, их за уши не удержишь. Поднесем, братья, ляхам такого меда и хмеля, чтобы закружилась голова у всей Польской Короны. Зададим, хлопцы, кровавый банкет нашим незваным благодетелям, устроим им такую пирушку, какой не было и в пекле на свадьбе черта с ведьмой! Начинается жуткий пир, на котором наши враги запляшут до упаду. Казацкая судьба нам часто была мачехой, но еще жива сабля, наша казацкая мать!

Да исчезнут с лица земли все угнетатели и поработители тружеников! Вырвем из рук бессмысленных мучителей нашу дорогую отчизну! Поклянемся, браты-казаки, что не пожалеем ни крови, ни жизни и не отступим до тех пор, пока на нашей земле не останется ни одного поганого ляха! Смелыми Бог владеет, а доблести открыт доступ в небо. В этой битве решится судьба нашего народа. На погибель врагам!

Закончил Богдан свое гетманское слово и тут же вылетели из ножен пятнадцать тысяч казацких сабель и ударились друг о друга, образовав в чистом майском небе железный частокол и задрожал воздух и сильно плеснула волна Роси в жолнерскую сторону от единого боевого клича:

– Клянемся, клянемся страшной карой господней!

Внимательно смотрел на казацкое войско с правого фланга сосредоточенный до черноты Тугай-бей и совсем не завидовал его противнику, уже выстроившемуся для атаки справа от своего лагеря. Перекопский оглан подозвал ближних нукеров и приказал им захватить в плен после неизбежного разгрома коронного и польного гетмана и побольше разодетых знатных князей и шляхтичей для богатого выкупа. До татар почти долетали слова Хмельницкого в дыму орудийного прикрытия, отправлявшего свои железные шеренги на предназначенные им места:

– Не рубите, хлопцы, сдающихся. Нельзя обвинять пущенную стрелу за то, что она летит вдаль – виновна рука, спустившая тетиву. Стреляйте, друзи, метко, пуль не марнуйте. Будьте в атаке так же быстры, как убегающие ляхи. Половина жолнеров не воины, а шляхтичи из надворных команд, откормленные кабаны-блазни. Смотрите сколько накопали мы шанцев, как будто вся наша украинская земля вздыбилась перед ляхами. Тяжелая панцырная конница большим фронтом не развернется, а прорвавшиеся хоругви встречайте лесом пик, расступайтесь на стороны перед ними и бейте с боков.

Богдан Хмельницкий, наставлял и расставлял под дымовой завесой гремевших и гремевших пушек отчаянные полки и каждое его слово било как молот в храбрые сердца и видел казацкий гетман, что владеть такими сердцами – счастье. Гений подготовил все для победного кровавого боя, и он начался.

Великий коронный гетман Речи Посполитой отдал первый приказ в сражении, в котором участвовали почти пятьдесят тысяч воинов, и легкая польская кавалерия пошла в атаку на левый фланг и центр казацкого войска. Тысячи всадников перелетели Рось и понеслись в лоб суровым шеренгам. Рыцари дождались зарвавшихся поляков до расстояния мушкетного выстрела и ахнули залпами свинца в упор по атакующим хоругвям. Первые ряды уланов упали, а вторые и третьи смялись.

Богдан видел, что за легкими хоругвями уже готовы разгонять своих железных коней тяжелые панцирные полки и отдал свой молчаливый приказ. Принявшие на себя первую атаку реестровые полки Михаила Кричевского усилили залповый огонь до предела и на гетманском холме было хорошо видно, как шарахались и вставали на дыбы кони с всадниками, тут и там на зеленую землю падали жолнеры, ряды хоругвей мешались и сидевшие в седлах стали наскакивать друг на друга. Гетман посмотрел влево – вылетевший по его приказу ниоткуда отборный полк Ивана Богуна вовремя ударил в правый уланский бок.

Две тучи всадников влетели в страшный удар. В громовом лязге копья упали на копья и мертво скрестились еще чистые до блеска сабли, начавшие дикую рукопашную резню. В лесе вздыбившихся к ужаснувшемуся небу клинков полетели с коней пышные шляхтичи и удалые казаки. Панство и казачество отчаянно рубилось, платя друг другу смертью за смерть и умирая в безнадежном кошмаре под копытами топтавшихся на трупах боевых коней.

Все глубже и глубже вгрызался яростный клин витязей Богуна в уланские хоругви, которые шаг за шагом, крок за кроком стали медленно подаваться назад, постепенно накатываясь на стоявшую сзади тяжелую кавалерию, уже не рисковавшую двинуться с места в свою убийственную панцирную атаку. Стремительный казацкий натиск нарастал, и Хмельницкий уже был готов к ответу Потоцкого.

Раз! Сразу же с двух сторон на полк Богуна ринулись новые уланские хоругви и стали сжимать его с фронта, и с тыла, и с фланга. Богдан поднял булаву и тут же справа полк Луки Мозыри со всего разогнавшегося конского скока сквозь расступившиеся передовые линии ужасающей кровавой улицей прошел дугой сквозь польских всадников, сдвинув часть их под убийственный залп шеренг Михаила Кричевского и ослабив напор на рыцарей Ивана Богуна.

Несколько все еще плотных рядов активно отбивавшихся легких всадников медленно откатывались к панцирным хоругвям, между которыми уже были установлены готовые палить дробью и картечью десятки тяжелых орудий. Хмельницкий скомандовал и пешие полки Ивана Сулимы и Данилы Нечая быстро из фронта и через Рось двинулись вперед и чуть вправо, чтобы сжать фронт улан и не дать батареям поляков открыть убийственный огонь.

В сотне метров от польских укреплений, перед так и не получившими возможности открыть огонь и атаковать артиллерией и крылатыми гусарами начал вырастать вал трупов. Казаки Богуна слева, поддержанные залповой стрельбой полков Сулимы и Нечая с фронта, прорвались к панцирной коннице и с дикой отвагой ярости полетели на копья крылатых гусар, безуспешно стараясь проломить их стальную стену.

Над головами сцепившихся в смертном ужасе врагов, крепко державших окровавленное оружие, переливался искрящийся рой от молотивших воздух и тела сабельных ударов. Полки и хоругви противников перемешались и все рубили всех, и яростные боевые кони кусали друг друга и всадников, гроздьями падавших под их подкованные смертью копыта.

Потоцкий отдал вынужденный Хмельницким приказ, и тяжелая кавалерия непобедимая гордость Польской Короны, без необходимого обязательного разгона, несмотря ни на что, двинулась вперед, сдвигая к Роси бившийся перед нею несдвигаемый вал живых и мертвых. Тысячные лавины всадников с посеребренными крыльями за спиной, изначально мешавшими татарам набрасывать на кавалеристов арканы и вырывать их из седел, выбились за линию орудий и неотвратимо стали сдвигать к Роси полки бешено рубившихся казацких храбрецов. Сразу же за гусарами из лагеря двинулась вперед и тяжелая коронная мушкетная пехота из опытных жолнеров.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.