Охотник - Поселягин Владимир Геннадьевич - Страница 47
- Предыдущая
- 47/81
- Следующая
Погладив Максим по голове, отчего одна из косичек сползла с плеча, старшая повариха направилась в группу, где находились дети после прогулки во дворе детдома.
«Это же надо было назвать девочку мальчишеским именем, — сердито подумала повариха, — что это за имя — Максимилиана? Вот Александра или Евгения еще куда ни шло, а Максимилиана откуда взялось?»
Когда Анна Викторовна снова вышла в коридор, одинокая детская фигурка продолжала стоять в ожидании у окна.
— Стоит, — сказала поварила вышедшей следом воспитательнице.
— Сейчас сменится. У них с этим как по команде, — ответила та.
— Папа? — с тихой вопросительной интонацией проговорила девочка и напряглась, всматриваясь в кого-то на улице, невидимого поварихе и воспитательнице, и тут же девочка крикнула уже уверенно и радостно: — Папа!
Обе женщины нисколько не удивились, уже дважды кто-то из наблюдателей-сестер ошибался и принимал чужих мужчин за своего отца. Однажды это был кочегар, невысокий и плюгавый мужичок, другой — водитель грузовика, что доставлял продукты. Тоже невысокого роста.
— Папочка! — снова крикнула девочка и, соскочив с лавки, побежала к двери, мимо воспитателей, взметнув юбки и халаты, прошмыгнули остальные, последовав за сестрой.
В окно удивленные женщины увидели, как от калитки к главному корпусу детдома уверенно идет невысокий, совсем молоденький офицер в парадной форме. Что привлекало в нем внимание, так это боевые награды на кителе, парадный пояс с неуставной кобурой на длинных ремешках в районе правой ягодицы. Во время войны повариха служила в летной столовой одного из фронтовых истребительных полков. Там летчики носили оружие именно так, однако офицер явно не относился к воздушным бойцам — на голове его была зеленая фуражка пограничника. В руках у него был чемодан, а на плече висела гитара в чехле.
Выбежавшие из третьего корпуса — для младшей возрастной группы — девочки, видимо, привлекли внимание офицера, он обернулся, вдруг расплылся в улыбке и поспешил к сестрам навстречу.
Эта встреча произошла на середине пути, офицер едва успел поставить чемодан и прислонить к нему сброшенную с плеча гитару, после чего сграбастал всех трех близнецов в охапку и начал целовать.
— Похоже, это действительно отец, — уверенно сказал повариха, и платком, что достала из кармана, начала промакивать глаза. Она была очень впечатлительной.
Все дети группы и воспитатели облепили окна и смотрели за этой трогательной встречей. Из главного корпуса вышел директор детдома и, оперевшись на трость, также смотрел за проявлением встречи после долгой разлуки. Он дал им пообниматься и наговориться минут десять, после чего подошел. Воспитательница, отвечавшая за сестер, поспешила туда же, а вот повариха осталась у окна. Она не хотела пропустить хоть что-то.
— Добрый день, — наконец офицер выпрямился, поглаживая по голове Женю. Девочки ни на шаг не отходили от отца и цеплялись за форменные штанины.
— Здравствуйте, — кинул директор. — Я Дмитрий Игоревич Васильев, директор детдома. Вы, я так понимаю, отец девочек, Игорь Соколов?
— Так и есть. К сожалению, трагическую весть я получил слишком поздно. Но как письмо дошло, сразу же вылетел первым попавшимся бортом.
Директор и офицер осмотрели друг друга. Было видно, что они оценивали, кто чего стоит. И ветеран-директор с наградными планками, и офицер с боевыми наградами явно остались довольны друг другом.
— Инна Андреевна, — наконец представилась воспитательница.
— Игорь Викторович, — умудрился щелкнуть каблуками офицер и с немалым достоинством слегка склонил голову в приветствии. — У меня мало времени. Поэтому хотелось бы побыстрее закончить с бюрократией и забрать дочек.
— Но это не на один день, — спокойно сказал директор, видимо, он уже составил свое мнение об офицере.
— Думаете, меня это беспокоит? — слегка усмехнулся отец девочек, и на его лице появилось то самое упрямое выражение, к которому так привыкла за последнее время воспитательница. — Я их забираю сегодня же, а документы оформим задним числом. Все равно я из Харькова в ближайшую неделю никуда не уеду.
Видимо, отец уже успел сообщить дочкам, что никуда от них не уедет, поэтому ластились они к нему совершенно спокойно, хоть и очень радостно. Вот он наклонился и взял на руки Сашеньку, после чего спросил:
— У вас телефон есть? А то я так и не сообщил своим родителям. Надо бы позвонить.
— Пройдемте в мой кабинет, там и поговорим, — предложил директор, и они всей гурьбой направились к главному корпусу.
— Не успел в гостиницу поселиться, сразу с военного аэродрома к вам, — пояснил со смущенной улыбкой офицер, поднимая с тропинки чемодан и гитару. Одна из девочек уже сидела у него на плечах, другие две бежали, стараясь поспеть, рядом.
До родителей я дозвонился не сразу. Телефонистка дважды отвечала, что абонент недоступен, наконец после третьего звонка сняли трубку.
— Алло? — услышал я голос одной из сестер.
— Тома? Это Игорь. Мама с папой рядом? — сегодня был выходной, воскресенье, поэтому вряд ли родители пребывали на работе.
— Нет. Мама у тети Маши, там Яшенька заболел, а папа на улице, машину моет. А Лида в огороде, грядки поливает, я на минутку забежала водички попить и услышала звонок, — скороговоркой сообщила сестренка.
— Скажи родителям, что я в Харькове и здесь срочно нужна их помощь. Мои дочки остались одни… Совсем одни, — с намеком сказал я, так как доченьки умудрились втроем занять мои колени. — Я сейчас в детдоме, он тут один, не ошибетесь. Потом устроюсь в гостинице.
— Ой, беда-то какая! — заголосила понятливая сестренка. — Я все сейчас скажу, и мы сразу приедем.
— Сегодня не успеете. Поздно уже. Завтра с утра выезжайте… Я еще с вами свяжусь чуть позже.
— Хорошо.
Разъединившись, я положил трубку, и поблагодарил директора — не каждый даст позвонить по межгороду, и чмокнул в лобик ближайшую дочку. Надо показывать им и напоминать, что детдом позади, и я всегда рядом. Стул, на котором я сидел, был жестким, без мягкой сидушки, однако я нисколько не заморачивался этим, придерживая дочек, чтобы не свалились с колен. Уткнувшись в волосы Максим, я вдохнул такой родной запах.
— Теперь давайте поговорим о составлении документов, — положив локти на стол, сказал директор.
— А о чем там говорить? — удивился я. — В паспорте у меня ясно указано, что дети мои, да и в их документах это значится. Давайте показывайте, где подписать, чтобы забрать их, и до свидания.
— Мы уже позвонили в милицию, сотруднику, что ведет дело о… — директор кинул быстрый взгляд на моих дочек и поправился: — В общем, позвонили и сообщили о вас. Так положено. Сестры Соколовы были приняты нами по всем документам, и вот так отдать их вам мы просто не можем. Однако мы готовы пойти вам навстречу и оформить, из уважения как к боевому офицеру, все задним числом. Это займет дня три, так что если вы действительно собираетесь задержаться тут на неделю, то проблем я не вижу.
— Хорошо, — кивнул я с благодарностью. Сообщать о том, что как только родители приедут, то отправлю их вместе с пока еще единственными внучками обратно, я не собирался.
Дочки крутились вокруг меня, пока мы быстро оформляли документы, и директор выпустил нас из детдома. Нам ведь еще нужно было заселиться в гостиницу, или на крайний случай снять комнату. В Харькове с этим было не трудно. Вселяться в квартиру, где жила Марина, мне не хотелось. Там будет все напоминать нам о ней. Да и наверняка квартиру уже заняли новые жильцы, при отсутствии частной собственности тут с этим просто.
Директор отдал мне дочек без проблем, а вот свидетельства о рождении остались в детдоме до окончания оформления всех документов. Это меня не обеспокоило ни в малейшей степени — если надо, сделаю липу. Научился за последние годы.
- Предыдущая
- 47/81
- Следующая
