Нити судеб (СИ) - Лик Анастасия Владимировна - Страница 5
- Предыдущая
- 5/59
- Следующая
"И Зиоса наверно тут, — подумал Левк, смотря на горожан, — "хотя наверно нет…" Орион, конечно, очень любит смотреть на военные процессии, а сегодня царь возвращался с войны с победой и по этому случаю было организованно красивое и красочное шествие, но скорей всего он тут или с друзьями или с кем-то из соседей.
Левк пытался разглядеть среди толпы знакомые лица, но это было невероятно тяжело. Все вокруг кричали, махали руками и среди этой мешанины ничего не было видно.
Царил удивительный дух праздника и веселья.
Процессия медленно пересекла город, поднялась на Акрополь, оставляя за спиной крики ликующей толпы, и въехали на дворцовую площадь. На ступенях дворца стояли Валерий с Алкменой и маленькой Фотиной. Тигран с Юлианом немного в стороне.
Максимилиан с женой приблизились к ним, и Лина не могла сдержать слёз. Принцесса выглядела прекрасно, с большим животиком, на щеках румянец, глаза горят, и ничто не говорило о том, что у неё какие-то проблемы, и она скоро умрёт.
Максимилиан покосился на жену, но промолчал. Ему была понятна её боль, да он и сам не мог поверить в то, что любая сестра, поддерживающая его всю жизнь, покинет его. Мысль об этом была невыносима.
— Я рада, что ты вернулся старший брат, — пропела она, обнимая его и целуя в щёку.
— Сестра… — ответил он, сквозь ком в горле.
— Почему Лина плачет? — шёпотом спросила Алкмена.
— Она соскучилась по тебе, — так же тихо ответил Максимилиан, — можешь поприветствовать её.
Алкмена тут же побежала обнять подругу, а Валерий недовольно нахмурился. Это противоречило правилам. Но полководец, похоже, не возражал против такого поведения и он немного успокоился.
— Лина, я так соскучилась.
— Я тоже дорогая, — сквозь слёзы ответила она и обняла подругу крепче, чем следовало бы.
— Не плачь, вы вернулись, и теперь мы будем вместе. Валерий разрешил остаться в Афинах пока не рожу наших мальчиков, — произнесла Алкмена, а Лина разрыдалась ещё больше.
Эти слова прошли через её сердце острым ножом, и не было сил остановить неконтролируемые слёзы.
Юлиан и Тигран непонимающе переглянулись и посмотрели на Максимилиана, который спокойно стоял на месте и невозмутимо смотрел на свою жену, которая была близка к истерике.
— Я опять всё испортила, простите, — тихо сказала Лина, отстранилась от подруги и вернулась к мужу.
— Милая, это Алкмена беременная и это она должна плакать, а не ты, — улыбнулся Максимилиан, обнимая её.
— Да, но я очень соскучилась, а завтра мне нужно опять уезжать и от этого становится очень грустно, — хлюпнула носом она.
— Уезжать? — тут же воскликнула Алкмена? — Как?
— Прости сестра, но Лина завтра отбудет в Спарту и эту поездку отложить нельзя, — очень строго произнёс Максимилиан и принцесса грустно вздохнула.
Официальное приветствие закончилось, полководец с Валерием и Тиграном скрылись за дверьми дворца, генералы разошлись кто куда, а Юлиан задержался ненадолго и недоверчиво осматривал Левка, а именно обновку на его плечах.
— Красивый плащ, да? — заявил он и гордо выпятил грудь.
— Максимилиан сделал тебя генералом? — с сомнением спросил Юлиан.
Конечно, Левк был хорошим солдатом, умелым, старательным. Но всего лишь солдатом… не более. И уж точно не генералом.
— Не Максимилиан, а Деметрий, это он вручил мне плащ, — с гордостью сообщил он и погладил маленького мальчика по головке, оставшегося стоять рядом с ним.
— Хватит паясничать, — сказала Лина. — Алкмена, дорогая, пошли. Левк, далеко не уходи, ты мне будешь нужен.
— Хорошо, — кивнул тот.
— Стойте, — сказал Юлиан. — Его плащ не такой как у меня.
— Да, Левк генерал, но не такой как ты. Максимилиан ввёл новое звание. Он сам тебе расскажет об этом, а сейчас иди, тебя ждут уже.
Юлиан вспомнил, что действительно сильно задержался и быстро скрылся за дверью дворца.
Спустя двадцать минут Лина и Алкмена сидели в широких креслах в детской комнате и наблюдали как Деметрий и Фотина увлечённо играли, строя большие башни из кубиков.
— Надо же, они помнят друг друга, — улыбаясь, произнесла Алкмена.
— А мне кажется, что забыли, просто им интересно играть с таким же малышом.
— Лина, а поездку в Спарту действительно перенести нельзя?
— Дорогая, я бы очень хотела, но не могу, — сказала Лина и опять почувствовала слёзы в глазах. — Давай не будем о грустном, скажи мне лучше, как ты себя чувствуешь?
— Хорошо. Этот лекарь, которого ты оставила, Алей, он очень часто приходит ко мне и следит за моим самочувствием, — с готовностью ответила Алкмена.
То, что этот мужчина порой был слишком навязчив, она говорить не стала. Беременность двойней считалась сложной, а такое внимание к ней было обоснованным, и хотя чувствовала она себя хорошо, с лекарями не ругалась. Но очень хотелось.
— Ничего не болит? Если что-то беспокоит, сразу же говори Алею, он очень хороший лекарь.
— Не переживай, я правда в порядке.
— Да? Ну хорошо… — попыталась улыбнуться Лина.
Ей было невероятно больно смотреть на подругу, и сделать с этим что-либо было нельзя. Она так рвалась в Афины, так желал обнять её, а теперь… это было очень тяжёлым испытанием.
— Не переживай, ты же в Спарту не навсегда уезжаешь, — сказала Алкмена, видя грусть подруги.
— Конечно. Расскажи мне, что тут нового? Где Дианта?
— Ой, Дианта наверно скоро придёт. Вы так неожиданно вернулись, и она тут же побежала прибирать вашу комнату, — заулыбалась Алкмена.
Служанка Лины была невероятно трудолюбивой девушкой и к своим обязанностям относилась очень ответственно. И не смотря на дружбу с женой царя, всегда старательно выполняла свою работу.
Дианта действительно очень скоро присоединилась к девушкам, и они до вечера проболтали о всякой ерунде, перескакивая с темы на тему, и Лине с подругами было удивительно легко. Они рассказали все новости и городские сплетни, смеялись и веселились, а дурные мысли покинули её голову. Пока не появился лекарь…
— Госпожа? — услышала она за спиной мужской голос. — Вы уже вернулись?
— Да, — кивнула Лина, поражаясь тому, что Алей не знал об их возвращении и удивился её появлению. Все Афины знали, а он нет.
— Это замечательно, мне нужно с вами поговорить.
— Что-то случилось? — испуганно спросила она и увидела рядом с собой вспышку белого света.
Да что же это такое? Злилась она, появлению Афины. Они что, следят за мной?
— Нет, нет, всё хорошо, но я хочу посоветоваться с вами.
— Алей я не могу, — ответила Лина, смотря на Афину, которая просто стояла и очень красноречиво молчала. — Постарайтесь сами решить все вопросы.
— Не можете? — ошарашено переспросил он.
— Алей, я вас очень прошу… — начала говорить Лина, чувствуя, как слёзы опять начали подкатывать к горлу.
Это было невыносимо. Афина и Арес были чётко настроены мешать ей всеми возможными способами помочь Алкмене, а ведь Максимилиан говорил, что они не любят друг друга… Интересно тогда, откуда такая сплочённость и слаженность действий?
— Конечно, конечно, — начал говорить лекарь и повернулся к принцессе. — Алкмена, мне нужно осмотреть вас.
— А может не надо?
— Дорогая, пускай Алей посмотрит, а мне нужно сделать одно дело. Я постараюсь вечером ещё зайти к тебе.
— Хорошо… а ты завтра на рассвете отправляешься? — грустно спросила Алкмена и обиженно надула губки, отчего стала похожа на ребёнка.
— Да, но я не задержусь там. Только лагеря осмотрю и назад.
— Ладно.
Алкмена обняла на прощанье подругу и ушла с лекарем в другую комнату.
— Ди, с малышами побудь, пожалуйста. И я сегодня схожу к жене Левка, ой, не жене, ну не важно. У них сын есть — Орион. Максимилиан хотел, чтобы он познакомился с Деметрием. Я хочу попросить тебя, проследи, чтобы их не прогнали когда они придут во дворец, помоги им, — обратилась Лина к Дианте, очень стараясь успокоиться и не расплакаться.
- Предыдущая
- 5/59
- Следующая
