Офицер Красной Армии (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич - Страница 58
- Предыдущая
- 58/76
- Следующая
— Какая мягкая посадка, — прохрипел я и протёр грудь, которой ударился и плечо сидевшего рядом бойца. Тот тоже тёр пострадавшую руку. Были слышны стоны и ругань, мигала лампочка, а рядом с кабиной сверкая замыканием проводка. Ругался в люльке борт-стрелок.
— Лучик! — громко позвал я.
— Товарищ майор? — проследовал ответ от лейтенанта.
— Открыть двери выставить часовых, оказать помощь раненым и лётчикам. Подготовить носилки, будем уходить. Мы на оккупированной территории.
— Есть, — откликнулся тот и стал тут же отдавать приказы присутствующим в салоне сержантам.
Двое бойцов открыли дверь, и десантники начали покидать самолёт, помогать выходить раненым, трое бойцов серьёзно пострадали при посадке. Так же из салона доставали мешки со снаряжением и боеприпасами. В основном к СВТ и ППШ, у пулемётчиков были трофейные МГ.
Один из сержантов организовывал оборону и отправлял в три стороны парные разведгруппы, санинструктор осматривал раненых, а трое бойцов и борттехник пытались вскрыть дверь в рубку. Её заклинило. Лётчики были живы, они помогали со своей стороны.
Осмотревшись, я протянул:
— Да, если бы не кустарник что приостановил инерцию нашего движения, мы бы влетели в деревья и пострадавших было бы куда больше.
Ночь была лунной, иначе бы предатели на Яках нас не нашли, поэтому я хорошо видел луг на который мы плюхнулись, и просеку в кустарнике что и дала возможность сбросить нашу скорость.
— Товарищ майор, — подскочил ко мне Лучик. — С лётчиками в порядке. Посадку пережили все, но пострадало трое. Борт-стрелок со сломанной ключицей, рядовой Агафонов с двумя сломанными рёбрами и у рядового Асташева выбито плечо, санинструктор его уже вправил. Подготавливаются носилки для переноски снаряжения и боеприпасов. Все пострадавшие уже получили медпомощь и могут идти своим ходом.
— Через десять минут уходим, — с хмурым видом велел я и, отравив лейтенанта дальше контролировать своих бойцов, направился к капитану Смакову, командиру нашего транспортного борта. Он сидел на тонком стволе деревца поваленного самолётом и о чём-то беседовал с борт-стрелком, у которого рука была в косынке, совсем как у меня, тоже левая. Говорили они, оказывается, о том, что нужно снять пулемёт с самолёта. Авиационный ШКАС нам действительно пригодится.
Капитан отправил техника и стрелка снимать пулемёт и встал при моём приближении. Он, как и члены экипажа его борта были в лётных комбинезонах, мы же все в десантных комбинезонах. Только я в отличие от бойцов носил на себе только пистолет и чехлы с дисками. Мой автомат пока был у Борисова, он носил два ППШ.
— Докладывайте, что произошло в воздухе, — велел я ему, подходя и присаживаясь рядом. — Мне не послышалось, нас атаковали наши же ястребки?
— Последняя модификация, которая только начала поступать в войска, — кивнул капитан, и взмахом руки подозвал штурмана. — Антон хорошо их разглядел… Давай лейтенант, доложил что ты видел.
— Я засек их по выхлопу от идущих на форсаже моторов. Это точно были наши машины, на крыльях дополнительные топливные баки. Даже номер разглядеть успел, как раз луна позволила. Две тройки на ведомом были. Успел крикнуть командиру и тот увёл самолёт в сторону, поэтому они только зацепили у нас хвост и один из моторов.
— А второй, что со вторым?
— Похоже, не боевое повреждение при резком манёвре и перегазовке, — вздохнул капитан. — Нашу малышку давно было пора ставить на ремонт, ресурсы почти все выработаны. Я ведь сам её перегонял из Америки через Аляску, когда в Аэрофлоте работал.
— Что там дальше было? — поторопил я с рассказом капитана.
— Я велел штурману передать остальным бортам, что атакован истребителями противника. А сам направил борт к земле, высота позволяла. Тут штурман мне сообщил, что это были наши машины, да и вы заглянули. Остальных мы предупредили, они тоже дёрнули в разные стороны и пошли к земле. Так больше шансов уйти, не будучи обнаруженными. Как я понял из переговоров, два борта благополучно ушли дальше согласно полётному маршруту, а третий тоже получил от наших. Что с ним я не знаю, ну а мы плюхнулись. По-другому и не скажешь, посадкой это не назовёшь.
— Когда мы садились на пузо, я рассмотрел, как Яки уходили в сторону фронта. Похоже, они выработали топливо и поторопились уйти на нашу территорию.
— Нашим сообщили?
— Не смогли, — виновато пожал плечами штурман. — Связь была только с нашими бортами, да и то плохая, эфир был забит помехами как перед грозой.
— Ничего, ещё будет возможность сделать это, — задумчиво протянул я.
Согласно полученным сведеньям, Враг сидел выше, чем я думал. Чтобы задействовать авиацию для уничтожения своих бортов нужно иметь своих людей в командовании частями и в боевых подразделениях. Кто? Кто это мог быть?
Встряхнувшись, я спросил у штурмана, где мы находимся. Тот развернул полётную карту и ткнув пальцем в участок в районе н. п Хомутовка, в ста километрах от Курска.
— Семьдесят километров до линии фронта, — задумчиво протянул я, разглядывая карту.
— Товарищ майор, всё готово к движению, — сказал подошедший Лучик.
— Начать движение. Идём на восток к районному посёлку Хомутовка.
— Там же немцы, — удивленно сказал капитан.
— И что? — повернулся я к нему. — У меня тут два десятка отлично вооружённых парней. Мне нужна техника и трофейная форма. Всё, выходим.
Через минуту у разбитого воздушного корабля никого не осталось, только белел у входа в салон самолёта обрывок бинта.
Шли мы порядка двух часов, не останавливаясь на отдых. Раненым помогали идти, когда они отставали от усталости и потери сил. Непосредственно охраной занимались восемь бойцов, остальные были нагружены как мулы.
Наконец к Лучику подбежал боец из передового дозора, а он уже ко мне.
— Товарищ майор, впереди обнаружена опушка и виден населённый пункт. Похоже это Хомутовка.
Задрав рукав комбинезона, я посветил фонариком на часы и пробормотал:
— Три утра… Значит так, лейтенант, оставляем раненых и поклажу на опушке леса, их будут охранять летчики со своим пулемётом, а мы выдвигаемся к селу. Мне нужен язык, поэтому отправь пару знающих бойцов вперёд, пусть умыкнут какого полицая. Немца не надо, всё равно среди нас нет знающих немецкого.
— Есть, — козырнул тот.
Мне эти парни нравились всё больше и больше, своим профессионализмом и немногословностью. Оставив на опушке раненых и лётчиков, мы скрыто выдвинулись к околице. Где-то загавкала собака, ей затворили другие, а так всё было тихо.
Когда мы сосредоточились на углу одной из улиц, что брала своё начало с этого поля, то один из бойцов заметили, как по улице в нашу сторону бегут трое. Это вернулись разведчики с языком. Как я и просил это был полицай, взятый у двухэтажного здания. Но охранял он не само здание, там был свой часовой, а небольшой сарай.
Один из разведчиков передал пленного Лучику, тот тут же приступил к допросу, а боец, подойдя ко мне, присел рядом и доложился:
— Две грузовых машины, мотоцикл, во дворе у того строения что охранял этот предатель, было три телеги. Где-то там конюшня есть.
— Хорошая новость, — кивнул я. — Судя по технике, как я и думал тут около взвода немцев, не считая полицаев. Видимо они контролируют весь район.
В это время тихий шёпот со стороны бойцов, что допрашивали пленного и бумкающие звуки прекратились, подошедший Лучик доложил:
— Двадцать семь немцев с офицером и фельдфебелем. Часть немцев на днях куда-то отправили. Пятнадцать полицаев. Вооружение на всех: четыре пулемёта, шесть автоматов, четырнадцать винтовок, двадцать один карабин и один ротный миномёт. Немцы проживают на втором этаже комендатуры, внизу канцелярия, наверху казарма, а офицер в доме рядом. Встал на постой к доброй вдовушке. Полицаи большей частью не местные, десять человек живут в одной избе, что находится в трёх домах от комендатуры. Остальные квартируют, трудно сразу будет взять.
— Ясно. Значит так, видишь ту тёмную массу?
- Предыдущая
- 58/76
- Следующая
