Осколки безумия (СИ) - Соболева Ульяна "ramzena" - Страница 71

• Предыдущая
• 71/96
• Следующая

— Папа начал войну с нами, потому что ты его забыла, да? Он ушел от нас к другой женщине. Я все знаю, мама. Папа нас бросил. Он нас ненавидит, иначе мы бы не умирали здесь от голода. Я хочу есть. Я хочу свои три пакета. Я больше не могу питаться твоей кровью, я не наедаюсь. Почему мы не трогаем слуг? Ведь у нас работают смертные. Почему мы их не трогаем? Они бы могли нас кормить.

Я в ужасе смотрела на дочь, на ее сверкающие глаза и сжатые в кулаки ручки. То, что она говорила — резало по нервам.

— Мы не трогаем слуг потому что мы — не чудовища.

— Отец говорил, что мы охотники, а люди наша добыча. И не трогаем мы их только потому что таков закон. Но в военное время не действуют законы, а я хочу есть. Я чувствую запах крови в доме, слышу, как она бежит по их венам. Там в левом крыле, где он убирают твои покои. Приведи ее к нам, мама. Приведи.

Я посмотрела на Самуила. Он еще держался, но и он скоро не сможет терпеть он просто ребенок. Нужно сказать Фэй, чтобы Анну держали от нас подальше. И, наверное, стоит уволить всех слуг иначе они начнут умирать.

— Если ты это сделаешь, начнем умирать мы, — прошептал Самуил и вдруг схватил меня за руки.

— Мама, мы уже завтра начнем изменяться. Диана первая. Она не выдержит. Потом Ками и Кристина. Ты должна принять решение. Ты все еще королева. Приведи к нам слуг. Я знаю, что ты против. Я знаю о чем ты думаешь, но Ками не просто так спит. Это из-за голода.

Я судорожно сглотнула и сжала в ответ руки сына.

— Возьми мою кровь. Сколько хочешь. Ты и Камилла вы можете питаться от меня.

— Ненадолго. Тебя хватит на пару суток, а потом ты начнешь умирать.

Я смотрела ему в глаза и понимала, что он прав. В дверь тихо постучали и зашел Велес. Он протянул нам флягу.

— Мои запасы. Дайте Ками.

Я обняла племянника, прижала к себе.

— Отдай своей маме, она сейчас больше нуждается в этом. Нам хватит моей крови.

Велес отрицательно качнул головой:

— Мама питается от Габриэля. Возьмите. Скоро вернется Влад и Мстислав и все закончится. Нам осталось продержаться меньше суток.

Я взяла флягу и протянула ее Камилле. Дочка жадно осушила остатки крови, вытерла ротик тыльной стороной ладони.

— Как мало… — всхлипнула она, — очень мало…Я такая голодная.

Она легла на подушку и укрылась с головой одеялом. Постепенно голод начал мучить и меня. Он подкрадывался издалека, постепенно царапал по горлу, пек десна, саднил в груди. Уже и я чувствовала запах крови, биение живых сердец нашей обслуги и мои ноздри трепетали.

Ночью, я легла рядом с Ками и прижала ее к себе, закрыла глаза, стараясь не думать о жажде. Самуил включил компьютер и тихо клацал по клавиатуре.

Я смотрела на его спину, на худенькие плечи, потом на Ками, бледную и ослабленную, она вздрагивала во сне. И вдруг резко встала с кровати. В тот же момент Самуил повернулся ко мне.

— Ты очень сильно рискуешь и ты даже не знаешь где он.

— Я больше не могу этого вынести. Я или принесу вам поесть или умру сама. Он не посмеет меня убить. Не тронет и пальцем, каким бы гипнозом эта тварь его не опутала.

Я приняла решение и почему-то мне стало легче. Бездействие и ожидание убивают, умертвляют всю надежду. Мои дети больше не будут голодать. Я все еще королева. Я все еще Марианна Мокану и мое имя даст мне неприкосновенность. Я подошла к шкафу с одеждой и посмотрела на себя в зеркало. Жалкое подобие той Марианны, которой я была. Тень. Отражение в грязной воде. Черные круги под глазами, мертвенно бледная кожа, тусклые волосы и неестественная худоба. Ничего. Пусть смотрит в каком мы состоянии и до чего он нас довел.

— Отец в северной части города. Они обосновались в здании рядом с больницей.

Самуил проводил меня до дверей.

— Мам…ты очень сильно рискуешь. Отец уже не тот, кем был раньше. Мы опоздали. А я из-за голода плохо вижу твое будущее. Я не знаю, что тебя там ждет. Может быть потерпим? Немножко или…

— Мы не тронем слуг. Никогда. Не в этом доме. Я вернусь обратно и принесу нам еду.

Самуил рывком обнял меня.

— Только постарайся вернуться, мама…У нас кроме тебя никого не осталось.

Я погладила его по непослушным волосам…на ощупь точно таким же, как у Ника.

— Береги Ками, пока меня не будет. Ты знаешь, я оставила запас своей крови. Вам должно хватить и пообещай, что в нашем доме никто не умрет. Мы — королевская семья. Мы должны держаться. Если сорвемся — сорвутся все и мы превратимся в животных.

— Мама, мы и так животные…мы хищники и наша сущность пробивается…

— Нет, Сэми. Мы сами решаем кто мы. Это наше решение. Только наше.

Я закрыла дверь и почувствовав головокружение прижалась спиной к двери, закрыла глаза.

— Я не пущу тебя к нему, — Кристина стояла передо мной, ее глаза сверкали на совершенно белом лице.

— Я должна.

— Он убьет тебя. Марианна, это бесполезная жертва…ты знаешь, на что он способен в ярости. Я не хочу похоронить еще и тебя. От нас ничего не осталось, Маняш…ничего одни осколки. Я не хочу тебя потерять.

По ее щекам катились слезы.

— Он не тронет меня. Я в это верю.

— А я нет. Я слишком хорошо знаю его звериную натуру, которая годами сидела на цепи и теперь сорвалась. Я помню, что он сделал с тобой тогда…

— Крис, это мое проклятье. Мой выбор. Я должна разобраться с этим сама.

— Пойти в логово к зверю?

— Пойти к своему мужу…валяться у него в ногах и умолять пощадить наших детей. Вот что я собираюсь сделать. Иначе мы все умрем.

Крис отошла в сторону, пропуская меня вперед.

— Если бы я могла, я бы помолилась за тебя. Но я просто пожелаю тебе удачи.

— Позаботься о детях, Крис. И пощадите Габриэля…его одного на всех вас не хватит.

Я наверное сошла с ума, но приближаясь к нему все ближе я задыхалась от счастья. Идиотского, бессмысленного счастья просто увидеть его снова. Скорее это было голодным бредом, потому что сил у меня почти не осталось. Они медленно покидали мое тело, обескровленное и изнуренное голодом и отчаянием. Ступая по высушенной летним зноем траве, я шла вперед, навстречу неизвестности, а возможно и навстречу своей смерти. Едва дошла до ворот серого трехэтажного дома, как меня взяли. Схватили несколько охранников, скрутили руки, стянув бичевкой за спиной. Они задавали вопросы, а я молчала. Лишь назвала свое имя и мне захохотали в лицо. Гиены. Повсюду только они. Жалкие плебеи, верные псы Николаса. Они не признали во мне свою королеву. Да и трудно ее признать в том жалком существе, в которое я превратилась. Я шла пешком больше километра. Смешное расстояние для вампира, а для истощенного вампира практически непреодолимое, когда все силы организма направлены на поддержание клеток гемоглобина в нужном балансе, растрачивая другие ресурсы.

• Предыдущая
• 71/96
• Следующая