Я не могу без тебя (СИ) - "listokklevera" - Страница 29
- Предыдущая
- 29/41
- Следующая
Он встал из-за стола и пошел разыскивать Диму. Пропажа нашлась на берегу озера. Димка сидел на причале спиной к нему. Сергей подошел и сел сзади, прижавшись к нему грудью и обняв за пояс руками:
— Прости, что не сказал, но я боялся расстроить тебя.
Димка молчал, слезы беззвучно катились из его глаз. Когда горячая капля упала на руку Сергею, тот дрогнул и прижал его к себе сильнее:
— Прости меня, мой маленький, я сам не представляю, как расстанусь с тобой. Ты рвешь мне сердце, не плачь, мой хороший. Я вернусь и, если ты захочешь, мы всегда будем вместе. Но эта поездка была запланирована еще задолго до знакомства с тобой. Я и так на месяц отложил ее, чтобы быть с тобой. Прости меня, мое солнышко, но я должен поехать.
Димка развернулся у него в руках и сел верхом, обнимая Сергея. Тот отодвинулся от края, чтоб не свалиться в воду и стал целовать мокрые от слез глаза, соленые губы, проникая внутрь языком, обнимая Диму всё крепче.
Назад шли, держась за руки, переплетя пальцы и не думая, что их кто-то может увидеть.
Вечером позвонил Вадим узнать, как там поживает братишка. Димка, у которого постоянно сводило горло от сдерживаемых рыданий, говорил с трудом. Поговорив с измученным братом, Вадик попросил к телефону Ирину Витальевну. Димка сунул ей трубку и сразу ушел, боясь, что она заметит его слезы. А он так и плакал непрерывно с самого утра. Сергей все время был рядом, успокаивал, как мог, обнимая и целуя, но ничего не помогало. Ему самому уже хотелось плюнуть на эту поездку и остаться, но он не хотел идти на поводу у мальчишки, разрушая свои планы. Да, расставаться очень больно, но так ведь же не навсегда! Через каких-то два месяца он приедет и всё будет о`кей.
Ирина Витальевна принесла Диме его мобильник и сказала, что Вадим предложил отвезти завтра Сергея в аэропорт.
Почти всю ночь провели, целуясь, лаская друг друга, доводя до умопомрачения, забываясь коротким сном после феерического оргазма, и снова набрасываясь с поцелуями. Димка таял в руках Сергея, сводя того с ума своими стонами, прерывистыми вздохами, жадными поцелуями. Сергея била дрожь, когда он в очередной раз делал Димке минет, так хотелось ворваться в его тело, заменить пальцы, находящиеся сейчас внутри его тела своим членом.
Утром, измученные и невыспавшиеся, позавтракали и сели в гостиной дожидаться Вадима. Ирина Витальевна все время обеспокоенно поглядывающая на Диму, сказала, что в аэропорт не поедет.
В аэропорту Димка вцепился в Сергея и рыдал так, что тому самому стало дурно. Он крепко обнимал, прижавшегося к нему парнишку, целуя его, слизывая слезы, совершенно не обращая внимания на удивленно глядящих на них людей.
— Я не могу без тебя, — шептал Дима, повторяя снова и снова, — я не могу без тебя, не могу.
У Вадима сердце сжималось за брата, но чем тут можно помочь он не представлял. В конце концов он оторвал братишку от Сергея и увел, посадив в машину рядом с собой и пристегнув. По дороге к дому позвонил Кате. В итоге, когда подъехали, Катя их уже ждала, сидя у подъезда. Увидев подъехавшую машину, схватила сумку и подбежала, распахнула переднюю дверцу и отстегнув ремень безопасности потащила Димку наружу. Кинула на его место сумку, и открыв заднюю дверцу, затолкала его на сиденье и сама села рядом, обнимая так крепко, как только могла. Последний раз она видела брата плачущим три с лишним года назад на похоронах матери, но тогда плакали все. Но сейчас братишка выглядел еще хуже, если тогда он плакал беззвучно, то сейчас рыдал так горько, что сестре от боли за него самой становилось плохо.
Приехали в поселок. Вадим с Катей завели Диму в дом и усадили в гостиной на диване, сев по бокам от него. Ирина Витальевна села напротив в кресло, с тревогой поглядывая на него. Димке уже было все равно кто и что подумает, внутри всё рвалось от тоски и боли, он вспоминал голубые глаза Сергея, его улыбку, крепкие руки, обнимающие его, и начинал рыдать еще сильнее. Ребята старались отвлечь его, растормошить, но он ни на что не реагировал, и как уехали из аэропорта, еще не сказал ни слова.
В конце концов, напичкав его успокоительными, уложили здесь же на диване. Не спавший ночь Дима, забылся тревожным сном, и Катя, сидевшая рядом на полу и державшая его за руку, заметила, что из под сомкнутых ресниц продолжают катиться слезы. Не выдержав этой душераздирающей картины, Ирина Витальевна вышла во двор и заговорила с кем-то по телефону. Вернувшись, сказала:
— Вот что, девочки, мальчики, я думаю Димке надо сменить обстановку. Катенька, как ты смотришь на то, чтоб мы с тобой повезли его на море в санаторий: и оздоровится, и отдохнет, и отвлечется? А с ним заодно и мы.
— Но…Путевки же, наверное, нужны? Да у нас и денег таких нет.
— О путевках я только что договорилась, они будут бесплатными. Ну, не зря ж я столько лет проработала в Министерстве здравоохранения начальником отдела организации санаторно-курортного лечения.
— Ого, — улыбнулась Катя.
— Вадичек, солнышко, ты сможешь взять на работе отпуск и пожить тут? Но только, если ты сам этого хочешь. Ты мог бы взять сюда с собой девушку или пару друзей, чтоб не было скучно. Подумай, детка. Мне не хочется просто так бросать дом надолго, тем более, что тут фрукты-овощи спеют.
— Даже не знаю. Я думал пойти в отпуск и немножко заняться дома ремонтом.
— Каким еще ремонтом? – возмутилась Катя.
— Думал в нашей с Димкой комнате обои переклеить, балкон покрасить.
— Да ладно, — пренебрежительно махнула рукой сестра, — лучше вместе потом сделаем. А здесь хоть отдохнешь по-человечески, — и после паузы многозначительно добавила, — с друзьями.
— Но у вас же вступительные.
— Да я лучше вступительные пропущу, чем отдых на море.
— Никто ничего пропускать не будет, — строго сказала Ирина Витальевна, — напиши мне вузы и факультеты, куда вы с Димой собираетесь поступать. Задержимся на недельку и всё сделаем.
— Димка, наверное, теперь вообще ничего не захочет, а хореографию свою может и не сумеет сдать.
— И захочет, и сумеет. А куда ты, Катюша, хочешь поступать?
Катя вздохнула:
— У меня как-то и предпочтений нет, но могу попробовать в МГУКИ, как и Димка только на дизайнерский факультет.
— Хорошо, только напиши мне все названия правильно.
Дальше всё покатилось, как снежный ком: Ирина Витальевна развела бурную деятельность в связи с поступлением Димы и Кати, попутно сделав им медицинские справки для санатория.
Дима ничего не хотел, он даже есть не мог, Кате буквально приходилось в него все запихивать. Она постоянно его пыталась расшевелить, вытаскивала к озеру, в лесок рядом, заставляла собирать ягоды в саду у Ирины Витальевны. Но он ничего не хотел, и как только его оставляли в покое, сразу уходил в Сережину комнату, падал на постель и лежал, уткнувшись носом в подушку. Он переехал в его комнату в тот же день, как Сергей улетел. Забрав все свои вещи и их постель и просто заехал сюда. Катя поселилась рядом в его бывшей комнате. Но и здесь Дима не мог спать, у него началась бессонница. Он был бы и рад уснуть, чтобы хотя бы во сне боль разлуки стала меньше, но не мог: лежал, закрыв глаза, а в голове крутились воспоминания о Сергее, его прекрасном лице, великолепном теле, сильных руках, жарких поцелуях. Горло распирал ком, он начинал задыхаться.
Услышав как-то эти попытки сделать вдох, прибежала Катя, она в ужасе смотрела на пытающегося втянуть воздух брата. С тех пор его постоянно пичкали успокоительными, особенно на ночь.
— Ничего, это растительные препараты, пускай попьет. А там поедем на море и глядишь, он начнет приходить в себя, — успокаивала Катю Ирина Витальевна.
Каким-то чудом, а скорее всего благодаря связям Ирины Витальевны, но через неделю сдав все вступительные экзамены они ехали в плацкартном вагоне по маршруту Москва-Анапа.
Даниил заметив, что последние дни Вадим стал каким-то беспокойным и дерганным, как-то лежа рядом с ним перед телевизором и нежно поглаживая, массируя и целуя его плечи и спину, спросил:
- Предыдущая
- 29/41
- Следующая
