Смерть на кончике хвоста - Платова Виктория - Страница 50
- Предыдущая
- 50/90
- Следующая
— Ну, на девушку-то они вряд ли похожи… Тем более привлекательную.
— Ночь, снег, приличное расстояние, залитые водкой глаза…
— Ты это серьезно, Петрович? — неожиданно испугался Саня.
— Да нет. Просто есть еще одна маленькая деталь. Завещание Радзивилла. По завещанию, единственными наследниками банкира являются жена и сын. Плюс определенный пай, предназначенный двоюродной сестре… А знаешь, сколько, с вычетом всех налогов, составляет капитал покойного?
— Не вздумай сказать, — Саня прикрылся талмудом. — Хочешь, чтобы я всю ночь не спал и проклинал родителей, инженеров без штанов?
— Ладно. Пощажу твое самолюбие. И нервы заодно. А поскольку Радзивиллы уже давно не живут вместе и отношение у вдовы к покойному, мягко говоря, прохладное…
— Вот что я скажу тебе, Петрович, — перебил Лелю Гусалов. — Выглядит все это не ахти, ты сам понимаешь. Ну не станет вдова, даже безутешная, оставлять тельце у себя под носом и тем самым навлекать на себя дополнительные неприятности. Она, может, и не станет, а дружок ее…
Леля вспомнил спутника Радзивиллихи. Такой способен убить разве что светлые надежды на вечную любовь.
— Ты еще ее ящерицу в этом обвини. И потом, Александр, не забывай, что Радзивилл был не торгашом сосисками на Сенной площади. Влиятельный финансист, один из экономических столпов, не побоюсь этого слова, региона. А ты пытаешься пристегнуть к нему самую обыкновенную бытовуху. И забываешь, что Радзивилл вполне мог задевать чьи-то интересы и мешать кому-то по-крупному.
— Петрович! Я же совсем не против. Я только за. Но уж больно странно выглядит это убийство. Полуобнаженный труп в багажнике. Столько заморочек с вывозом. Ну какой уважающий себя киллер будет со всем этим мудохаться, ты сам подумай!
Леля поднялся из-за стола и направился к буфетной стойке. И заказал себе целый ворох еды. На ближайшие двадцать минут работа челюстям обеспечена. С трудом дотащив поднос до столика, Леля принялся выставлять тарелки на стол. Саня, до этого внимательно следивший за манипуляциями старшего следователя, оживился:
— Что, Петрович? Пришла на ум гениальная идея?
— Еще не знаю.
— Ладно тебе! Давай колись…
Все работающие с Леонидом Петровичем Лелей были осведомлены о его несколько необычной умственной деятельности: как только в голову следователю приходила мысль, способная дать новый толчок делу, его начинал сжирать нечеловеческий аппетит. Но справедливости ради нужно отметить, что светлые мысли забредали в Лелину голову не всегда. И поэтому на фигуру следователя потребление гигантских порций пищи никак не влияло. Он до сих пор оставался сух и строен, как гладильная доска.
— Лазурный берег, орхидеи, украшения под подушкой, казино, — задумчиво произнес Леля, с трудом прожевывая вчерашний лангет. — Он всегда умел ухаживать…
— Мечты о красивой жизни, Петрович? — Пользуясь моментом, Саня стянул с тарелки бутерброд с колбасой. — Напрасный труд.
— Он всегда умел ухаживать, ты понимаешь, Саня? Он таскал всех своих баб на Лазурный берег! Как же я сразу не сообразил! Частный визит, и Никольская мне что-то щебетала о периодичности частных визитов. Вот что, Саня… Достань мне список пассажиров, на чье имя были куплены билеты в самолете, которым должен был лететь Радзивилл.
— Территория охвата?
— Все салоны, друг мой, все салоны. Представь, ты — свободный человек, а значит, можешь позволить себе целый гарем. У тебя масса денег…
— Твоими бы устами, Петрович…
— И ты возишь все свои увлечения во Францию. На Лазурный берег… Это у тебя фишка такая.
— Дальше не продолжай, — взмолился Гусалов. — Иначе у меня родимец приключится.
— Затем, — Леля заглотнул слишком большой кусок мяса и закашлялся. — Радзивиллиха сообщила, что ее беспутный муженек звонил ей накануне. Что, мол, уезжает и собирается навестить сына. И секретарша подтвердила, что эта поездка во Францию не была связана ни с какими деловыми встречами. Два-три дня максимум, импровизированный уик-энд. Следовательно, он вполне мог отправиться во Францию с девушкой. Логично?
— Логично-то логично… Но ведь секретарша Радзивилла сказала тебе, что был заказан только один билет. Один! На имя Радзивилла. — Трезвый Саня всегда выступал самым яростным Лелиным оппонентом. — Логичнее было бы, если бы секретарша заказала два билета: самому Радзивиллу и его спутнице. Корона бы с головы не упала. Ты как думаешь?
— Не знаю. Может быть, ты и прав. Но все-таки узнай…
Аппетит исчез так же внезапно, как и появился, а это означало, что счастливая полоса просветления закончилась. Саня, будь он неладен, прав: почему бы Радзивиллу, если уж он решил отправиться в вояж с дамой, сразу же не заказать два билета?
— Эта баба в ресторане — наша единственная зацепка. Если мы ее найдем, то сможем хотя бы проследить дальнейший путь Радзивилла. После того, как он вышел из «Диких гусей» и сел в машину. Вместе с ней, заметь. Какой болван! — не удержавшись, Леля стукнул кулаком по столу.
— Ты о ком?
— О Радзивилле, черт бы его побрал. Что за детство? Отправлять телохранителя и шастать по городу в гордом одиночестве.
— Не совсем в одиночестве. Она его сопровождала, ты, же сам только что сказал. А что, если эта девица и руки к Радзивиллову черепу приложила?..
— Рискованный шаг. Она сидела в ресторане и совсем не пыталась спрятать свое лицо. Она светилась там в открытую.
— Свериться-то она светилась. А что мы поимели от дураков-официантов? Ничего вразумительного они не сказали.
— Ну, она же не знала, что обслуга ничего вразумительного не скажет, правда?
— Кто знает, — вздохнул Саня. — Но если тебе в кайф гонять сотрудника, как зайца беспривязанного, тогда я займусь аэропортом. Это дело получаса.
Саня поднялся из-за стола и направился к выходу. Дождавшись, пока оперативник скроется из виду, Леля последовал за ним, затем метнулся к себе в кабинет, повернул ключ в замке и дрожащими руками достал из кармана салфетку с номером Никольской. Отличный повод, чтобы позвонить: его звонок не может вызвать подозрений. Совершенные ноги Никольской качались в Лелином мозгу языками колоколов, а сами колокола вызванивали музыкальный рефрен из фильма «История любви». Только этого не хватало! Отдышавшись и вытерев вспотевший лоб рукавом, Леля набрал номер.
— Слушаю, — сразу же отозвалась манекенщица.
— Простите, пожалуйста, — выдавил из себя Леля — Это следователь вас беспокоит. С которым вы сегодня виделись в кафе. Леонид Петрович.
Легкая заминка на том конце провода насторожила Лелю: похоже, девица отставила трубку, чтобы лишний раз хихикнуть.
— Слушаю вас, Леонид Петрович, — подчеркнуто вежливый голос фотомодели только укрепил Лелю в его подозрениях.
— Это касается ваших поездок во Францию с Радзивиллом.
— Я была там с Радзивиллом только один раз, — сухо заметила фотомодель.
— Я понимаю… Вы не припомните, Радзивилл заказывал авиабилет и на вас?
— А вы как думаете? Это была его идея, и он щедро эту идею оплачивал. Или вы решили, что я сама буду покупать себе билет?
— Понятно…
— Что еще вас интересует?
— Больше ничего. Спасибо за информацию, Ксения.
Леля положил трубку на рычаг и едва удержался от того, чтобы не сплюнуть с досады. Глупый вопрос он задал манекенщице. Глупее не придумаешь. Мужчина, увлеченный женщиной, просто обязан взять на себя все расходы, это и ежу понятно. А он в глазах этой надменной дряни выглядит хуже ежа, каким-то гребенчатым тритоном, честное слово.
Как бы то ни было, но идти к Гатти Леля раздумал. Во всяком случае — сейчас. Если уж эта желторотая девица Никольская с легкостью указывала ему на его место, то что можно говорить о прожженной бизнесвумен?
Девица из ресторана не давала покоя Леле. А может быть, девица была не одна, а орудовала целая шайка из представительниц модельного бизнеса. Одна в ресторане, вторая у офиса «Сплайн, Ltd». Плюс Никольская, имеющая самое непосредственное отношение к покойному. Кстати, о Никольской. Быть может, она намекала на то, что кто-то из девочек банкира сотрудничал с «Калипсо»? Но с этими хлипкими доводами к Гатти и соваться нечего, может и послать куда подальше. Хозяин — барин. Своя рука — владыка. И будешь ты, дорогой товарищ Леля, лапу сосать.
- Предыдущая
- 50/90
- Следующая
