Пути пилигримов - Гнездилов А. В. - Страница 4

• Предыдущая
• 4/33
• Следующая

Эйлина шагнула в соседнюю комнату— там за арфой сидел Странствующий Дядюшка, и дивная мелодия наполняла гармонией комнату…

Вдруг на дворе раздался стук копыт — это герцог Эдгар со свитой пустился в погоню за королевой. Вот они вошли в дом и замерли. Мелодия проникла в их сердца, и они склонили колени.

— Ваше Величество! — произнес герцог, обращаясь к музыканту. — Прошу вашей милости и пощады. Я не знаю, что дальше делать в государстве, а народ жаждет вашего возвращения. Спасите нас!

Странствующий Дядюшка, свергнутый монарх, улыбнулся и поднялся со стула.

— Что делать, вы спрашиваете меня? Быть! Жить и слышать музыку Вселенной так же, как это умеет делать королева Эйлина.

В долине Голубых Трав, у подножия Альп, стоял древний замок. На его каменных стенах, так же как на земле, скалах, на растительности, в силу причудливых особенностей горных пород, лежал нежный голубой оттенок. В предутренние часы и в вечернюю пору, когда туман стлался по долине, она казалась фантастическим морским царством, где деревья становились ожившими великанами, а скалы — подводными жилищами уснувших бурь. Как часто обрастают легендами руины владений, переживших своих хозяев, — но в этом замке случилась история, подлинность которой могли засвидетельствовать многие живущие или хорошо знавшие владельцев, не говоря уже о потомках этой семьи.

Итак, с незапамятных времен долина Голубых Трав принадлежала славному роду графов Альбано. Многие из них обнаруживали художественный талант, так что не удивителен выбор того, кто задумал и выстроил замок в этом месте. Воздвигнутое на склоне крутого холма укрепление снизу, из долины, являло вид мальтийского креста, концы которого венчали зубчатые башни, по две на каждом, а посредине возвышалась самая высокая — девятая, с которой были видны перевал и далекое море. Дорога к замку Альбано прихотливой спиралью поднималась по лесистым склонам, огибая острые скалы, в основании которых живописные гроты поросли виноградником и вьющимися розами.

История началась с того, что тогдашний хозяин замка, граф Гвидо Альбано, через неделю после свадьбы с прекрасной Примаверой Лисконти был призван своим сюзереном в поход на Святую землю, чтобы отбить у сарацинов места гроба Господня. Прощаясь, граф дал возлюбленной клятву, что если он достигнет благословенной земли, где ступали ноги Христа, то вернется назад, что бы ни увенчало их поход — победа или поражение. В ответ он получил столь же пламенное заверение, что супруга будет ждать его хоть до скончания века.

Через год многие рыцари вернулись домой, но, увы, среди них не оказалось Гвидо Альбано. Горячая вера не защитила его от вражеского меча или он попал в плен, никто не мог поведать. Сражение, после которого граф пропал без вести, происходило ночью и унесло жизни почти половины войска крестоносцев.

Тем не менее Примавера продолжала ждать мужа. Ни родившийся ребенок, ни годы, за которые она превратилась сначала в бабушку, а затем и в прабабушку, не изменили чувств в ее душе. Она продолжала любить и ждать своего Гвидо. Поначалу она еще сидела за общим столом, чтобы затем подняться на башню по тремстам ступеням и высматривать дорогу у перевала. Но шло время, и ей стало трудно преодолевать лестницу. Тогда она поселилась в башне. Ожидание стало ее жизнью, и даже ночью она не давала себе покоя, поддерживая огонь, как маяк.

Монахи и священники увещевали Примаверу, пытаясь убедить ее, что ее надежды встретить Гвидо напрасны, что прошла жизнь почти двух поколений и даже будь рыцарь живым, он не смог бы добраться до дома. Но женщина продолжала ждать. Более того — ее сын, ее внуки успели состариться и умереть, а она жила. Старость превратила ее в скелет, обтянутый кожей, глаза утонули в морщинах, она напоминала призрак, и слуги, приносящие ей пищу, пугались ее вида. Тем не менее она сохраняла память и ум, а скрюченные пальцы плели бесконечный гобелен, где был изображен замок и счастливая встреча вернувшегося крестоносца и его любящей жены. Все новыми и новыми сценами и деталями пополнялся сюжет, и красота гобелена разгоняла темноту башни.

Жизнь в замке шла своим чередом — охоты, балы, турниры, и судьба старухи, обитающей в башне, мало кого трогала, а шутники убеждали окружающих, что Примавера давно умерла и в замке существует лишь ее привидение.

Но вот одна из правнучек несчастной графини, по имени Бьянка, девушка с нежной и мечтательной душой, прониклась сочувствием к ней. Снова и снова она выслушивала бесконечные рассказы о благородном Гвидо, о любви и радости, разлуке и ожидании. В самом деле, грезы ли Примаверы воплощались в жизни, или яркие сновидения принимали образ действительности, но старуха утверждала, что в ночи полнолуния она видит на перевале измученного всадника, который появляется на краткий миг и исчезает, повернув коня. Видно, до рассвета он не успевает достичь замка и вернуться назад. Какими бы обетами он ни был связан, но сердце его принадлежит старой графине, и она убеждена, что это ее возлюбленный Гвидо.

Поверила ли ее рассказам чуткая Бьянка, трудно сказать, но образ пропавшего прадеда поселился и в ее сердце. Однажды, облачившись в рыцарские доспехи, принадлежавшие когда-то юному Гвидо, она отправилась на его поиски, ничего не сказав родным. Одна Примавера знала об отъезде и благословила ее решение.

Долго рассказывать о странствиях отважной девушки. Много испытаний выпало на ее долю в жаркой Палестине. И вот однажды, в Иудейской пустыне в лунную ночь явился ей одинокий всадник и позвал за собой. Всю ночь гнала коня за незнакомцем в серебряных латах крестоносца отважная Бьянка. Под утро ее поводырь поднялся на каменистый холм и исчез. Последовав за ним, девушка обнаружила под скалой пещеру, где покоились кости ее прадеда, доспехи и щит с гербом Альбано.

Тем не менее Бьянка отказывалась верить очевидности. К чему была произнесена клятва рыцаря вернуться домой, к чему ожидание графини, пережившей все сроки отпущенной жизни? Собрав останки Гвидо, девушка отправилась ко гробу Господню и в толпе паломников вошла в Иерусалим. Долго бродила она по заветным местам, пока под вечер не остановилась в Гефсиманском саду. У камня, где некогда был Христос, склонилась она с горячей молитвой. «Господь мой! Здесь ты страдал и просил Отца Небесного избавить Тебя от грядущих мук, но подчинился Его благой воле. Теперь я, грешная, дерзаю обратиться к Тебе с просьбой: верни жизнь моему прадеду, яви чудо Твое для его возлюбленной, что забыла смерть и бесконечно ждет его! Нет для Тебя невозможного, и я верю в это всем сердцем своим!» Молчал сад, молчали вековые маслины, озаренные лунным светом, где новые стволы вырастали из старых корней, передавая им зерно своей жизни. «Господи! Ты обещал воскрешение всем верующим в Тебя… Я готова отдать свою жизнь за то, чтобы рыцарь воскрес до срока!» Опять молчал сад, и лишь тишина была более прозрачной, а звезды сверкали ярче. Бесконечно далекий, звенящий голос из лучей проник в душу Бьянки и сложился в слова. «Каждому дана свободная воля. Хочет ли твой прадед возвращения на землю? Ведь ему будет предстоять бесконечная жизнь в телесной форме до Судного Дня…»

И тотчас перед глазами девушки возникло искаженное ужасом лицо Гвидо. «Нет, тысяча раз нет. Ведь даже камни меняют форму, рассыпаясь в песок, растворяясь в воде, поднимаясь в воздух». Слезы залили лицо Бьянки: «Господи, но ведь он не дожил своей жизни, разлучившись с Примаверой. Верни ему хотя бы мгновение для встречи с любимой!»

«Ты просишь— и ты можешь вернуть!» — последовал ответ.

И Бьянка очутилась в прошлом. Огромное войско крестоносцев разбивало лагерь, готовясь к завтрашнему бою. Гвидо Альбано сидел в своем шатре и со слезами разглядывал локон с золотой головки Примаверы, который хранил в медальоне. Бьянка с жадностью вглядывалась в его черты. В предстоящем бою она должна была отвести смертельный удар, предназначенный графу. Наступила ночь, уснули люди, и внезапно задрожала земля и взревели трубы. Враги ринулись в атаку, не дожидаясь утра. Вместе с Гвидо Бьянка ринулась в бой, не успев надеть доспехи. Рыцарь и во тьме хорошо владел оружием, но противников было так много. Бьянка не могла предугадать, какой удар должен стать роковым, и бросилась вперед, подставляя себя и защищая Гвидо. Вот огромный мавр напал на рыцаря. Но девушка метнулась наперерез, и щит ее ударил в голову коня. Запнувшись о скользкие камни, конь упал, придавив хозяина. Граф поднял копье, но, оценив беспомощность врага, отвернулся от него, не нанеся удара. Бьянка последовала за графом и повернулась спиной к поверженному. Резкий удар в спину и боль под лопаткой свалили девушку с коня. Мавр бросил кинжал в Гвидо, но попал в заслонившую его Бьянку. Она потеряла сознание.

• Предыдущая
• 4/33
• Следующая