Выбери любимый жанр

Разгадай меня - Мафи Тахира - Страница 4


Изменить размер шрифта:

4

— Слушаюсь, сэр, — отвечает Делалье, не поднимая взгляд. Он ни разу не посмотрел на меня с тех пор, как мы уехали со склада.

Однако мне надо беспокоиться совсем о другом.

Кроме дурацкого поступка Делалье, у меня масса других дел, которыми необходимо заняться прямо сейчас. Я не могу себе позволить усугублять и без того сложную ситуацию, и мне нельзя отвлекаться. Ни на нее. Ни на Делалье. Ни на кого было то ни было. Мне нужно сосредоточиться.

Как же не вовремя меня ранили!

Новости о случившемся уже вышли на общенациональный уровень. Гражданские лица и соседние секторы теперь знают о произошедшем у нас ЧП, и нам необходимо свести слухи о нем к наиболее достижимому минимуму. Мне придется каким-то образом минимизировать последствия оповещений, разосланных Делалье, и в то же время подавить любые поползновения к бунту среди гражданских. Они и так уже почти на грани, и достаточно одной искры или намека на неповиновение, чтобы они вышли из-под контроля. И хотя их погибло очень много, они, по-видимому, не понимают, что сопротивляться Оздоровлению — значит навлечь на себя еще большие страдания, а это неизбежно приведет к новым жертвам. Гражданских надо усмирить любой ценой.

Я не хочу войны в своем секторе.

Сейчас, как никогда раньше, мне нужно контролировать себя и сферу своей ответственности. Но мой ум мечется, мое тело устало и измучено раной. Весь день я был на грани обморока и сейчас не знаю, что мне делать, как взять себя в руки. Слабость чужда моему существу.

Всего за два дня этой девчонке удалось искалечить меня.

Я проглотил еще этих отвратительных таблеток, но сейчас я слабее, чем утром. Я думал, что смогу перенести боль и страдания, причиненные раной в плечо, но они никак не хотят отступать. Теперь я в полной зависимости от того, что поможет мне пережить предстоящие трудные недели. От лекарств, врачей, постельного режима.

И ради чего — непонятно.

Это почти невыносимо.

— Остаток дня я пробуду у себя, — говорю я Делалье. — Распорядитесь, чтобы мне приносили еду и не тревожили меня, если не поступят новые данные о беглецах.

— Слушаюсь, сэр.

— Это все, лейтенант.

— Так точно, сэр.

Я сам не понимаю, как мне плохо, пока не закрываю за собой дверь спальни. Я с трудом добираюсь до кровати и хватаюсь за спинку, чтобы не упасть. Меня снова прошибает пот, и я решаю скинуть верхнюю одежду, в которой был на сегодняшнем выезде. Я срываю с себя блейзер, который утром небрежно набросил на раненую руку, и падаю на постель. Меня вдруг начинает бить озноб. Моя здоровая рука дрожит, когда я тянусь к кнопке вызова врача.

Мне нужно наложить на рану свежую повязку. Мне нужно съесть что-нибудь существенное. И больше всего мне нужно по-настоящему помыться, что кажется совершенно невозможным.

Надо мной кто-то склоняется.

Я несколько раз моргаю, но могу различить лишь размытые силуэты. Какое-то лицо то принимает ясные очертания, то снова расплывается, пока я не оставляю тщетных попыток рассмотреть его. Мои глаза закрываются сами собой. Голова гудит. Боль огнем жжет кости, доходя до самой шеи, перед глазами мельтешат разноцветные пятна. Мне удается уловить лишь отрывки разговора.

— Внезапный подъем температуры…

— Может, сделать ему инъекцию успокаивающего…

— Сколько таблеток он принял?..

Я вдруг осознаю, что они убьют меня. Прекрасная возможность. Я слаб и не могу сопротивляться, и кто-то наконец явился, чтобы убить меня. Вот он, мой смертный час. Он пробил. А я почему-то не могу осознать это и покориться ему.

Я замахиваюсь и пытаюсь заткнуть эти голоса, из моей глотки вырывается какой-то звериный хрип. Что-то твердое ударяется о мою руку и со звоном падает на пол. Сильные пальцы хватают мою правую руку и прижимают ее к постели. Что-то затягивается у меня на лодыжках и на запястье. Я стараюсь сбросить с себя эти путы, в отчаянии колотя кулаком по воздуху. Черная мгла застилает мне глаза и уши, сжимает горло. Я не могу ни дышать, ни видеть, ни слышать, и удушье приводит меня в такой ужас, что я почти уверен, что сошел с ума.

Что-то холодное и острое вонзается мне в руку.

На какое-то мгновение я осознаю, что чувствую боль, после чего она охватывает меня целиком, без остатка.

Глава 6

— Джульетта, — шепчу я, — что ты здесь делаешь?

Я полуодет и готовлюсь начать очередной день, а для посетителей еще слишком рано. Эти часы перед восходом солнца — мой единственный период спокойствия, и никому не дозволено находиться здесь. Кажется невозможным, как она сумела пробраться в мои личные апартаменты.

Ее обязаны были остановить.

Тем не менее она стоит на пороге, глядя на меня немигающим взглядом. Я видел ее очень много раз, но сейчас все по-другому — смотря на нее, я испытываю физическую боль. Но почему-то меня тянет к ней, я хочу быть с ней рядом.

— Прости меня, — произносит она, ломая руки и отводя глаза. — Прости, прости, пожалуйста.

Я замечаю, во что она одета.

На ней темно-зеленое платье простого покроя из хлопка с эластиком, с облегающими рукавами и подчеркивающее мягкие изгибы ее тела. Оно гармонирует с зелеными огоньками в ее глазах, чего я никак не ожидал. Это одно из множества платьев, которые я выбрал для нее. Мне казалось, она с удовольствием наденет что-нибудь изящное после того, как ее так долго держали в клетке, словно зверя. Я не могу этого объяснить, но меня охватывает какое-то странное чувство гордости при виде того, что на ней вещь, которую я лично выбирал для нее.

— Прости меня, — снова повторяет она.

Я опять поражаюсь тому, что она совершила невозможное, проникнув сюда. В мою спальню. Смотрит на меня, стоящего без рубашки. У нее такие длинные волосы, что они ниспадают до середины спины. Я сжимаю кулаки, чтобы не поддаться жгучему желанию провести по ним руками. Она так прекрасна.

И я не понимаю, почему она все время извиняется.

Она закрывает за собой дверь. Приближается ко мне. Мое сердце бьется все чаще, и я чувствую, что тут что-то не так. Я никогда не реагирую подобным образом. Я не теряю контроля. Я вижу ее каждый день, при этом мне удается сохранять некое подобие превосходства. Но сейчас все не так, как обычно.

Она касается моей руки.

Ее пальцы пробегают по изгибу моего плеча, и от прикосновения ее кожи к моей мне хочется кричать. Боль рвет меня на части, но я не могу произнести ни слова. Я замер на месте.

Мне хочется крикнуть, чтобы она прекратила, чтобы ушла, но внутри меня словно разразилась война. Я счастлив, оттого что она рядом, даже если это причиняет мне боль, даже если в этом нет никакого смысла. Но сам я не могу коснуться ее, не могу ее обнять, как всегда этого хотел.

Она смотрит на меня.

Ее странные голубовато-зеленые глаза внимательно изучают меня, и я вдруг чувствую себя виноватым, сам не знаю почему. Но в ее взгляде есть что-то такое, что заставляет ощущать собственное ничтожество, словно она единственный человек, понявший, что внутри меня — пустота. Она нащупала трещины в этом панцире, который я вынужден носить день за днем, и от осознания этого я цепенею.

Эта девушка точно знает, как расправиться со мной.

Она кладет руку мне на ключицу.

Затем она хватает меня за плечо, вцепившись пальцами в кожу с такой силой, как будто пытается оторвать мне руку. Боль буквально ослепляет меня, и на сей раз я действительно кричу. Я падаю перед ней на колени, а она выкручивает мне руку, заворачивая ее назад, пока я не начинаю задыхаться, изо всех сил стараясь не поддаваться боли.

— Джульетта, — хриплю я, — пожалуйста…

Она запускает свободную руку мне в волосы и оттягивает назад мою голову, так что я вынужден смотреть ей прямо в глаза. Затем она наклоняется к моему уху, при этом ее губы почти касаются моей щеки.

— Ты любишь меня? — шепчет она.

— Что? — с трудом выдыхаю я. — Что ты делаешь?..

— Ты все еще любишь меня? — переспрашивает она. Теперь ее пальцы ощупывают мое лицо, скользят по подбородку.

4
Перейти на страницу:

Вы читаете книгу


Мафи Тахира - Разгадай меня Разгадай меня
Мир литературы