Датское лето - Питерс Эллис - Страница 5

• Предыдущая
• 5/52
• Следующая

— Я слишком стар, — благодушно заметил брат Кадфаэль, — чтобы пускаться в подобные приключения.

Марк искоса взглянул на своего спутника.

— Что-то не слыхал я от тебя ничего подобного, пока мы не отъехали на порядочное расстояние от Шрусбери. Тут тебя некому поймать на слове, старина, чтобы уговорить остаться дома.

— Не такой уж я дурак! — с готовностью подхватил Кадфаэль.

— Когда ты начинаешь жаловаться на возраст, я знаю, что от тебя ждать. Лошадь, вволю поевшая овса и дожевывающая его, когда ее выпустили из стойла. Нам придется иметь дело с епископами и канониками, — строго произнес Марк, — а это не так-то легко. Хорошо бы не ввязаться во что-нибудь этакое.

Однако в голосе Марка не было убежденности. От верховой езды его худое бледное лицо раскраснелось, глаза горели. Марк провел детство на ферме у дядюшки, работая на него и выслушивая упреки в дармоедстве. Мальчику приходилось иметь дело с лошадьми, и он все еще ездил как деревенский — не особенно изящно, но прочно держась в седле. Теперь под ним был прекрасный мерин из конюшни епископа, а не замученная работой деревенская лошадка. Гнедой мерин с лоснящейся шкурой с медным отливом. Всадник был легкий, и лошадь бодро бежала под ним.

Кадфаэль с Марком остановились на гребне горы, откуда открывался вид на долину реки Ди, поросшую сочной зеленой травой. Солнце уже заходило, и золотой полуденный свет сменился янтарным, более мягким. Река, извивавшаяся среди зелени, блестела в этом мягком свете, исчезая на опушке леса. Словно горная речка, она плясала по каменистому дну, а брызги ее сверкали маленькими радугами на солнце. Там, внизу, они найдут себе ночлег.

Путники поехали бок о бок по тропинке, достаточно широкой для двоих.

— И все же я не ожидал, — сказал Кадфаэль, — что меня в моем возрасте удастся вовлечь в такое путешествие. Я так тебе обязан. Шрусбери — мой дом, и я бы не променял его ни на какое место на земле, но время от времени меня тянет в дорогу. Чудесно, когда возвращаешься домой, и чудесно пуститься из дому в путь. Мне повезло, что Теобальд задумал вербовать союзников для своего нового епископа. А что еще посылает ему Роже де Клинтон, кроме официального письма?

До сих пор у Кадфаэля не было времени на любопытство, а мешочек, притороченный к седлу Марка, вряд ли мог вместить что-нибудь громоздкое.

— Наперсный крест, освященный у гробницы святого Чэда. Один из каноников — искусный мастер серебряных дел, и он изготовил этот крест.

— И такой же Роже посылает Меуригу в Бангор вместе с братскими молитвами и приветом?

— Нет, Меуригу достанется очень красивый требник. Наш лучший художник уже заканчивал его, когда пришел приказ архиепископа, так что был специально добавлен лист с изображением святого Дейниола, покровителя Меурига. Я бы предпочел книгу, — добавил Марк, двигаясь по тропинке, круто спускавшейся посреди деревьев. — Однако крест считается более престижным даром. В конце концов, у нас есть приказ. Однако не думаешь ли ты, что это неспроста? Значит, Теобальд знает, что посылает Жильбера в очень сложную епархию?

— Не хотел бы я оказаться на его месте, — заметил Кадфаэль. — Но кто знает, быть может, Жильбера увлекает борьба. Есть ведь такие, кто упивается раздорами. А если он не станет считаться с валлийскими обычаями, неприятностей у него будет хоть отбавляй.

Они спустились на зеленые луга и поросший кустарником речной берег. Перед ними текла Ди, отражавшая в своих водах закатный свет, льющийся с запада. За рекой вздымался высокий холм, поросший травой. На его вершине вырисовывались контуры земляных укреплений, возведенных столетия тому назад. Река Ди играла на камнях под узким деревянным мостом. Здесь, в церкви святого Коллена, они и попросили приюта на ночь у приходского священника.

На следующий день путники переправились через реку и, миновав высокогорье, на котором не было ни одного деревца, попали в долину Клуида. Все утро они не спеша ехали вдоль реки. Погода была ясная, в полдень прошел весенний ливень, но солнце не переставало светить. Они проехали через Рутин, где холм из красного песчаника увенчивался приземистой деревянной крепостью, и попали в саму долину, широкую и красивую, где повсюду зеленела свежая листва. Был еще день, когда они въехали на узкую полоску земли между Клуидом и Элви. Чуть подальше эти две реки сливались над Руддланом и продолжали путь вместе. А здесь, в долине, защищенной от ветра, находился городок Лланелви с собором святого Асафа.

Лланелви вряд ли можно было назвать городом, так мал он был. Низкие деревянные домики жались друг к другу, а единственная улица вела к центру, где находился собор с деревянной колокольней. Хотя собор был весьма скромный, однако возвышался над остальными зданиями и единственный был одет камнем. На огороженной территории вокруг собора располагались службы, на крышах некоторых трудились люди, что-то ремонтируя. Церковь была действующая, но епархия, в течение семидесяти лет погруженная в спячку, почти перестала существовать, и если здесь еще и оставались каноники, то число их, должно быть, сократилось, а дома были запущены. Эта епархия была основана много веков тому назад святым Кентигерном по старому монастырскому принципу кельтов — как община каноников под началом священника-аббата, причем среди ее членов были и другие священники. Нормандцы презирали такую общину и старались подчинить религию в Уэльсе римским обычаям Кентербери. Тяжкий труд, однако нормандцы были упорными.

И все же эта отдаленная община казалась на удивление перенаселенной. Путники приблизились к собору и тут же оказались в гуще суматохи и бурной деятельности, характерной скорее для двора принца, а не монастыря. Кроме усердно трудившихся плотников, здесь было множество другого народа. Какие-то мужчины и женщины носились взад-вперед с кувшинами, полными воды, охапками постельного белья, свернутыми занавесями, подносами со свежеиспеченным хлебом и корзинами с едой, а один парень мощного телосложения взваливал на плечо свиной бок.

— Да, непохоже, чтобы это предназначалось для епископа! — заметил Кадфаэль, созерцая всю эту беготню и неразбериху. — Похоже, они кормят целую армию! Неужели Жильбер объявил войну долине Клуида?

— Я полагаю, — Марк оглядел пологий склон холма, — что они принимают более важных гостей, не чета нам.

Кадфаэль бросил взгляд в ту сторону, куда смотрел Марк, и увидел, что зеленый склон пестрит разноцветными точками. Это были яркие палатки и развевавшиеся знамена — не грубые палатки военного лагеря, а двор принца.

— Это не армия, а двор, — заметил Кадфаэль. — Мы наткнулись на высокопоставленную компанию. Не поспешить ли нам да не выяснить, нужны ли тут еще двое гостей? Ведь тут, наверно, дела поважнее, чем нерушимое братство епископов. Хотя, если люди принца толкутся возле Жильбера, привет из Кентербери не помешает. Как бы прохладны ни были эти поздравления!

Они прошли немного вперед и огляделись. Дом епископа был новым деревянным зданием, состоявшим из зала и комнат, а также ряда небольших пристроек по обе стороны. Прошло более полугода с тех пор, как Жильбер был посвящен в сан в Ламбете, и здесь явно шла ускоренная подготовка, направленная на то, чтобы придать анклаву при соборе пристойный вид и достойно встретить нового епископа. Кадфаэль и Марк спешивались во дворе, когда какой-то молодой человек протолкался к ним через толпу и поманил пальцем конюха, чтобы тот принял их лошадей.

— Братья, нужна ли вам какая-нибудь помощь?

Он был молод, не старше двадцати лет, и определенно не принадлежал к окружению Жильбера. Судя по одежде, он более походил на придворного. На вороте его красовались драгоценные камни, двигался он с непринужденной уверенностью и грацией. Белокурые волосы с легким каштановым отливом подчеркивали белизну кожи. Он был высок, и что-то в юноше показалось Кадфаэлю неуловимо знакомым, хотя он совершенно точно никогда не видел его раньше. Вначале незнакомец обратился к ним по-валлийски, но, окинув Марка с головы до ног быстрым взглядом, легко перешел на английский.

• Предыдущая
• 5/52
• Следующая