Ночной поезд в Мемфис - Питерс Элизабет - Страница 50
- Предыдущая
- 50/94
- Следующая
— Но, оставшись, мы сможем помочь и утешить нашего бедного друга...
— Сомневаюсь, что вы можете оказать ему ту помощь, какая требуется, — сухо сказал Джон. — Думаю, Вики пришла в голову очень правильная мысль. Мы, разумеется, будем скучать по вас, когда вы нас покинете. Оба.
Если это был не намек, значит, я ничего не смыслю в намеках. По тому, как Джон поднял бровь, я также догадалась, что это была цитата из какой-то обожаемой Шмидтом кантри-баллады. Среди них есть множество, посвященных тоске по ушедшим, причем в большинстве случаев слово «покидать» означает в них не просто временный уход со сцены.
Ужин тянулся мучительно долго, главным образом из-за того, что Шмидт сполна отдавал должное каждому блюду. Похоже, у остальных особого аппетита не было. Когда мы перешли на террасу, чтобы выпить кофе, слуга отвел меня в сторону: «Один джентльмен хочет видеть вас, мисс», — тихо сказал он.
Он ждал в холле. Сначала я его не узнала. Видимо, он оделся для похорон: черный пиджак, темный галстук. Лицо его производило такое же похоронное впечатление, как и костюм.
— Фейсал? — удивилась я.
Попытка улыбнуться ему явно не удалась.
— Я был у мистера Бленкайрона и подумал... надеялся уговорить вас пойти со мной в кафе.
У меня было много причин счесть эту идею неудачной.
— Не думаю, Фейсал, не сегодня.
Он переложил свой кейс в другую руку, правой крепко схватил меня за локоть и понизил голос почти до шепота:
— Вики, прошу вас. Совсем ненадолго. Это не то, что вы думаете. Неужели вы полагаете, что у меня сейчас есть настроение что-то праздновать? Мне просто нужно с вами поговорить.
С моей стороны было множество причин счесть эту идею не такой уж неудачной. Он видел, что я начинаю сдаваться, и тем же хриплым шепотом продолжил:
— Мы пойдем в отель турагентства или в «Уинтер пэлэс» — туда, где вы будете чувствовать себя уютно. Ну пожалуйста.
— Ну-у-у...
Он чуть ли не силой потащил меня к дверям. Я сделала слабую попытку воспротивиться под предлогом того, что мне нужно привести себя в порядок и взять сумочку, но он пресек ее: я и так прекрасно выгляжу, а сумочка не понадобится, потому что он сам привезет меня домой.
Что касается последнего, то так оно и случилось, хоть и несколько не соответствовало моим ожиданиям.
Я почувствовала облегчение, увидев такси, а не лимузин-мастодонт Лэрри, и даже еще большее облегчение, услышав в распоряжении (в целом мне непонятном), которое отдавал водителю Фейсал, слова «Уинтер пэлэс». Мы не пошли в отель, а уселись на веранде, заполненной народом. Я заказала кофе и сразу перешла к делу:
— Давайте не будем терять времени. Что стряслось?
— Можете задавать вопросы.
— Я только что задала. Это имеет отношение к смерти доктора Мазарэна? Неплохой трамплин для вас.
На его лицо легла необычная коричневато-серая тень:
— Надеюсь, вы не думаете, что я к этому причастен?
— Если бы думала, не сидела бы здесь. Но вы — член одной из... э-э-э... революционных организаций, не так ли?
Лицо Фейсала посерело еще больше.
— Если хотите, чтобы меня прямо отсюда уволокли в тюремную камеру, откуда я никогда больше не выйду, говорите, пожалуйста, чуточку погромче.
— Простите.
Фейсал выпил свой кофе и заказал еще.
— Забудьте о политике, она не имеет никакого отношения к тому, что происходит. Думаю, вы и сами это понимаете.
Он замолчал, выжидательно глядя на меня.
Не много же он сообщил, но и этого было достаточно, чтобы укрепить мои подозрения. Однако, как бы я ни умирала от желания (читать: «очень хотела») узнать побольше, я не собиралась обсуждать свои предположения с тем, кого подозревала.
— Продолжайте, пожалуйста, — сказала я. Фейсал достал платок и вытер лоб.
— Я, конечно, использовал неподходящий случай в качестве предлога для этой встречи, но не мог уйти просто так и оставить вас в очень рискованной ситуации. Я собираюсь на время скрыться, и вы должны сделать то же самое. Могу отвезти вас в одно место, где вы будете в безопасности.
Я застонала:
— Зачем, ну зачем я все это делаю?! Казалось бы, должна была уже кое-чему научиться! Нет, Фейсал, спасибо. — Я осмотрелась вокруг. — Если позволите, пройдусь между столиками с протянутой рукой и соберу несколько долларов, чтобы нанять такси...
— И вернуться в логово льва?
— А вы предпочитаете отправить меня прямо на раскаленную сковороду? То, что вы предлагаете, означает из огня да в полымя.
— Я же сказал вам...
— Вы мне ничего не сказали! Я услышала лишь о каких-то смутных опасностях. Доверьтесь моей способности здраво мыслить, Фейсал, назовите хоть две — черт, согласна и на одну причину, по которой я должна принять ваше предложение.
Теперь застонал Фейсал. Видимо, со стороны мы напоминали двух больных собак.
— Мне велели показать вам вот это, — он открыл кейс и достал листок бумаги.
На нем ничего не было написано. Это был пустой лист черной бумаги величиной приблизительно в восемь квадратных дюймов.
Я почувствовала, как кровь медленно уходит из моих головных сосудов — сначала застыл мозг, потом голосовые связки. В течение нескольких минут из моего горла вырвалось лишь нечленораздельное бульканье. Наконец я снова обрела дар речи:
— Кто вам это дал? Лэрри? Макс?
— Кто такой Макс? — Либо он действительно был озадачен, либо мог давать уроки сценического мастерства самому Лоренсу Оливье.
— Он вырезает силуэты, — пробормотала я, не отрывая глаз от черного листа. — Это его хобби. Другие увлечения — мошенничество, воровство и убийство. Произведения искусства и антиквариат — его специальность. Я думала, он в тюрьме. Как, черт побери, он...
Я отодвинула стул и встала:
— Мне нужно увезти отсюда Шмидта. Если Макс — один из них... О Господи, конечно! Это должен быть Макс! Он тщательно избегал встреч со мной, но мне следовало догадаться, что в тот раз, когда мы увиделись впервые, он мог носить парик...
Некоторое время я шарила рукой под столом в поисках сумочки, потом вспомнила, что у меня ее с собой нет. Когда, ничего не видя перед собой, я направилась на улицу, Фейсал крепко схватил меня за руку:
— Подождите минуточку. У вас нет денег на такси.
— Я попрошу водителя подождать. Ровно столько, сколько понадобится, чтобы взять Шмидта и мою сумочку.
— Я еду с вами. Подождите секундочку.
Он швырнул на стол несколько банкнот и подхватил свой кейс, не выпуская при этом моей руки. Когда я все же оторвалась от него, он сказал:
— Думаю, теперь вы убедились, что опасность реальна? Поедемте в то место, о котором я вам говорил.
— Без Шмидта — никуда!
Перед отелем выстроились в ряд несколько обшарпанных машин. Я открыла дверцу первой, полагая, что это такси, и влезла внутрь. Фейсал — за мной.
— Я вернусь за Шмидтом после того, как отвезу вас...
— Нет, нет! Шофер!
Фейсал сгреб меня и прижал так, что чуть не сломал ребра, одновременно объясняя водителю дорогу. Я не поняла ни слова, но была уверена, что он назвал не тот адрес, какой назвала бы я. Я попыталась освободиться:
— Отпустите меня, черт бы вас побрал!
— Разумеется, — сказал Фейсал, разнимая руки. Я упала на спинку сиденья, и он врезал мне по челюсти.
Должно быть, он сделал мне какой-то укол, потому что проснулась я только утром. Очень ранним утром: нежно-розовые лучи восходящего солнца прелестно окрашивали пол... пол чего? Я не стала осматривать помещение, где очутилась, а сразу же бросилась к двери. Меня не удивило, что она оказалась заперта. Единственное окно в комнате было забрано декоративной железной решеткой, скорее всего старой — на черном металле виднелись полоски ржавчины, но функцию свою она выполняла исправно, как я могла убедиться, подергав ее. Интересно, решетку вставили, чтобы люди не могли проникать сюда или отсюда? Впрочем, каково бы ни было ее предназначение, она вполне пригодна, чтобы удержать меня здесь.
- Предыдущая
- 50/94
- Следующая
