Выбери любимый жанр

Фантастическое путешествие - Азимов Айзек - Страница 42

Изменить размер шрифта:
42

Неожиданно поток света ворвался внутрь корабля. Грант с изумлением поднял глаза и увидел снаружи громадную стенку молочно-белого цвета. Границы ее не были видны.

– Барабанная перепонка, – сказал Мичелз. – С той стороны – внешний мир.

Непереносимо острая тоска по дому охватила Гранта. Он совсем забыл, что существует внешний мир. Ему казалось сейчас, что всю свою жизнь он бесконечно скитается в кошмарном мире труб и чудовищ – Летучий Голландец кровеносной системы…

Но вот этот свет внешнего мира, просачивающийся через барабанную перепонку, исчез.

– Вы приказали мне вернуться в корабль, Грант, когда мы были у волосяных клеток? – спросил мичелз, склонившись над своей картой.

– Да, я приказал, Мичелз. Я хотел, чтобы вы были в корабле, а не в волосяных клетках.

– Скажите об этом Дьювалу. Его поведение…

– Чему удивляться? Его поведение всегда неприятно, не правда ли?

– На этот раз оно было оскорбительно. Я не претендую на то, чтобы быть героем…

– Я буду свидетелем в вашу пользу.

– Спасибо, Грант. И не спускайте глаз с Дьювала.

– Конечно.

Грант рассмеялся.

Словно почувствовав, что говорят о нем, к ним подошел Дьювал и резко спросил:

– Где мы находимся, Мичелз?

Мичелз ожесточенно посмотрел на него и сказал:

– Мы почти у входа в полость паутинообразной оболочки. Прямо у основания мозга, – добавил он в сторону Гранта.

– Хорошо. Полагаю, мы войдем в мозг за глазомоторным нервом.

– Ладно, – ответил Мичелз. – Если это даст вам возможность наилучшим образом нанести удар по тромбу, мы пойдем именно там.

Грант пошел обратно на корму и, наклонив голову, вошел в помещение склада, где на койке лежала Кора.

Она сделала движение, словно хотела привстать, но Грант поднял руку.

– Нет, лежите.

Он сел на пол рядом с ней, подняв колени к груди и обхватив их руками. Он смотрел на нее, улыбаясь.

– Я уже в порядке, – сказала она. – Я просто симулирую, лежа здесь.

– Почему бы и нет? Вы самый очаровательный симулянт, которого я когда-либо видел. Давайте минутку посимулируем вместе, если вы не находите, что это звучит неуместно.

Она улыбнулась в ответ.

– Мне было бы трудно жаловаться на ваше нахальство. В конце концов, вы, очевидно, сделаете карьеру на спасении моей жизни.

– Это всего лишь часть хитрой и сверхтонкой кампании, цель которой – сделать вас моим должником.

– Я самый бесспорный должник!

– Я напоминаю вам об этом в подходящее время.

– Пожалуйста, напоминайте. Нет, Грант, правда, спасибо вам.

– Мне нравится, когда вы благодарите меня, но ведь это моя работа. Для этого меня сюда прислали. Вспомните. Я принимаю решения и действую в критических ситуациях.

– Но это не все, не правда ли?

– Этого совершенно достаточно, – запротестовал Грант. – Я вставил шнорхель в легкое, вытащил водоросли из дюз, и, более того, я прикасался к прекрасной женщине.

– Но ведь это не все, не правда ли? Вы находитесь здесь, чтобы следить за Дьювалом, да?

– Почему вы говорите об этом?

– Потому что это правда. Высшие члены ОМСС не доверяют доктору Дьювалу и никогда не доверяли.

– Это почему?

– Потому что он преданный своему делу человек, совершенно наивный и совершенно увлеченный. Он оскорбляет других не потому, что хочет этого, а потому, что он честно не понимает их обид. Он не замечает, что существует что-нибудь еще, кроме его работы.

– Даже хорошенькая ассистентка?

Кора вспыхнула.

– Я полагаю – даже ассистентка. Но он ценит мою работу, действительно ценит.

Она отвела взгляд и продолжала твердо:

– Но он не предатель. Одна беда – он предпочитает свободно обмениваться информацией с другой стороной и открыто говорит об этом, потому что не знает, как скрывать свои взгляды. А когда другие не соглашаются с ним, он говорит, какие они, по его мнению, дураки.

Грант кивнул.

– Да, могу себе представить. И это заставляет каждого полюбить его, потому что люди просто обожают тех, кто говорит им, что они глупы.

– Ну, такой уж он есть.

– Послушайте. Не тревожьтесь вы тут за него. Я не подозреваю Дьювала, во всяком случае, не больше, чем кого-либо еще.

– Мичелз подозревает.

– Я это знаю. Мичелз иногда подозревает всех как в корабле, так и снаружи. Он подозревает даже меня. Но заверяю вас, что придаю этому не больше значения, чем оно, по моему мнению, заслуживает.

Кора казалась взволнованной.

– Вы имеете в виду, что Мичелз считает, что я специально сломала лазер? Что доктор Дьювал и я – мы вместе…

– Я думаю, он рассматривает это как одну из возможностей.

– А вы, Грант?

– Я тоже рассматриваю это как одну из возможностей.

– Но вы в это верите?

– Это лишь возможность, Кора. Среди множества возможностей. Одни возможности более вероятны, чем другие. Позвольте мне побеспокоиться об этом, дорогая.

Прежде чем она успела ответить, они услышали голос Дьювала, громкий и гневный:

– Нет! Я не собираюсь обсуждать это, Мичелз. Я не желаю, чтобы всякий болван приказывал мне, что делать!

– Болван! Позвольте мне сказать вам, кто вы. Вы…

Перед ними возник Грант, следом за ним Кора.

– Перестаньте вы оба, – сказал Грант. – Что случилось?

Дьювал повернулся и сказал, кипя от злости:

– Я починил лазер. Провод соскоблен до нужной толщины, присоединен к транзистору и установлен вместе с ним на прежнее место. Я только что сказал об этом здесь этому болвану.

Он повернулся к Мичелзу и отрезал:

– Я сказал болвану!

Потом он продолжал:

– Потому что он спросил меня об этом.

– Ну, хорошо, – сказал Грант. – Что же в этом плохого?

– Потом что если он говорит, что это так, это еще не значит, что это так, – горячо возразил Мичелз. – Он соединил эти штуки вместе. Я бы тоже мог это сделать. Любой мог. Откуда он знает, что лазер будет работать?

– Я знаю. Я работаю с лазерами 12 лет. Я знаю, когда они работают.

– Ну, тогда продемонстрируйте нам это, доктор. Поделитесь с ними своим знанием. Включите его.

– Нет! Независимо от того, работает он или нет. Если он не работает, я не могу починить его ни при каких обстоятельствах, потому что сделал все, что мог, и большего сделать не могу. И нам не будет хуже от того, что я подожду, пока мы доберемся до тромба и там выясним, что он не работает, а он будет работать ненадежно. Я не знаю сколько он выдержит – максимум дюжину вспышек или около того. Я хочу потерять здесь даже одну из них. Я не хочу, чтобы миссия потерпела неудачу из-за того, что я испытывал лазер, даже один раз.

– А я говорю вам, что вы должны испытать лазер, – сказал Мичелз. – Если вы этого не сделаете, то, я клянусь, Дьювал, когда мы возвратимся, я вышвырну вас из ОМСС так далеко, что вы костей не соберете.

– Я буду беспокоиться по этому поводу, когда мы возвратимся. Тем не менее, это мой лазер, и я буду делать с ним то, что пожелаю. Вы не можете приказать мне делать то, что я не хочу, и Грант тоже не может.

Грант покачал головой.

– Я не приказываю вам что-либо делать, доктор Дьювал.

Дьювал кивнул и пошел прочь.

Мичелз посмотрел ему вслед.

– Я его понял…

– Он прав здесь, Мичелз, – сказал Грант. – Вам не кажется, что он вас раздражает по личным причинам?

– Потому что он называет меня трусом и болваном? А вы полагаете, что я должен любить его за это? Но независимо от того, есть ли у меня на него злоба или нет, это не меняет дела. Я считаю, что он предатель.

– Это абсолютная ложь! – гневно воскликнула Кора.

– Я сомневаюсь, – сказал Мичелз ледяным голосом, – что вы в этом случае являетесь заслуживающим доверия свидетелем. Но оставим это. Мы доберемся до тромба и там поглядим на Дьювала.

– Он удалит тромб, – сказала Кора, – если только лазер будет работать.

– Если он будет работать, – сказал Мичелз. – И если он будет работать, я не буду удивлен, если он убьет Бенеша. И не в результате несчастного случая.

42
Перейти на страницу:
Мир литературы
Наши партнеры