Опасное окружение - Питерс Натали - Страница 84
- Предыдущая
- 84/115
- Следующая
Роберт ласково заглянул мне в глаза.
– Я понимаю, Элиза. Если вы согласитесь отправиться на «Королевском дубе» в Англию, я обещаю, что при первой возможности отправлю вас на родину. После этой военной кампании я, видимо, уйду в отставку. Прошу вас, скажите, что вы вернетесь со мной. Я и думать не могу о том, чтобы оставить вас в этом ужасном месте.
– Я подумаю, Роберт, – тихо ответила я. – Это все, что я могу вам сейчас сказать.
– Хорошо, моя дорогая. Но только не тяните с ответом. Вскоре мне придется покинуть Вашингтон, и я должен сделать необходимые приготовления.
Из дома вышел адъютант Росса, доложив, что прибыл адмирал.
Росс недовольно поморщился.
– Вы не хотите поздороваться с ним, Элиза?
– Нет, Роберт, благодарю. Я лучше побуду здесь. Вы ведь знаете, адмирал не очень одобряет мое присутствие в вашем доме. Он считает, что я отвлекаю вас от выполнения основных обязанностей.
Росс улыбнулся и прижал мою руку к губам.
– И это так, Элиза. С каждым днем красота ваша становится все разрушительнее и… привлекательнее. Не оставайтесь на воздухе слишком долго. Мне бы не хотелось, чтобы вы простудились.
– Хорошо, – пообещала я.
– Остается надеяться, что он не останется на ужин, – пробормотал генерал и, страстно пожав мне руку, быстро зашагал по дорожке, посыпанной гравием, к дому.
Я проследила за ним взглядом. Странная ирония судьбы! Вот каким оно будет, мое возвращение в родные пенаты – на английском военном судне с английским генералом, много лет назад знавшим моего отца. Теперь многовековой вражде между нашими странами положен конец. Наполеона больше нет. Трагедия обернулась фарсом. Зато я могу вернуться домой. Домой.
Я медленно пошла в глубь сада. Теплый ветерок дул с реки. На аккуратно подстриженных лужайках перед домом вовсю стрекотали кузнечики и цикады. Я закрыла глаза, вспоминая наш замок в летние вечера… Дядя Тео пригласил гостей. Залитая светом столовая. Высокие окна распахнуты настежь, легкий ветерок колеблет портьеры, наполняя дом ароматом свежего сена и напоенных солнцем полей. Я в легком муслиновом платье, воздушном, как ветерок, в атласных туфельках с лентами. Путешествия к морю. Игры на лужайках, прохладный лимонад. И смех. Смех теплый, искренний и сердечный, смех, который может родиться только среди очень близких и родных людей.
Мои раздумья были прерваны неожиданно резким, скребущим звуком позади меня. Я обернулась. Чьи-то грубые руки схватили меня и потащили в кусты. Громадная ладонь зажала мне рот.
– Если ты закричишь, я сверну тебе шею, – зашипел мне на ухо похититель. – Поняла?
Я дернула головой. Рука соскользнула с моих губ, и я смогла взглянуть на разбойника. Кровь отлила от моего лица.
Передо мной был Гарт Мак-Клелланд. Он прижал пальцы к моим губам.
– Я сделаю, что обещал, Элиза, – сказал он мрачно. – Я убью тебя, если ты закричишь. Если ты хочешь вернуться к своему ненаглядному генералу целой и невредимой, лучше не привлекай нежелательного внимания.
Гарт отнял ладонь с моего рта. Я вытерла губы тыльной стороной ладони и внятно произнесла:
– Ты, как всегда, галантен, Гарт.
– А ты, как всегда, недовольна моими манерами, – ответил он, чуть скривив рот в подобие улыбки. – Далековато тебя занесло, моя дорогая, впрочем, как и твоего дражайшего супруга. Ты и в самом деле его убила? Я знаю, что любовник из него никуда, но все же ни один человек не заслуживает смерти только потому, что…
– Он вообще не был моим любовником, – запальчиво ответила я. – И я его не убивала. Позволь объяснить….
– Сейчас это уже не важно, – грубо сказал Гарт, – важно лишь то, что ты здесь и я могу тебя использовать.
– Что ты здесь делаешь?
– Это я должен был бы спросить, что ты здесь делаешь, но это и так вполне очевидно. Ты на службе у британцев. А я здесь на службе у моей страны.
– Гадкий шпион, – процедила я. – Ну разве ты можешь бросить любимое занятие!
– И ты делаешь то, что у тебя лучше всего получается, – ухмыльнулся Гарт. – Ты знаешь, мне жаль бедного Фоурнера. Едва ли, подписывая брачный контракт, он понимал, что подписывает свой смертный приговор. Но ты всегда любила продемонстрировать свою любовь к пистолетам и прочим стреляющим игрушкам, Элиза. Если тебя не удовлетворяет муж, ты его убиваешь. Как паучиха, которая съедает своего партнера…
Терпение мое было исчерпано, выставив коготки, я бросилась на него. Гарт перехватил мои руки и повалил меня на землю, зажав рот.
– Послушай, ты, стерва, – прохрипел он. – У меня нет времени терпеть сейчас твои выходки. Мне нет дела до людей, которых ты поубивала, и нет дела до твоего поганого ремесла, разве что в той мере, которая может быть мне полезна.
Я дернула головой, посылая его взглядом ко всем чертям.
– Твой добрый друг Джозеф – мой пленник, Элиза, – сказал он. – Если ты не сделаешь то, что я тебе прикажу, я убью его. А теперь успокойся и слушай.
Гарт усадил меня и сел рядом. Я смотрела на него с ужасом.
– Ты – чудовище, – пробормотала я. – Ты сумасшедший. Джозеф был твоим другом.
– На войне как на войне, – ответил Гарт. – В военное время мораль меняется, и такие мелочи, как дружба и любовь, перестают быть важны. Не думай, что я остановлюсь перед тем, чтобы прикончить Джозефа. Ты уже достаточно меня знаешь, Элиза. Я не бросаю слов на ветер. У твоего любовника Росса имеется секретный сейф. Ключ от него он носит на цепочке вместе с часами. Мне нужны сведения из этого сейфа. Завтра утром. В одиннадцать Росс будет на учениях. Ты должна понимать, что он ни в коем случае не должен догадаться, что кто-то видел документы, иначе они с адмиралом изменят планы и весь наш труд пойдет насмарку.
Меня трясло от злости. Наконец я обрела дар речи:
– Ты так хорошо обо всем осведомлен, так блестяще все обдумал. Почему бы тебе самому не довести дело до конца?
– Потому что тебе, как его любовнице, будет сделать это проще.
– Но я не его…
– Не надо ничего объяснять, Элиза. Это тебе не поможет. Я мог бы и без того догадаться, что женщина вроде тебя закончит как… маркитантка. Только так ты можешь наконец удовлетворить свою жадность.
Холодная ненависть, звучавшая в его голосе, потрясла меня. Я поняла, что он ничего не знает ни про заговор своей Жоржетты, ни про «речных крыс», ни про Эдварда Хеннесси. Джозеф не рассказал ему ни о чем: ни о том, что меня украли, ни о том, как сделали рабыней, ни про клеймо. И слава Богу. Я была благодарна Джозефу за то, что он сохранил мою тайну. Сейчас я уже твердо решила, что выполню это позорное шпионское поручение и вернусь во Францию вместе с Россом. И тогда наконец по-настоящему освобожусь от Гарта Мак-Клелланда.
– А если я не смогу добыть бумаги сегодня ночью?
Гарт достал из кармана маленький бумажный пакет с белым порошком и сунул мне в ладонь.
– Это снотворное. Он будет спать как дитя и наутро проснется свежим и отдохнувшим. Конечно же, он успеет продемонстрировать тебе свое искусство в постели, и ты не останешься без вознаграждения. И еще, не забудь про бокал вина перед сном. Если он что-то заподозрит, то виновата будешь ты, Элиза. Так что используй свои таланты, моя леди, и как актриса, и как шлюха.
Грудь моя налилась свинцом. Я заставила себя молчать. Он в самом деле убьет Джозефа, если я провалю дело.
– А когда все закончится? – спросила я. – Что будет со мной?
– Мне глубоко безразлично, что ты будешь делать потом, Элиза. Ты можешь убираться куда угодно и с кем угодно.
Гарт встал. Серые глаза его сверкали в сгустившейся темноте. Он был еще красивее, чем раньше, бронзовый, как Адонис. На нем были бриджи и сапоги до колен, белая рубаха с закатанными рукавами распахнулась до самого пояса. И, хотя я ненавидела и презирала его, он по-прежнему имел надо мной странную власть, заставлявшую меня трепетать от его взгляда.
Я опустила глаза. Он был красив, как бог, и, как бог, беспощаден. Он брал на себя смелость выносить приговор, не заботясь о фактах. Все так же упрям, эгоистичен, высокомерен и так же…. непредсказуем! И в его руках была жизнь Джозефа.
- Предыдущая
- 84/115
- Следующая
