Благородство и страсть - Пирс Барбара - Страница 57

• Предыдущая
• 57/65
• Следующая

– Дай Бог, чтобы это оказалось так, мама. Но если Рекстер и правда искал Милроя тем вечером, когда погиб, то представляете, какими ценными бумагами завладел его убийца?

– Лорд А'Корт куда-то пропал, – говорил Уинни сэр Томас, переживая, что негодяй ускользнул от него. – Слуги уже два дня не видели его.

Она поднималась вслед за отцом в его комнату. Ей не нравилось, что отец носил с собой короткоствольное ружье. Уинни становилось не по себе, когда она видела оружие в руке отца, – уж она-то знала, как сэр Томас крут на расправу. Бедгрейн уже в третий раз пытался выследить графа. Она с облегчением услышала о том, что он даже с помощью Типтона и его слуги не сумел разыскать этого человека. Вообще ее мечтой было, чтобы лорда А'Корта так и не нашли: незачем ему было приближаться ни к Брук, ни к ее семье.

– Может, он уехал из города?

Сэр Томас бросил ружье на кровать и позвал слугу, чтобы тот принес халат.

– Не думаю, девочка. Ты встала между ним и его женой. Он решил вернуть ее и разобраться с тобой, но у него ничего не получится. – Старик глубоко вздохнул. – Надо было еще набраться смелости, чтобы встать у него на пути. Теперь назови мне хотя бы одну причину, по которой я не должен отшлепать тебя?

Настало время сказать ему правду.

– Я ношу вашего внука.

От этой новости у него дернулась бровь.

– Да, веская причина, веская. – Увидев слугу, Бедгрейн нахмурился. – Что ты там копошишься? Принеси что-нибудь выпить, – приказал он, чтобы остаться с дочерью наедине.

Уинни подошла к камину, над которым висел портрет матери. Сходство между матерью и дочерью казалось поразительным.

– Вы, должно быть, расстроены.

– Что ты не дождалась первой брачной ночи? Не ты первая, – резко ответил он. – Я видел, как Милрой смотрел на тебя. Он ни перед чем не остановился бы, пока не овладел тобой.

– Я тоже хотела этого, папа. – Собрав всю силу воли, она посмотрела отцу в лицо. Но к ее удивлению, он не злился. – Я хочу, чтобы вы поклялись, что не будете его преследовать с ружьем в руках.

– Зависит от того, как скоро объявят помолвку. – Сэр Томас прищурил зелено-голубые глаза. – К черту клятвы. Этот подонок женится на тебе или будет иметь дело со мной.

– А у меня права голоса уже не осталось? Сэр Томас посмотрел на нее.

– Как я понимаю, девочка моя, ты использовала свое право голоса, когда выбрала его себе в любовники.

Лицо сэра Томаса стало пасмурным, словно он только что осознал, о каких вещах они говорят.

– Я не выйду за него, – бросила она.

– Нет, выйдешь! – проревел Бедгрейн. – А уж кем ты ему потом будешь, женой или вдовой, зависит от его поведения.

– Вы не можете заставить меня. Нам обоим только будет хуже.

– А кто сказал, что все браки счастливые? – возразил он. – Многие из знакомых мне мужчин едва выносят своих жен. У половины есть любовницы, а другие и любовниц терпеть не могут.

Пораженная тем, что отец не отрицал, что и у дочери может быть подобная судьба, Уинни не выдержала:

– А как же вы с мамой? Вы тоже ее всего лишь терпели и тут же бросились в объятия любовницы, когда она умерла?

– Ты слишком далеко заходишь, девочка, – отрезал он и, помолчав, добавил: – Ни одна женщина не могла оторвать меня от твоей мамы. Она была для меня всем. Ее потеря убила меня!

Боль чувствовалась с такой силой, словно Анны не стало вчера, а не годы назад. Сэр Томас взял бокал с подноса, который принес слуга, и отпустил лакея.

– Я знаю. Беру свои слова обратно. – Уинни прикусила губу, ругая себя за то, что так обидела отца. – Разве плохо, что и я хочу быть счастливой?

– Нет, – печально согласился он. – Хочешь сказать, что у этого Милроя нет к тебе чувств?

На его лице отразилось недоверие. Оба подумали об одном – вспомнили последний визит Кенана и то, как жестоко его выгнали из дома.

– Он ухаживал за мной из-за того, что хотел отомстить лорду Невину. Но мало-помалу я перестала быть безликой пешкой в их игре… Думаю, он сам, как и я, не понимал, что чувствует.

– Я придерживаюсь прежнего мнения. Кенан Милрой тебя не достоин. – Отец положил руки ей на плечи. – Этот парень полжизни преследовал своего отца и не знал, обнять его или убить, когда окажется с ним лицом к лицу. Если ему будет кого винить в смерти Рекстера, его злость утихнет. Дай ему шанс возжелать не мести, а чего-то другого.

Уинни вздрогнула.

– Герцог мертв? – Голова у нее закружилась, и она ухватилась за отца, чтобы не упасть. Ее поразила мысль, что Кенан причастен к смерти Рекстера, хотя сердцем она не верила в это. – Убийцу поймали?

– Нет. – Выражение лица Бедгрейна смягчилось. – Ах, Уинни, девочка моя! Мне не нравится этот Милрой, но я же вижу: он не из тех, кто станет прятаться в тени и нападать на безоружного человека.

Ей стало легче от слов отца.

– Значит, вы думаете, что он не способен на убийство?

– Не совсем так, – поправил он. – Если бы такой, как Милрой, захотел убить, он бы не скрывался за тьмой ночи. Он бы прямо встретился со своим врагом, и все бы знали о его намерениях.

– Вы так говорите, словно понимаете его.

Томас прижал голову дочери к своей груди и крепко, но нежно обнял, как обнимал девочкой, когда хотел утешить ее.

– Да, понимаю. Если мужчина претендует на мою дочь, я Должен все о нем выяснить.

– Его жизнь была такой ужасной, – сказала Уинни, вспомнив, что Кенан рассказывал ей о своем детстве.

– Нам всем в жизни доставалось. Но он сумел сделать себя человека. Это должно тебе кое о чем говорить.

Уинни подняла на него глаза.

– Может, его и выгнали из этого дома, но он еще вернется.

Брук проснулась от прикосновения Типтона. Ее лицо исказил ужас, когда она обнаружила, что раздета.

– Вы в безопасности, леди А'Корт. Вы знаете, кто я? Дотрагиваясь до своих повязок, она медленно кивнула головой.

– Да, вы лорд Типтон.

– Простите, что разбудил вас. Вы так долго спали, что я подумал, что недосмотрел какую-нибудь рану на голове.

Постепенно вялость пропала из ее глаз. Брук приподнялась и села в постели, но Типтон уложил ее обратно на подушку.

– Я должна идти.

– Вы же доверяли мне до сих пор, леди А'Корт. – О том, что у нее не было другого выбора, он умолчал. – Вы помните, кто это сделал с вами?

К ее голубым глазам подступили слезы.

– Это он… м-мой муж.

Типтон сжал зубы, чтобы сдержать ярость. Бедной женщине пришлось столько вытерпеть от этого человека!

– И давно он вас бьет?

– Муж не бил меня, милорд. Ведь у него есть право поправлять меня, – проговорила Брук без запинки, словно эти слова были глубоко врезаны в ее памяти. – Я всегда была эмоциональной и вспыльчивой. Для меня была такая честь, что он выбрал меня, сделал графиней и всегда поправлял меня, когда я ошибалась!

Не в силах сдерживать слезы, молодая женщина разрыдалась.

Он подумал: «Как же ей должны были заморочить голову, если она так слепо верит во всю эту чушь».

– М-да, мадам, в последний раз вы еле выжили от его инструкций.

Она вытерла слезы ладошкой.

– Это была ошибка, случайность. Обычно он очень осторожен, и следов не остается. Но в этот раз он так разозлился, понимаете?

– Что же тут не понять, леди А'Корт.

Осмотрев ей спину и живот, он пришел к выводу, что муж избивал ее со дня свадьбы. Не все ушибы были поверхностными. Его волновало психическое состояние Брук, которая, казалось, искренне верила, что заслуживает такого жестокого обращения.

– Мне было так больно! Надо было думать о ребенке, и я сбежала. Уинни мне не приснилась?

– Нет. Вы приехали в дом Бедгрейнов и потеряли сознание. Уинни тут же вызвала меня.

Ее рука судорожно скользнула вниз и остановилась на животе.

– Ребенок? С ним все в порядке? Типтон не знал, как ему смягчить правду.

– Мне очень жаль. Ваш ребенок не выжил. Все эти Ушибы… – Хирург замолчал, увидев, что она отвернулась и начала всхлипывать.

– Это моя вина… моя вина, – повторяла она снова и снова.

• Предыдущая
• 57/65
• Следующая