Возвращение домой.Том 2. - Пилчер (Пильчер) Розамунд - Страница 99
- Предыдущая
- 99/120
- Следующая
— Думаю, да. Ей разрешено звонить мне, если затоскует. Кому и впрямь тоскливо, так это мне. Вот, заехала к тебе развеяться.
— Я не уверена, что это подходящее место.
— А по мне, лучше не придумаешь. Вот бы чашку чая.
— Я поставлю чайник. Раздевайся. Кинь плащ где-нибудь. Джудит сняла плащ, но кинуть его было некуда: на одном стуле высилась горка чистого белья, на другом спала огромная полосатая кошка, на диване развалился Нат. Джудит ничего не оставалось, как вернуться в прихожую и повесить свой плащ на крючок прямо поверх черных клеенчатых брюк, забрызганных грязью.
— Прости, Лавди, что раньше к тебе не выбралась, ни минутки не было свободной — столько хлопот с Джесс…
Джудит подошла к дивану и поглядела на спящего Ната. Щеки у мальчика были румяные, в пухлом кулачке он сжимал ветхое шерстяное одеяло с жалкими остатками тесьмы по краям.
— Он всегда спит днем?
— Обычно нет. Но сегодня ночью до двух часов колобродил, я с ним просто измучилась.
Лавди наполнила чайник под краном мойки и поставила его на плиту.
— По правде говоря, я никогда не знаю, будет он спать или нет. Всю душу мне вымотал. Поэтому сейчас его и не трогаю — можно хоть минутку вздохнуть спокойно. Вот решила белье выгладить, пока он спит.
— Может быть, если его сейчас разбудить, он вечером быстрее заснет?
— Может быть. — Но эта идея явно не вызвала у Лавди энтузиазма. — Когда ему не спится, его ничем не унять. А сегодня слишком сыро для игр на улице.
«Но я знаю, мы встретимся снова когда-нибудь в солнечный день», — меланхолически гнусавило радио. Лавди подошла к приемнику и выключила его.
— Глупая песенка. Слушаю от скуки. Я сейчас все уберу и освобожу тебе место…
Она начала сгребать в кучу неглаженое белье, но Джудит остановила ее.
— Дай-ка лучше я. Пока ты возишься с чаем, я закончу с этим, Я гладить люблю. Разбуди Ната, и сядем втроем пить чай.,.
— Ты серьезно? Мне как-то неудобно…
— Для чего еще существуют подруги, дорогая? — проговорила Джудит тоном Мэри Милливей. Она взяла мятую рубашку, верхнюю в куче белья, и разложила ее на гладильной доске.
— У нее должен быть идеальный вид? Если да, то мне придется ее сбрызнуть.
— Да нет, главное, чтобы ее можно было хоть как-то сложить и убрать в бельевой комод Уолтера.
Лавди плюхнулась на диван возле спящего сына.
— Описался, разбойник этакий! — Но в ее голосе звучала ласка. — Эй, Нат, просыпайся! Сейчас будем пить чай.
Она положила ладонь на круглый животик ребенка, наклонилась и поцеловала его. Занимаясь глажкой, Джудит отметила про себя, что подруга выглядит ужасно. Вид измотанный, под глазами — темные круги. Бывает ли в этом доме хоть когда-нибудь чистота и порядок, гадала Джудит, более или менее прибрано? Хотя бы раз в году? По всей вероятности, нет.
Нат открыл глаза. Лавди подняла его и посадила себе на колени; прижав к груди, ворковала с ним, пока он окончательно не проснулся. Поглядывая по сторонам, мальчик заметил Джудит.
— Кто эта тетя?
— Это Джудит. Ты же видел ее недавно, у бабушки. Черные глаза Ната блестели, точно пара сочных изюминок.
— Я ее не помню.
— Зато она тебя помнит и пришла к нам в гости. Лавди встала, подняла Ната на руки.
— Пойдем-ка переоденемся.
— А мне с вами можно? — попросилась Джудит. — Дом посмотреть.
— Нет, — решительно воспротивилась Лавди. — Там страшный беспорядок. Ты бы предупредила, что приедешь, — я бы запихала весь хлам под кровать. Я вожу экскурсии только при условии предварительного уведомления. Знаешь, как в старинных замках, открытых для посетителей. Посмотришь в следующий раз.
Она вышла, и в приоткрытую дверь Джудит успела разглядеть громадную медную кровать. Упорно разглаживая утюгом неподатливые складки пересохшей рубашки, она прислушивалась к болтовне Лавди с Натом. Слышно было, как выдвигаются и задвигаются ящики комода, открываются краны, сливается вода в уборной. Вскоре они вернулись. Нат, в чистом комбинезончике, причесанный, казался пай-мальчиком и совершенным тихоней. Лавди поставила его на пол, отыскала ему игрушечный грузовичок и предоставила возможность развлекаться самому.
Вода закипела. Лавди потянулась к заварочному чайнику.
— Только одну рубашку успела, — виновато сообщила Джудит.
— Не надо больше, заканчивай. Выключи утюг. Если хочешь помочь, накрывай на стол. Чашки и тарелки — в буфете. В хлебнице должен быть кусок шафранного кекса, а масло — в плошке на холодильнике.
Они освободили на столе место, сдвинув в сторону несколько газет и «Фермерский еженедельник», и расставили все для чая. Ната тоже позвали к столу, но он отказался, предпочитая возиться со своей машинкой, которую катал туда-сюда по полу, мыча себе под нос, что должно было изображать шум мотора. Лавди оставила его в покое.
— Извини за беспорядок и за то, что не пустила тебя дальше кухни, — сказала она.
— Не говори ерунды.
— Я сделаю генеральную уборку и пришлю тебе официальное приглашение. На самом деле, домик — чудный, а новая ванная — просто прелесть. Кафель, горячие трубы под полотенца и прочее. Миленький папчик — сама щедрость. Жалко только, что у нас одна-единственная спальня. Нат спал бы лучше один, в своей спальне. Но тут уж ничего не поделаешь. — Она налила Джудит чаю. — Вот у тебя дома всегда ни пылинки, полный порядок.
— Это Филлис. К тому же, у нас ведь нет трехлетнего пострела, который все переворачивает вверх дном.
— В хорошую погоду еще ничего, он почти весь день играет на улице. Но когда идет дождь, просто сил нет никаких, столько грязи!
— Где Уолтер?
— Да где-то тут, неподалеку. На верхнем поле, наверно. Скоро вернется на дойку.
— Ты ему все еще помогаешь?
— Иногда, Когда нет миссис Мадж.
— А сегодня?..
— Нет, сегодня я свободна, слава Богу.
— У тебя усталый вид, Лавди.
— У тебя бы тоже был усталый, если бы ты не спала до трех часов.
Она сидела, положив острые локти на стол и обняв ладонями кружку с горячим чаем; взгляд потуплен, ресницы опущены на бледные щеки. Джудит вгляделась в ее лицо и увидела, к ужасу своему, что в этих длинных черных ресницах дрожат сдерживаемые слезы.
— Господи, Лавди…
Та яростно замотала головой.
— Я просто устала.
— Если у тебя какие-то неприятности, ты же знаешь, со мной всегда можно поделиться.
Лавди опять покачала головой. По ее щеке покатилась слезинка. Она подняла руку и неуклюже ее вытерла.
— Послушай, нельзя держать все в себе, от этого только хуже.
Лавди молчала.
— С Уолтером нелады?
Нелегко было заставить себя произнести эти слова: Джудит понимала, что рискует нарваться на грубость. Но рискнула. И Лавди промолчала. — У вас проблемы?
Лавди что-то неразборчиво пробормотала.
— Прости, что?..
— Я говорю, другая женщина. У него другая женщина. Джудит обомлела. Она осторожно поставила свою кружку на стол.
— Ты уверена?
Лавди кивнула.
— Откуда ты знаешь?
— Я знаю. Они встречаются. По вечерам, в пабе. Иногда он возвращается домой только ночью.
— Но как ты о ней узнала?
— Мне сказала миссис Мадж.
— Миссис Мадж?!
— Да. До нее дошли разговоры деревенских. И она рассказала мне — рассудила, что я должна знать. И поговорить с ним начистоту, чтобы он завязывал с этим.
— На чьей она стороне — на твоей или на его?
— На моей. Но до известной степени. По-моему, она считает, что раз муж начал искать развлечений на стороне, значит, что-то не так с его женой.
— Почему она не устроит ему головомойку? Он же ее сын!
— Она говорит, что это не ее дело. Надо отдать ей должное, она никогда не вмешивалась в нашу жизнь.
— Кто эта женщина?
— Штучка еще та. Она появилась в Порткеррисе летом. Приехала с каким-то липовым художником из Лондона. Она пожила с ним сколько-то, а потом то ли они разругались, то ли он нашел кого-то еще… в общем, она от него съехала.
- Предыдущая
- 99/120
- Следующая
