Рокировка - Петров Дмитрий Николаевич - Страница 44
- Предыдущая
- 44/77
- Следующая
Людмила перевела дух. Что это она так напустилась на него? Он, конечно, не прав, но ведь все закончилось благополучно и она в конце концов даже взяла деньги. Хоть и небольшие, но ведь взяла!
— Да не буду я больше тебя просить, ни о чем не беспокойся, — сказал с досадой Семен. — Я же не об этом. Раз ты так боишься, то не надо мне помогать.
Я с тобой о другом хочу поговорить.
— Вот и я о другом, — подхватила Людмила. — Я спрашиваю тебя: почему ты ругаешь Вадика? Пусть он свинья, я и сама это знаю. Но ты-то чем лучше?
— Я женщинами не торгую, — вдруг строго сказал Семен. — Я девушек под клиентов не подкладываю, запомни это. Хотя бы этим я лучше. У меня честный бизнес. Захотел добрый человек кого убить, ему пистолет нужен. Он у меня его покупает. Все чисто, никто никого не эксплуатирует.
— А кто торгует женщинами? — спросила Людмила, внезапно похолодев.
— Кто торгует? — злобно переспросил Семен. — А ты у него спроси, чем он занимается, паскуда. Спроси у него, спроси! А ты не подумала, зачем ему понадобилась? Пускай он тебе расскажет. Да ты и сама скоро поймешь. Весь поезд давно понимает.
Он не успел договорить, потому что Людмила, не в силах больше слушать Семена, вскочила и торопливо направилась к выходу. Хватит с нее, довольно!
Сначала этот Сема чуть было не погубил своей дурацкой просьбой, а теперь еще говорит такое.
Сема догнал ее, схватил за руку и пошел по улице рядом.
— Ты что, обиделась, что ли? — спросил он.
Людмила не отвечала, а только ускоряла шаг. Он был ей неприятен: и его слова, и его прикосновения. Она будто вновь погрязла в грязи. Что-то часто с ней такое случается за последнее время.
— Ты не обижайся, я же вижу — ты хорошая, — извиняющимся голосом говорил Сема, почти насильно останавливая ее. — Я же вижу, что ты не такая, просто у тебя что-то в жизни не сложилось. Я же, жалея тебя, предупредить хотел, — бормотал растерянно Сема.
— Не надо меня жалеть! — выкрикнула Людмила, расплакалась и ушла. Она брела по улице и рыдала. Несколько раз ее пытались остановить сердобольные прохожие, но она только ускоряла шаг.
Она и сама не ожидала от себя такой реакции. Наверное, подвели нервы — сказывалось и вечное напряжение в последнее время, и события сегодняшнего дня, и эти глупые слова Семена о Вадике. Торгует женщинами!.. Какие страшные и отвратительные слова! Надо же придумать такое! Впрочем, чего еще ждать от такого человека, как Семен.
Вечером, когда ресторан в поезде вновь заработал и туда потянулись первые посетители, Людмила старалась не смотреть на Семена. Делала вид, что между ними днем ничего не произошло. Он тоже избегал ее взгляда.
— Прогулялась? — встретил Людмилу Вадик и привычно хлопнул ладонью по ягодицам. — Теперь беги работай, вон сколько народу набилось.
Начался обычный рабочий вечер, в течение которого Людмила носилась как угорелая по вагону, еле-еле успевая обслуживать посетителей.
Как всегда, она старалась не обращать внимания на приставания подвыпивших мужчин, которых в вагоне-ресторане было большинство, на их шуточки, заигрывания и даже делала вид, что не замечает, когда некоторые похлопывают ее по ягодицам. Если официантка в вагоне-ресторане будет обращать внимание на подобные вещи, то просто не сможет работать.
Внешний вид Людмилы как бы провоцировал мужчин на свободное с ней обращение. Еще в первый день ее работы Вадик объяснил ей, как она должна выглядеть. С тех пор она одевалась так, как он велел. На Людмиле была белая блузка, белая наколка на голове и короткая черная юбка в обтяжку.
— Туфли должны быть на высоком каблуке, — велел Вадик. — Чтобы цокали. А что ходить трудно, да еще когда вагон качает, то ничего, привыкнешь.
Юбка на Людмиле была такая тесная и коротенькая, что, когда она нагибалась, мужики отпускали грубые шутки, полагая, что она делает это намеренно.
Несколько раз Людмила просила Вадика разрешить ей одеваться иначе, но он даже слышать об этом не хотел.
— Так надо, — строго говорил он. — Мне лучше знать.
Если Людмила пыталась с ним спорить, он, глядя на нее властным взглядом, говорил коротко:
— Заткнись.
Иногда мог больно схватить Людмилу за грудь, у нее даже перехватывало дыхание.
Каждый вечер среди посетителей находился один или двое мужчин, которые особенно досаждали Людмиле: лапали ее, отпускали скабрезные шуточки.
На этот раз особенное внимание ей уделяла компания, состоявшая из троих мужчин среднего возраста и одного юнца лет двадцати с противным прыщавым лицом.
Это были какие-то перекупщики, которые с барышом возвращались в Питер после удачно проведенной торговой махинации. Они вели себя развязно, от их столика доносились взрывы хохота и матерные выражения, к которым Людмила, однако, уже успела привыкнуть.
Каждый раз, когда она подходила к их столику, все четверо пытались с ней заигрывать, называли на «ты», а когда она по их настоянию назвала им свое имя, подзывали ее не иначе как «Людка».
— Эй, Людка, беги сюда! — требовательно кричали они.
Больше всех усердствовал юнец, которого остальные называли Сашок. Он был одет в засаленную кожаную куртку и пестрый турецкий свитер — форменный наряд коммерсантов средней руки.
В середине вечера, когда прошла первая усталость, Людмила присела в подсобке: покурить и перевести дух.
Семен находился рядом, но не пытался с ней заговорить. Только смотрел на утомленную Людмилу жалостливо и молчал.
«Хоть этот меня жалеет», — подумала вдруг Людмила с благодарностью.
Чувство неприязни к Семену у нее прошло. Она решила, что коли стала такой, что к ней можно запросто обратиться с подобным предложением, то и обижаться нечего. Кроме того, она теперь все время думала о тех жутких словах Семена.
Неужели это правда?
Почему он вообще об этом заговорил? Может, просто хотел ее предупредить?
Судя по всему, он действительно хорошо к ней относится. Людмила курила и думала о странном поведении Семена.
Вдруг в окошко, ведущее в ресторан, она увидела, что Вадик подошел к столику, за которым сидела шумная компания, и заговорил с ними. Они смеялись и изредка оглядывались по сторонам, будто проверяя, не слышит ли кто их разговор.
- Предыдущая
- 44/77
- Следующая
