Кольца Всевластия - Пеш Гельмут - Страница 58

• Предыдущая
• 58/79
• Следующая

– Хорошо, – ответил Фабиан.

Они шли по полям и пастбищам, где мирно пасся скот. Вдалеке светились альпийские луга, трава с которых была скошена всего лишь несколько дней назад.

Еще до того, как солнце начало клониться на запад, друзья добрались до дороги. Фабиан тут же склонился над ней, высматривая следы.

– Здесь прошло много повозок и лошадей, но среди них были только пони. Это означает, что темные эльфы и их твари ещё не добрались сюда.

– Ну и какой вывод ты сделал? – задал вопрос Ким.

– Эта часть Эльдерланда не представляет для них никакого интереса, и сейчас они заняты подготовкой к выступлению против Империи. Ким, найдутся в Гурике-на-Холмах кони, способные вынести меня?

– Может быть, ломовики, они крупнее, но и медленнее, – сказал Ким.

– Я не имею представления, что делать. Пытаться предупредить Империю сейчас уже бессмысленно, но мы с тобой обязательно должны что-нибудь предпринять, иначе я сойду с ума. – Принц в отчаянии уставился на поднимающийся в сумерках туман. Блуждания по Эльдерланду, поход через болота, подъем на гору и спуск в пещеры – все это изрядно подточило терпение принца. Ким чувствовал себя не лучше.

Безучастный ко всему Эльдер стремился к морю.

Когда Ким бывал взволнован и искал успокоения, он глядел на бегущую воду, и это помогало. Он посоветовал это Фабиану, благо река была в десяти шагах от них. Впрочем, в запасе у Кима оставалось ещё одно средство.

Он предложил сделать небольшой привал и, пока они сидели, набивал две трубки. Он молил бога, чтобы табак и трут оказались сухими. Им повезло. Он зажег обе трубки и подал одну из них Фабиану.

– Если не хочешь глядеть на воду, то отведай этого.

Фабиан благодарно улыбнулся.

Друзья продолжили свой путь в молчании.

Мысли Кима все время витали вокруг его кольца. Первое из колец власти, вне всякого сомнения, было надето на руку Высокого Князя эльфов, некогда замкнувшего все Врата в свой мир.

Тремя кольцами обладали Фабиан, Бурин и Гилфалас. Два находились у гномов: одно из них Хамафрегорин швырнул обратно в Подземный Мир, второе красовалось на руке Грегорина, их таинственного спутника.

Но ещё оставалось седьмое кольцо. Как это говорилось про него в легенде:

Единственное, в чем был уверен Ким: слова магистра Адриона не были произнесены просто так. Кольцо хранителя обладало магическими свойствами. И хотя оно не могло передвигать горы, но все же оказалось в состоянии перенести в другое место людей. Туда, где они потребуются. Но что делать здесь Фабиану? И где же тогда «потребовались» остальные их спутники?

Киму не удавалось обнаружить во всем этом хоть какой-то смысл. Но ещё больше мучил его другой вопрос: почему кольцо власти оказалось у фольков Эльдерланда, самой слабой и миролюбивой нации среди всех живущих в Среднеземье?

Но, как уже не раз бывало за время их путешествия, вопросы остались без ответов; с другой стороны, разве он не убедился в тронном зале Зарактрора, что терпение всегда вознаграждается и ответы зачастую можно найти там, где никто и не предполагал их обнаружить? Ким решил больше не ломать над этим голову, а для начала выяснить, что происходит в Эльдерланде. Лучше всего для этой цели подходил Гурик-на-Холмах, где он сейчас надеялся встретить магистра Адриона. Уж у него-то Ким наверняка получит ответы на свои вопросы.

Теперь молодой фольк полностью сосредоточил внимание на трубке. И вместо того чтобы ломать голову, Ким принялся наслаждаться мягким осенним вечером.

– Стой, кто идет! – раздался голос, и из кустов вынырнул некто державший перед собой копье.

– Хранитель Музея истории Кимберон Вайт вместе с другом. Мы направляемся в Гурик-на-Холмах, – ответил Ким.

– Кто-кто? – переспросил копьеносец.

Ким принялся разглядывать стоящую перед ним персону. Фольк был стар, а его обветренное лицо, мозолистые руки и кафтан, выглядывающий из-под плаща народного ополченца, выдавали в нем крестьянина. Киму старик показался знакомым.

Он повторил свой ответ, на сей раз громче.

– Если вы попробуете меня поцеловать, Химберон, то я угощу вас моим копьем, – пригрозил вдруг старик. – Мне надо знать, как вас зовут, откуда вы идете и куда направляетесь.

– Да не собираюсь я вас целовать… – начал было Ким.

– Вы не собираетесь мне отвечать? Я, фельдфебель народного ополчения Ом Хиннер Пеннинг, находясь в боевом дозоре, имею право требовать от вас ответа. Тем более что вы идете в сопровождении этого верзилы. Иностранный сброд здесь нежелателен!

– Послушайте, добрый человек! – рявкнул Ким. – Я – Кимберон Вайт из музея в Альдсвике.

– Нет, ни о каких ваших подвигах я не слышал, – ответил крестьянин.

Ким начал терять надежду.

Тугоухость Ома Хиннера была известна всему Эльдерланду со времен легендарной охоты на волков, когда он, несмотря на крики и предупреждения, сыпавшиеся со всех сторон, провалился в яму и просидел там, замерзший и промокший, до позднего вечера. Так он оказался первым и единственным фольком, угодившим в эту яму.

Несмотря на всю серьезность их положения, Фабиан не смог сдержать улыбки.

Киму пришлось повозиться ещё некоторое время, прежде чем до старого Ома дошло наконец, кто перед ним стоит.

– Вам бы все шутки шутить, – покачал головой Ом Хиннер. – Нет бы сразу сказать, кто вы такие!

– Как тут обстоят дела? – Ким задал этот вопрос так громко, как только мог, в надежде, что Ом Хиннер, по крайней мере, попытается его понять.

– Из какого ещё села? – удивился старик.

Чтобы с ним разговаривать, необходимо запастись ангельским терпением, решил Ким и в отчаянии закатил глаза к небу. Фабиан был вынужден изобразить кашель, чтобы скрыть улыбку.

– Нет, мы просто хотим знать, что происходит в Эльдерланде. За последнюю неделю здесь что-нибудь произошло?

– Ушло? Нет, от моего внимания ничего не ушло. Вот ваш друг, например, уже много дней не брился, а ему бы это не помешало. Иначе он сильно смахивает на бродягу.

– Вот уж глухая тетеря! – не удержался Ким.

– О да. Такая потеря. Я слышал об этом, – отозвался Ом Хиннер.

Ким принял решение прекратить расспросы. Пытаться выведать что-либо у этого совершенно глухого старика было бесполезно.

– Однако, молодой человек, на вас теперь лежит ответственность, – неожиданно сказал Ом Хиннер. – Теперь, после гибели старого магистра…

Кима словно обухом по голове ударили.

– Магистр Адрион… мертв?

– Да, магистра Адриона нашли убитым на пороге дома рядом с музеем. Но поскольку вы-то ещё живы…

Дальше Ким уже ничего не слышал. Магистра Адриона… нашли убитым, снова и снова звучало в его голове. Его приемный отец, его учитель, его ДРУГ…

Он подозревал это. Голос внутри него, дух магистра на мосту во время стычки с Азантулем и больгами – это были косвенные подтверждения гибели учителя. Но Ким гнал от себя дурные предчувствия.

– Адрион Лерх мертв? – Он больше не мог сдерживать слезы, катившиеся по его щекам.

Фабиан положил ему на плечо руку и попробовал произнести слова утешения. И хотя Ким все слышал, он оставался глух к ним. Умер его второй отец, и внутри Кима как будто все оборвалось. Он чувствовал себя деревом, у которого топором подрубили питающие его корни.

– …Пастора они заперли в церкви и подожгли её, а старую жрицу Матери Всего Сущего хватил удар. Бургомистр Альдсвика тоже погиб. – Это были первые слова, которые дошли до него.

Тотчас Ким понял, что помещик и он оказались единственными уцелевшими членами Совета Эльдерланда. Так же как и в тот миг, когда он принял решение отправиться в поход, Ким вдруг почувствовал, как в нем разливается сила, питаемая внутренним источником, о существовании которого молодой фольк и не подозревал. Так же как и после смерти родителей, у Кима не было времени страдать и жалеть себя. Он не простой обыватель, нет, он – хранитель Музея истории, член Совета Эльдерланда. А последняя дань уважения, которую он может воздать магистру Адриону, будет состоять в том, чтобы достойно нести это звание. Он должен принять на себя ответственность, если только не хочет, чтобы все, что было совершено за последнее время, оказалось напрасным.

• Предыдущая
• 58/79
• Следующая