Как хорек с гориллой встретились (СИ) - "Cold Clarice" - Страница 3
- Предыдущая
- 3/4
- Следующая
Спиридонов опешил, обрадовался, испугался, засмущался одновременно.
— Ну раз желания наши совпадают, то можно я хотя бы посуду домою, — выдал Пашка, с наслаждением наблюдая, как вытягивается от удивления Костино лицо…
-3-
Луч солнца надоедливо лез Спиридонову в глаза. Он отчаянно заморгал, чтобы прогнать сон. Поморщился, пытаясь осознать, где он.
« О! Кажется, понял!»
Пашу крепко обнимал Костя, уткнувшись носом ему в плечо и тихонько посапывая. Парень почувствовал вдруг приятное тепло, разливающееся по телу и понял, что хотел бы каждое утро просыпаться с этой мирно сопящей, но дико страстной гориллой. О том, что Костя — просто сгусток сексуальной энергии и страсти красноречиво говорил сильно побаливающий Пашкин зад. Боль в пояснице напомнила о себе, когда парень попытался подняться с кровати, не тревожа виновника всего этого.
Спиридонов отчетливо все помнил, и от этого становилось жарко. Никогда не передать словами то ощущение, нестерпимая поначалу боль, за мгновения сменяется неземным наслаждением и удовольствием, которого еще никогда ни с кем не испытывал. А целовался Пантелеев так, что даже дыхание перехватывало. Мягко, но жадно и требовательно.
Пашка смотрел на спящего молодого человека и думал, что все в этой жизни странно, неоднозначно и непонятно.
« Вот живет себе мальчишка, щипает девчонок за мягкие места, а в один вечер все меняет вот такой вот красивый и нежный мерзавец. Точно: любовь — слепая, или очень хромающая на зрение женщина. А купидон, по ходу дела, вообще косоглазием страдает. Они даже не видят, кого вместе свели! Не банальное там М+Ж= свадьба, дети, внуки и беззубая старость, а М+М= эмоции острее, чувственность, секс, проблемы и конспирация.
…И что самое страшное: Паша — ты ПАССИВ! Хотя… во всем есть свои плюсы», — улыбнувшись и моментально покраснев (свежи еще воспоминания о жаркой ночи), Пашка сладко потянулся.
Из размышлений его вернул весело щебетнувший Костин мобильный телефон. Поскольку его любимая горилла вставать не собиралась, а только хрюкнула и перевернулась на другой бок, Спиридонов, немного поразмыслив и решив, что любопытство — не порок, пошел глянуть на СМС-ку, только что пришедшую.
«От Риты.
Костик, дорогой. Нужно поговорить. Жду тебя сегодня у себя. Малыш, люблю. Целую».
Спиридонов сглотнул и почувствовал, что в горле — пустыня, а сердце бьется часто-часто.
Что за Рита?
Что за «люблю»?
Что за «малыш»?
Вот в принципе три банальных вопроса, из-за которых рухнули все Пашкины чувства и мечты.
«Я, конечно, могу ошибаться, но, по-моему, мной попользовались», — пришла в голову неутешительная мысль и в сердце больно кольнуло. Как же погано. Это ревность, что ли?
Больно. Нужно разбудить Костю, он все объяснит. Это же его бывшая! Бывшая, да?
Так больно, что нужно уйти. И подумать. Насовсем.
Быстро одевшись, и на ходу утирая слезы, застилавшие глаза, Пашка вылетел из квартиры, хлопнув дверью…
…Костя сладко потянулся и рукой начал водить по соседней подушке. Пусто. От недовольства что-то буркнул и открыл глаза. Тишина.
— Паша! — позвал Пантелеев, но звук будильника был ответом. Он встал с постели и взял мобильник. Сквозь сон он слышал, будто бы ему пришло СМС, открыть глаза — значило прервать сон, в котором они с Пашкой самозабвенно целовались. Естественно, он не стал просыпаться.
На всякий случай посмотрим раздел сообщения. И где же Пашка? Так. Так. Вот:
« От Риты….»
Костя раза три перечитал это короткое СМС и пораскинув сонными мозгами, проведя аналогии и сопоставив что к чему, вскочил с постели, вскрикнув:
— Твою мать!!!
Прошло три дня. Костя Пашу даже не искал, мотивируя:
« Тупоголовый засранец! Не мог разбудить! Не разобравшись смотался, по-английски! Вот и связывайся после этого…»
Паша плакал и скучал, но к Косте не шел, мотивируя:
«Ему с этой Ритой лучше! Она же девушка, как никак. А я кто? Так на одну ночь. Гребаная горилла!»
Чем больше времени проходило, тем хуже друг без друга было обоим. Спиридонов сказал бабушке, как и думал: «Я влюбился в мужчину», за что получил поток проклятий и отборного мата, угроз быть лишенным наследства и головы, и обещаний быть спаленным в адском пламени. Он ушел из дома на некоторое время, ибо знал, что бабушка простит. Он — все, что у нее осталось. Она — все, что есть у него.
И вот теперь, он в гордом одиночестве сидит у Верки в комнате для гостей, глотает слезы и надеется, что первый шаг придется делать не ему.
Константин зол, рассержен и не брит. От этого все его сотрудники, боявшиеся Пантелеева, теперь вообще становятся белее полотна, лишь завидят его в коридоре.
Он гордый! Он не будет искать этого болвана!
Костя разругался с сестрой, наорал на шефа и чуть не убил Ритку после того СМС. Он взбешен, но не хочет проявлять мягкотелость и слабину, поэтому сидит в гордом одиночестве и пьет пиво, думая, что никогда не сделает первый шаг…
…Однако думать ему надоело довольно быстро. Ему плохо без Паши. Что же за детский сад-то такой! Два глупых и упрямых ребенка!
Косте не хватает изумрудных глаз, нежной кожи (опять же, как у младенца, почему-то), сладких губ. Все. Он сдается. Он делает первый шаг…
-4-
Почему Костю потащило, в первую очередь, к Верочке, он не знает. Но то, что там будет очередная пьянка, он аж седалищным нервом чувствовал.
— Костя, ты чего? — уставилась на брата Людочка, открыв дверь. — Я домой не пойду пока, и не заставишь!!!
— Сгинь, нечистая! Не до тебя сейчас! Спиридонов здесь?
— Ага, — кивнула ничего непонимающая сестра.
— Все. Свободна!
— О! А ты кто? — подошел захмелевший Илья, новоявленный парень Люды.
Костя посмотрел на него и выдал:
— Кондратий я, Кондратий!
Пашка читал Маркса, пытаясь отвлечься. Он всегда читал трудно переводимые на человеческий язык книги (тут надо поржать, типа тонкий юмор. Маркс, без обид!), ибо пока разберешься, что к чему, о своих проблемах не думаешь вообще.
В комнату открылась дверь. С шумом вошел Костя и закрыл ее на ключ (Спасибо тебе, Верочка, за двери с замками!)
Паша уставился на Костю испуганным и одновременно счастливым взглядом.
— Долго ты здесь отсиживаться собирался, засранец! — Пантелеев подлетел к парню, цепко хватанул за плечи и выдернул из кресла.
— Пусти, — тихо запротестовал Спиридонов, опустив голову.
— Нет. Не пущу. Никогда,— четко произнес Костя, заставив изумрудные глаза заглянуть в его.
— Костя глупо это все. Мы же оба парни. Ну, поиграли разок и хватит. Не бывает так романтично в жизни, — просопел Паша, вырываясь из Костикиного стального захвата.
— Ты есть. И я тебя, кажется, люблю. Остальное совсем неважно,— мягко сказал Пантелеев, большими пальцами рук стирая слезинки с изумрудных глаз.
— А Рита?
— А она мне никто.
— А я кто?
— А ты — мое будущее. Почему ушел, не разбудив меня и не разобравшись в ситуации толком?
— Я сглупил, да?
— Неимоверно! И теперь придется искупать свою вину.
— Каким образом?
— Придется тебе стать моей женой: готовить, убирать в нашем семейном гнездышке, ругаться со мной по пустякам и любить меня ночи и дни напролет. Согласен?
- Предыдущая
- 3/4
- Следующая
