Унесенные магией - Замковой Алексей Владимирович - Страница 18

— Значит, так, ребята… — Десятник лишь глянул в мою сторону, покачал головой и сразу перешел к делу: — Попали мы в самую что ни на есть задницу…

Если вкратце, то положение дел оказалось следующим. О том, что эльфы сожгли два пограничных форта и осадили город Зимрод я уже благодаря услышанному от гонца знал. Однако это оказалась лишь малая часть плохих новостей. Со слов Ламила, такого вторжения не помнит даже он, проживший в этих землях всю жизнь. Иногда, конечно, эльфам удавалось прорваться сквозь линию фортов, стоящих на границе Эльфийского леса и земель Десяти баронств. Но лишь изредка они уничтожали какой-либо из фортов. Но о том, чтобы уничтожить сразу два форта, — он даже не слышал. А чтоб они еще и осадили немаленький город… Более того, армия эльфов, которая прошла в месте прорыва, оказалась настолько велика, что смогла позволить себе отвлечь от осады Зимрода и направить в глубь баронства Жилло немалую свою часть. Когда гонец только отправлялся оповещать всех о возникшей угрозе, прорыв еще был просто прорывом и никто даже подумать не мог, что эльфы заберутся так далеко. Теперь же придется их выбивать из самого баронства. Всюду спешно собирались войска. По договору между баронами, который чтился даже самыми ярыми врагами, все распри были забыты, и силы концентрировались в один кулак, чтобы дать отпор обнаглевшей нечисти. Место сбора войск, назначенное вначале у стен осажденного ныне замка, пришлось спешно перенести. Пришедшие к замку войска заперлись в нем и отбивали атаки эльфов…

— …Вот такие дела, ребята. — Ламил за всю свою речь ни разу не выругался, что я воспринял как знак исключительной серьезности положения. — Завтра всем скопом выступаем к замку Жилло.

Выступившая в поход армия действительно внушала уважение. Марширующая по дороге, ощетинившаяся лесом копий, колонна растянулась за пределы видимости. Из всех звуков вокруг остался только топот тысяч ног, позвякивание оружия, скрип кожи… И все это слилось в единый гул. Тут и там над колонной реяли флаги — большие полотнища баронских стягов и флажки поменьше, принадлежащие вольным ротам. Пересчитав флаги, я прикинул, что в один кулак собрались дружины пяти баронов и десять рот наемников. Припомнил, как Клони рассказывал, что баронам запрещают содержать более пятисот воинов. Значит, если учесть, что какое-то количество бойцов они все же оставили охранять свои имения, то даже так одних дружинников набиралось не менее двух тысяч, около трети которых была кавалерия. И еще роты — около ста пятидесяти воинов в каждой. Это почти полторы тысячи. Больше чем пол-легиона! И в замке Жилло сколько-то да есть… Все это вселяло в меня оптимизм и уверенность в победе. Правда, мандраж тоже присутствовал. Ведь как-никак, а меня ожидает первый бой. Не драка в таверне или где-то в закоулке трущоб, а самая настоящая битва, где в поле сойдутся стенка на стенку две армии!

Мы идем бодро и уверенно. Не спеша и не скрываясь. За вчерашний день я успел отдохнуть, ни следа усталости не осталось. Иду, печатая шаг. Дополнительную уверенность мне придают надетые обновки. Еще вчера вечером Ламил объявил, что ввиду чрезвычайных обстоятельств бароны выдают всем, кто нуждается, достаточную экипировку. Конечно, высказанная Ламилом оценка выданных нашему десятку кожаных жилетов с бляхами и коротких мечей была далека от восторженной, но я обрадовался и этому. Пусть, как сказал десятник, бляхи на жилете наклепаны слишком далеко друг от друга, пусть меч — «плохо сбалансированная железяка», но ведь лучше, чем ничего! А купить что-то другое я просто не успел. Единственное, что одобрил Ламил, — большие прямоугольные щиты, которые даже на взгляд тяжелее и крепче наших тренировочных, и новые копья с длинными наконечниками.

Рядом идут Молин и Баин. Как и я — в новой амуниции и вполне довольные жизнью. Молин даже сумел раздобыть где-то шлем, как и жилет, сшитый из кожи и усиленный бронзовыми бляхами. Заметив, что я на него смотрю, он поворачивается и улыбается в ответ.

— Ты где шапку достал? — ухмыляясь, спрашиваю я.

— Места знать надо, Алин. — Молин в притворном высокомерии вскидывает подбородок и пытается глянуть на меня свысока, но тут же спотыкается и, если бы не своевременная реакция Баина, непременно растянулся бы на дороге.

— Задавака! — Я рассмеялся и хлопнул друга по плечу. — Нет чтоб с друзьями поделился…

— Я тебе дам поносить, — подмигнул Молин. — После боя…

Мы втроем рассмеялись. Сзади, где шли Ретон, Комил и Стон, видимо слышавшие наш разговор, тоже раздались смешки. А вот идущий впереди Ламил среагировал по-другому.

— Под ноги смотрите, недоделки! — Он повернул голову и сверкнул глазами.

Мы замолчали, но все еще продолжали ухмыляться и перемигиваться. Десятник, что-то бормоча под нос, снова отвернулся. Я расслышал только нечто вроде «молокососы».

Солнце уже перевалило через зенит, когда спереди раздался протяжный звук рога.

— Строиться в две шеренги! — крикнул Ламил, и его голосу эхом вторили подобные команды по всей колонне.

Даже не запутавшись, мы быстро выполнили команду. Вокруг на первый взгляд творился сущий хаос. Но только на первый взгляд. За десяток мгновений идущая по дороге колонна полностью преобразилась. Если бы человек мог, подобно птице, глянуть на нас с высоты, то вместо длинной, извивающейся, повторяя изгибы дороги, змеи он увидел бы стройные ряды прямоугольников, в которые выстроились роты и баронские дружины. Наша рота оказалась в первой линии, примерно в середине левого фланга. А наш десяток, как самый неопытный, — в самом центре построения роты. Снова прозвучал сигнал.

— Бегом! — скомандовал десятник.

Не нарушая строя, за что следует выразить отдельную благодарность гонявшему нас Ламилу, мы пробежали сотню шагов и выскочили на вершину небольшой возвышенности. Снова протрубил рог.

— Стоять!

Что находится перед нами, за спинами стоящих впереди мне не видно. В голове промелькнула мысль, что все это здорово напоминает творившееся в храме: сплошные человеческие тела, закрывающие тебя от окружающего и окружающее от тебя. Я приподнялся на цыпочки, пытаясь хоть что-то разглядеть. Но кроме серых стен замка, да широкой круглой башни, находящейся за ними, я не увидел ничего. Правда, на стенах что-то поблескивало на солнце, но ни врага, ни картины жестокой битвы… Я даже почувствовал легкое разочарование.

Снова сигнал. На этот раз Ламил промолчал. Значит, рог протрубил не для нас. Слева раздался топот копыт. Выходит, рог трубил для кавалерии. Мы уже атакуем? Или всадников отправили куда-то еще? Топот копыт донесся и справа, но приглушенно. До правого фланга ведь слишком далеко, а звуки происходящего там теряются в общем гуле ожидающей армии. Да, мы пока стоим неподвижно. Но ведь все равно вокруг что-то скрипит, что-то звякает, кто-то прочищает горло или перешептывается… Большое скопление людей просто не может стоять беззвучно. Слабый ветерок донес отдаленный звук рога — это, завидев подкрепление, подают нам сигнал из замка. Наш рог ответил, но мы по-прежнему остались стоять на месте. Ждем, ждем… Сколько мы уже стоим? Солнце жжет все сильнее. Жутко надоедает видеть вокруг себя одно и то же — соседних воинов. Дарен, да когда же оно начнется?!! Снова трубит наш рог.

— Шагом! — кричит Ламил, и все в пределах видимости приходит в движение.

Наконец-то началось! Медленно, печатая шаг, будто на том лугу под Агилом, мы идем вперед. Справа шагает Молин. Глаза сверкают, на губах змеится улыбка, которую я помню с детства, — он всегда так улыбается перед дракой. За ним идет Баин. Этот, наоборот, хмурится. Лицо серьезное, и на нем прямо читается вопрос «Зачем я здесь?». Слева от меня — Клони. Идет, нервно облизывая губы. По лбу стекают крупные капли пота… Он взглянул на меня и сразу же отвел глаза. Я поудобнее перехватил свое копье и уставился в спину идущего впереди. Главное — не сбиться с ритма. Не налететь на того, кто спереди, и не отстать. Не нарушить строй… Спина в шаге впереди меня и чье-то дыхание в шаге позади. И ни на полшага не выбиваться из линии своего ряда!