Звезда смерти - Мартин Джордж Р.Р. - Страница 56
- Предыдущая
- 56/151
- Следующая
Он усмехнулся. В красных лучах восходящего солнца Хастур казался вождем из старинных легенд.
— Ответственность? Я не доставлю вам ни малейшего беспокойства, Джейсон. За какого неумеху вы меня принимаете? Я знаю, что не побоялся бы Следопытов — даже если бы знал их не так, как вы. У вас есть еще какие-нибудь соображения или я пойду завтракать?
Я пожал плечами и пододвинулся ближе к огню.
К удивлению двух других терранцев — Хендрикса и Райфа — Регис каждую стоянку аккуратно выполнял свою часть работы. И не напоказ, как кто-то из них, а от души. Райф и Хендрикс признавали терранские обычаи высшего света, разрешающие такие вещи, только негласно. Но несмотря на строгие кастовые отличия, социальным отношениям терранского типа не было места на Дарковере.
Никто не оказался настолько галантен (кроме запротестовавшего Хендрикса), чтобы помочь девушке и даже Кила принялась за работу, осматривая упакованный груз и свою долю ящиков и коробов.
Спустя некоторое время Регис снова присоединился ко мне у огня. Трое братьев вышли и шумно брызгались в броде, остальные спокойно спали. Регис спросил:
— Может разбудить остальных?
— Не стоит. Кадарин питается водой из океанского прилива и мы просто подождем, пока вода не спадет. Где-нибудь после полудня мы сможем переправиться, не замочившись даже по пояс.
Регис втянул запах из котелка.
— Готово, — сказал он, зачерпнул чашкой и сел, пристроив ее на колене. Я последовал его примеру, а Регис спросил:
— Скажите, Джейсон, откуда вы столько знаете о Хеллерах? Ну, Хендрикс был в Наррской компании, но вы-то не настолько стары.
— Я старше, чем выгляжу, — сказал я. — Но в действительности не настолько стар.
(Во время непродолжительной гражданской войны, когда дарковерцы сражались со Следопытами в Наррском ущелье, я — в то время одиннадцатилетний мальчишка — следил за передвижением людей-захватчиков, но сейчас не стал говорить об том Регису.)
— Я жил у Следопытов восемь лет.
— Шарра! Так это были вы? — дарковерский принц был поражен. — Неудивительно, что вы получили это задание. Я завидую вам, Джейсон.
Я изобразил на лице подобие улыбки.
— Нет, я серьезно. Мальчиком я пытался попасть в терранскую космическую службу, но моя семья в конце концов убедила меня, что как Хастур, я имею заранее предопределенное место. Что мы — Хастуры, призваны удерживать Терру и Дарковер на пути мирного сосуществования. Это ставит меня в ужасно невыгодное положение. Имеется в виду, что я должен сунуть голову под подушку, если до меня дойдет что-нибудь не то, что нужно.
— Тогда почему же, черт возьми, они отпустили вас на такое опасное дело?
Глаза Хастура дрогнули, но лицо осталось невозмутимым, а голос — бесстрастным.
— Я доказал своему прародителю, что усердно выполнял долг Хастура. У меня пять сыновей. Трое законнорожденных родились за последние два года.
Я фыркнул и, не сдержавшись, разразился смехом, а Регис, поднявшись, отправился полоскать чашку в реке.
Мы свернули лагерь до того, как солнце выползло на середину неба. Пока все упаковывали последние вещи, собираясь навьючивать их на животных — я дал Киле задание подготовить рюкзаки, которые мы потащим на себе по тем тропам, где даже вьючным животным делать нечего.
Я стоял у самой кромки воды, проверяя глубину брода и глядя на скрытый туманом просвет между гребнями волн. Остальные упаковывали палатку, которую мы должны были использовать в лесах, топчась вокруг, отпуская грубые шутки и создавая оживленную суету.
Команда была подобрана со знанием дела — это я уже успел оценить. Райф, Ларрис и братья-дарковерцы были крепки телом и духом. Хендрикс, очевидно, представлял ту же разновидность людей, и я чувствовал, что могу быть в нем полностью уверен и в случае чего, всегда смогу положиться на него. Как ни странно, тот факт, что он был терранцем, смутно утешал, хотя, вообще-то, он должен был вызывать раздражение.
Спокойствие Килы казалось безграничным. Она была даже слишком спокойна, выполняя свою часть работы. Но из нее было и слова не вытянуть. Она держала себя так холодно и даже раздраженно со мной, хотя с дарковерцами выглядела вполне естественно и я оставил ее в покое.
— Эй, Джейсон — поторапливайтесь, — крикнул кто-то. Я, прервав спокойный ход мыслей, сощурился на солнце. Совершенно неожиданно почувствовав боль, я осторожно прикоснулся к лицу, внезапно поняв, что случилось. Вчера, трясясь в открытом грузовике и сегодня утром, не привыкнув к жаркому солнцу этих широт — я пренебрег мерами предосторожности и сжег лицо на солнце. Я направился к Киле, которая в этот момент прилаживала последнюю часть груза на одного из животных — это получалось у нее довольно квалифицированно.
Едва взглянув на мое лицо, она оценила ситуацию. Насмешливо улыбнувшись, она сказала:
— Что, загорели? Положите немного вот этого на лицо, — она извлекла откуда-то тюбик с белой мазью. Я стал неумело откручивать крышку и тогда она забрала мазь, выдавила немного на ладонь и проговорила:
— Стойте спокойно и не вертите головой.
Девушка намазала мне лоб и щеки во всю ширь. Сразу стало прохладно и хорошо. Я было поблагодарил ее, она странно дернулась и зашлась смехом.
— В чем дело?
— Видели бы вы себя!
Мне было совсем не смешно. Конечно, вид у меня был гротескный и у нее были все основания для веселья, но мне было безрадостно и больно.
Вознамерившись поставить ее на должное место, я спросил:
— Вы все подготовили для подъема?
— Все, кроме скальных принадлежностей — я не была уверена в том, сколько их понадобится. Джейсон, вы обзавелись темными очками для перехода через снега? — Я кивнул и она продолжала, отчеканивая каждое слово. — Не забудьте их. Снежная слепота, даю вам слово, еще неприятнее, чем перебор с загаром. И весьма болезненна, кроме того.
— Черт побери! Девочка, я не настолько глуп! — взорвался я.
Она снова заговорила лишенным эмоций голосом:
— Тогда бы вам следовало выбрать время получше, если вы захотели позагорать. Вот, положите в карман, — Кила вручила мне тюбик крема для загара. — Мне, наверное, следует проверить кое-кого из остальных — я хочу убедиться в отсутствии у них забывчивости.
Она ушла, не произнеся более ни слова и оставив мне неприятное чувство, что первый раунд за ней и кроме того, что я для нее — просто безответственный болтун.
Форс говорил мне едва ли не то же самое.
Я поручил братьям-дарковерцам гнать животных через самую узкую часть брода и жестами показал Ларрису и Киле, чтобы кто-нибудь из них встал рядом с Хендриксом. Тот мог не представлять себе силу течения, коварно затаившегося под поверхностью реки, текущей с гор. Райф не мог загнать последнюю лошадь в воду. В конце концов он спешился, снял ботинки и повел ее на поводу по скользким камням. Я шел последним, двигаясь сразу, за Регисом Хастуром и следил за возможными опасностями, подстерегающими нас, сердито думая, что если кое-кто так важен для дарковерских политиков, то он мог бы и не утруждать себя этой миссией. Если бы Посол Терры пошел с нами (невообразимо!), он был бы окружен телохранителями, парнями из секретной службы и десятками предосторожностей против случайностей, террористов или несчастий иного рода.
Весь этот день мы ехали верхом, поднимаясь все выше и выше и встали лагерем на смой дальней точке, которую могли достичь с животными. На следующий день восхождение будет проходить по опасным тропам, где можно проходить только пешком.
Разбили уютный лагерь, но спалось плохо. У Хендрикса, Ларриса и Райфа от сильного солнца и разреженного воздуха болели глаза и голова. Мне было привычнее, но и я чувствовал какое-то непонятное давление и звон в ушах. Регис самонадеянно отрицал некоторый дискомфорт, но и он стонал во сне, потом во всеуслышанье заявил, что всю ночь Ларрис пинал его ногой. Кила, казалось, меньше всех чувствовала что-то необычное. Вероятно, она бывала в более высоких местах и подольше, чем кто-то из нас — но и у нее были темные круги под глазами.
- Предыдущая
- 56/151
- Следующая
